Правитель уложил меч в ножны, прикрепленные к висящим на стене доспехам, и уселся на свой великолепный трон. Взгляд его устремился на Крица. Ученый, конечно же, чувствовал неловкость, но под стеклами разбитых очков, в серо-желтых глазах, читалось облегчение, вызванное отсутствием нависающего над ним холодного оружия.
Так или иначе, медленно произнес Грид, о твоем устройстве мне теперь известно. Ты же описал как выглядит Крайслер? Правитель ткнул пальцем в лежавшие на столе бумаги.
Криц в ответ кивнул.
Надеюсь, машина приметная?
Снова кивок.
Ее сразу же узнают.
Отлично. Нам удастся схватить твоего брата и машину времени, если ты, конечно, не ошибся в своих расчетах. Машину доставят прямиком ко мне. Я буду держать ее у себя на всякий случай. Ты получишь неплохое вознаграждение и домик в Грейсайде заведешь себе семью и сделаешь головастиков наподобие себя, которые будут радовать весь Гриверс своими изобретениями. Десять поколений Крицов и Гриверс станет просвещенее Паксбрайта. Неплохую перспективку я обрисовал, да?
Было бы замечательно, сказал Криц.
Но что же мы будем делать с твоим неродивым братцом? спросил Грид.
Криц немного смутился.
А какие идеи у вас на этот счет? спросил ученый.
Он твой брат, поэтому я спрашиваю тебя.
Если вы его не убьете, то
Что-что? переспросил Грид. Я не Бейл, я просто так людей не убиваю.
Извините, я не хотел вас
Обидеть? окончил за него Грид. Дружище, если бы ты меня обидел, я бы тебя убил.
Криц смолк. Волны страха вновь накатили на него.
Да шучу я! рассмеялся Грид. Ты бы видел свое лицо со стороны тоже бы рассмеялся. И дело даже не в твоих идиотских очках. Но вернемся к твоему брату. Элиасу Родерику Крицу да, я сразу запомнил его имя. Как только он окажется у меня, я продам его Бейлу.
Продадите? осторожно спросил Криц. А что с ним будет?
Я скажу так убийство намного гуманнее. У Бейла есть свои слабости. Да, и у него они есть. Даже при наличии такой безграничной власти. Мы должны потакать его слабостям, поэтому порадуем Бейла твоим братиком. Таким образом мы укрепим с Синистером дружеские отношения.
Криц заколебался. Ему захотелось разузнать подробнее о слабостях Бейла, но его желание осталось где-то в чертогах разума.
Я не стану тебя задерживать, Криц. Грид привстал и протянул изобретателю руку. Тот ее боязливо пожал. Сегодня я выделю для тебя одну из своих гостевых комнат, где ты будешь набираться сил перед предстоящей работой. Никто тебя тревожить не будет кроме, возможно, моих перфекцинаток-охранниц. Грид даже лукаво подмигнул Крицу, от столь великодушного жеста ученый потрясенно стал кивать головой. Докладывать о работе ты будешь лично мне. Никто не должен узнать о машине времени. Ты меня понял?
Криц закончил кивать.
Да. Ученый поправил сбившиеся очки, пальцем вдавил обратно чуть было не выскочивший из оправы осколок.
Ну что ж Тогда гостевая комната на первом этаже полностью в твоем распоряжении.
Криц направился к двери и уже потянул за ручку, как Грид его окликнул.
Постой! Тебя и вправду не волнует, что будет с твоим братом?
Криц обернулся. Лицо его выражало страх и презрение одновременно.
Чем хуже ему будет тем лучше, сказал он.
Хорошие отношения у тебя с братом, задумчиво произнес Грид. Но если завтра в шесть вечера он не объявится в Бэттери Филд и его окрестностях, ты сам узнаешь все о слабостях Бейла. От первоисточника.
Криц побледнел. Вглядываясь в точку над головой Грида, он сказал:
Слабости Бейла не самый главный страх для меня, правитель.
Он быстро покинул кабинет Грида, чуть не сбив с ног какую высокую девушку, видимо охранницу. Криц шел стремительно, смотря себе под ноги, прекрасно понимая, какими неприятностями может обернутся его задумка. Как же много зависит от изобретения, одна неточность, связанная с ним и все, его существование превратится в ад!..
Тем временем Грид стоял в кабинете, думая о Крице, его странных словах, его неправильном отношении к слабостям Бейла, о созданной им машине времени и о новых перспективах, которые эта машина может открыть
От размышлений канцлера отвлек аккуратный стук в дверь
Слабости Бейла не самый главный страх для меня, правитель.
