Мы ее пронесли на руках от сцены до машины Фельдблюм, наконец, пристроил, свой баллон, она замечательно пела, даже слезы на глаза наворачивались вздохнув, пуэрториканец, поинтересовался:
Билетик лотерейный не возьмете? Скоро розыгрыш еврей покачал головой:
Лучше уповать на Господа, нежели надеяться на человека. Спасибо, всего хорошего дверь хлопнула. Фельдблюм, сгорбившись, потащил сумку по Бедфорд-авеню. Темная фигура скрылась в сырой метели.
Не на человека, а на лотерейное бюро штата Нью-Йорк. Хасид, одно слово сочно подытожил Рикардо. Воткнув в розетку вилку старой электрической плитки, он решил сварить кофе и покурить. День, судя по всему, предстоял тихий.
На шкале отделанного черным деревом и янтарем, радиоприемника, переливался зеленый огонек:
После программы новостей низким голосом пообещал диктор, слушайте музыкальную передачу недели. Запись из Метрополитен-опера, представление от первого февраля. Опера «Ромео и Джульетта», Шарля Гуно, поют мисс Биди Саяо и мистер Юсси Бьерлинг длинные, холеные пальцы покрутили рычажок:
Новости мы знаем, милая Мэтью потянулся за сигаретами, в золотом портсигаре, свари нам кофе, откроем одну из этих заманчивых коробок он кивнул на выложенный муранским стеклом столик, устроишься у меня на коленях, и мы послушаем великую музыку Мэтью с детства любил классику. Его мать отлично играла на фортепьяно, дядя Хаим водил детей на утренники, в Метрополитен-опера и зал Карнеги:
Аарон, правда, после бар-мицвы не ходил в оперу, только на инструментальные концерты откинувшись в кресле, генерал щелкнул ронсоном, он у нас был соблюдающий человек. То есть и остается соблюдающим Мэтью привез Деборе связку новых конвертов, от якобы живого капеллана.
Аарон продолжал вести службы в московской синагоге, преподавать в ешиве и университете. Согласно тексту писем, кузен начал докторскую диссертацию, по еврейской истории:
Осталось немного подождать, моя милая Мэтью блаженно вытянул ноги, я увижусь с тобой и маленьким Аароном, чтобы больше никогда не расставаться сизоватый дымок виргинской папиросы реял над светловолосой головой генерала. С кухни доносился приглушенный вой электрической мельницы:
Дебора живет в роскоши он закрыл глаза, она одна с Аароном, в десяти комнатах. Но в России она тоже получит все, что захочет. Я генерал, куратор атомного проекта, у меня появится дача, машина, яхта по совету товарища Нахума, перед исчезновением, Мэтью намеревался опустошить свои банковские счета:
Меня с Деборой заберет особая подводная лодка. Можно не заниматься переводом наличности в нейтральную страну, а взять деньги с собой спокойно размышлял генерал. Он намеревался тихо, не привлекая внимания, продать вашингтонскую квартиру.
Мэтью обвел глазами огромную гостиную Горовицей. Три высоких окна, выходящих на Парк, залепило мокрым снегом. По дороге с аэродрома Ла Гуардия Мэтью остановил такси у роскошного гастрономического магазина DAgostino, на Лексингтон-авеню. Гнать машину, по запруженным из-за снегопада улицам, в Нижний Ист-Сайд, или, того хуже, в Бруклин, было опасно. Учитывая причину его появления в Нью-Йорке, Мэтью не хотел, без нужды, болтаться на окраинах.
Позвонив по междугородней связи, из Калифорнии, он заказал в магазине корзину, с кошерными конфетами и шоколадом, с виноградным соком, для малыша и французским бордо, для Деборы. На оранжевых боках апельсинов, на крупных грейпфрутах из Флориды, таяли снежинки. В магазине позаботились и о тропической папайе и манго, и о сочном, спелом ананасе.