Он быстро покинул кабинет Грида, чуть не сбив с ног какую высокую девушку, видимо охранницу. Криц шел стремительно, смотря себе под ноги, прекрасно понимая, какими неприятностями может обернутся его задумка. Как же много зависит от изобретения, одна неточность, связанная с ним и все, его существование превратится в ад!..
Тем временем Грид стоял в кабинете, думая о Крице, его странных словах, его неправильном отношении к слабостям Бейла, о созданной им машине времени и о новых перспективах, которые эта машина может открыть
От размышлений канцлера отвлек аккуратный стук в дверь
Два дня из жизни узурпатора
День 1. (22.10.121 э.С.)
Сикстенбург столица Синистера, самый благополучный город Лаценты. Если, конечно, слово «благополучный» уместно применять в отношении городов Синистера. В Сикстенбурге живут самые значимые государственные деятели иными словами, те, чьи семьи веками соблюдали все законы, издаваемые одной и той же династией протекторов родом Бейлов. Бейлы полностью подчинили себе все экономические и политические структуры, их власть была недальновидной и милитализированной и поэтому столь непоколебимой. Ходили даже слухи, что предками Бейлов были зараженные пыльной лихорадкой зомби. Слухи, разумеется, появлялись за пределами Синистера в самой «Темной Обители» одна такая мысль может показаться смертельно опасной. Любые попытки изменить действующий строй Синистера пресекались жесточайшим образом. Жестокость и тирания рода Бейлов с каждым новым правителем неустанно прогрессировала. Поэтому все предыдущие Бейлы казались сопливыми детьми на фоне нынешнего протектора, последнего из рода великих диктаторов, Сикстена Бейла.
Сикстен Бейл был высоким мужчиной с седыми волосами и аккуратной бородой, где еще проглядывались темные волосы. Серые глаза под густыми бровями всегда источали животную злость, лицезреть которую без содрогания было практически невозможно. Бейл всегда ходил в черном одеянии, напоминая каждому смертному, что ад есть, и он всегда рядом, пока рядом Бейл.
Наиболее любимым времяпрепровождением тирана являлось посещение синистерской и поэтому самой заполненной в мире тюрьмы под названием Винкуллы. Тюрьма находилась на острове, к востоку от Лаценты, и добраться до нее можно было лишь на корабле. Жителям Достановленческой эпохи, конечно, пришло бы на ум сравнение с Алькатрасом, но в Синистере, к счастью, не знают, что до них тоже существовали люди.
В Винкуллах содержались не только закоренелые преступники, достойные высшей меры наказания. Наряду с ними находились провинившиеся по незначительным пустякам горожане, просто неугодные по разным причинам Бейлу, либо же прибывшие в страну эмигранты, которых, к слову сказать, почти не было: добровольно мигрировать в Синистер могли разве что самоубийцы. В тюрьму заключались даже родственники приговоренных, близкие и дальние, пожилые и совсем юные. Срока кроме пожизненного в Винкуллах не существовало. Нередки случаи рождения детей в стенах тюрьмы, как правило с дефектами или внешними уродствами; антисанитария слишком мягкое слово для описания здешних условий. Надзиратели и охранники носили противогазы, чтобы защититься от запаха, проникающего сквозь решетки столь скверная вонь была вызвана не столько антисанитарией, сколько запахом трупной гнили, обволакивающим воздух хоронить заключенных здесь не принято.
Сикстену Бейлу доставляло особое удовольствие наблюдать за страданиями несчастных узников. Каждый измученный вздох, каждое лицо с болезненными нарывами, сотни пустых глазниц с посиневшими конечностями все это наполняло Бейла энергией, заряжало его и взбадривало лучше любого известного наркотика. Бейл даже не нуждался в женщинах чужие муки и страдания заменяли ему плотские утехи.
В один из дней Верховный протектор так официально звучала должность Сикстена Бейла решил немного расслабиться, и для этого он направился в тюрьму. Для разъездов, которые требуют покинуть резиденцию, Бейл всегда брал с собой свою охрану двое крепких громил, облаченных во все черное, с тяжелыми автоматами наперевес. Хоть протектор и понимал, что страх и непререкаемый авторитет, который вызывала его фигура, сами по себе являются охраной, он всегда окружал себя дополнительной защитой, чтобы усилить и без того сильное впечатление.