Пока корзину паковали, Мэтью заскочил в цветочную лавку, по соседству. Вместе с подарком на Пурим, положенным согласно заповедям, Дебора получила букет темно-красных, бархатистых роз:
Жаль, что Аарон ночует в Бруклине Мэтью, лениво, покуривал, но ничего, он скоро увидит свой подарок. Впрочем, не жаль. Наконец-то, можно не торопиться он предполагал, что после ареста Меира, квартира поступит в казну:
Без согласия Деборы, Эстер и коротышки апартаменты никак не продать Мэтью слегка улыбнулся, кузена я найду, но на его подпись на договоре рассчитывать не стоит. Ему, как и Эстер недолго жить осталось. Дебора от меня получит другую квартиру. То есть не от меня, а от СССР Мэтью, все равно, сожалел, что выручка за десять комнат Горовицей уплывет из его рук. Он хотел внести вклад, от своего имени, для восстановления промышленности новой родины:
Или можно учредить стипендию, в военном училище. Мой мальчик, непременно, станет офицером сына Мэтью пока не нашли, как ни искали. Не нашли и пропавшего с главной площади Нюрнберга полковника в отставке Горовица. Кузен словно растворился в воздухе. О бегстве Меира, как и о ранении наставника, Мэтью узнал из московских сведений. Американская секретная служба не интересовалась у него местопребыванием кузена, а Мэтью, разумеется, о таком никогда бы не спросил:
Дебора ничего не знает кузина обрадовалась его визиту, я ненароком завел речь о Меире, однако она только покачала головой получив подарки, Дебора ахнула:
Аарон будет в восторге. Но это дорогая игрушка, Мэтью генерал привез племяннику радиоуправляемую модель армейского вертолета. Игрушка была не только дорогой, но и единственной в Америке. Дрон, по заказу Мэтью, построили в мастерских авиационной базы в Розуэлле. Такими моделями пользовались на закрытых военных полигонах, где изучали аэродинамику и баллистику.
Ради Розуэлла он и появился в Нью-Йорке.
Мэтью пребывал в Калифорнии, где, под руководством профессора фон Кармана доводили до ума, как выражались ученые, конструкцию кузины. На следующее лето министерство обороны наметило, пользуясь принятым не так давно эвфемизмом, решающий рывок. Пальцы Мэтью подрагивали:
СССР должен знать о будущем выходе в космос. Надо немедленно сообщить в Москву о июльском запуске. Если попытка удастся, то США выйдет вперед, в нашей гонке Мэтью не хотел тратить время на связь с вашингтонским куратором. Более того, появление генерала в столице, даже недолгое, вызвало бы ненужные вопросы:
Пурим начинался завтра, вечером четверга:
Не такой это праздник, чтобы ради него брать отпуск. Я просто уехал на пару дней к океану погода в Калифорнии стояла отменная, Мэтью щеголял ровным загаром. Генерал, предусмотрительно, поменялся дежурством на выходные с коллегой по военному ведомству, куратором лаборатории Кармана. Полковник, скучавший по семье, только обрадовался.
Добравшись до Лос-Анжелеса, Мэтью показался в заранее снятом, по телефону, прибрежном мотеле. Машина генерала, с доской для серфинга, в багажнике, осталась на парковке городского аэропорта. Покинув Лос-Анжелес на вечернем рейсе, он прибыл в Ла Гуардию к завтраку:
Сейчас обеденное время Мэтью потянулся, пообедали мы отлично. Остается десерт, а потом мы пойдем в спальню он, с удовольствием, думал, что проведет в компании Деборы два дня:
Завтра вечером она поедет в Бруклин, на чтение Свитка Эстер, но вернется домой невестка объяснила, что отвезла сына в резиденцию ребе на праздник, и шабат:
Они ставят пуримшпиль, Аарон играет Мордехая заметила Дебора, у них сейчас идут последние репетиции Мэтью сказал невестке, что вечером пятницы улетает из Нью-Йорка:
Служебные обязанности не ждут развел он руками, поздравь Аарона за меня, с днем рождения день рождения племянника был и пятилетней годовщиной гибели капеллана Горовица:
Развод вступил в силу, удовлетворенно понял Мэтью, теперь Дебора свободна капеллану, вернее, его образу в письмах, осталось недолго жить. Мэтью бросил взгляд на дверь в кухню:
Нет, не стоит торопиться. Балкон скользкий, но зачем Аарон пойдет на балкон, в марте? Хотя голуби гнездятся и зимой. Но сейчас времени на такое нет Мэтью наметил смерть мальчика на осень:
После испытания в Розуэлле, перед тем, как мы с Деборой исчезнем он широко зевнул, несчастья случаются на воде, на дороге в кармане штатского пальто Мэтью лежал конверт, с зашифрованными данными о предстоящем запуске тарелки.
Явка в Нью-Йорке была запасной, адрес использовали в случае срочных дел. Мэтью позвонил по телефону, нацарапанному на конверте, из автомата в аэропорту Ла Гуардия. Мужской голос, с тяжелым бруклинским прононсом, сказал, что его ждут завтра, в местной публичной библиотеке:
Дама в бордовом жакете, и каракулевой шапочке. В пять вечера, в вестибюле. Она придет с New York Post, завтрашним номером Мэтью криво записал, на том же конверте: «Брклн. Пб. Биб, 17.00». За сохранность материалов он не беспокоился:
Дебора никогда не полезет в чужие вещи. Она понимает, что от меня зависит ее дальнейшая судьба, судьба ее сына закинув руки за голову, он хмыкнул: