Вокруг него все кафе бегает, метрдотель от нас не отходит. Может оказаться, что он знаком с Максимилианом. Макс и частные счета держит в Цюрихе. Герр Франц просто осторожный человек. Банкиры вообще не приучены болтать за стейками и двумя бутылками бордо, швейцарец рассказывал о деловых интересах, в Южной Америке:
Я вкладываю деньги в здешние рудники, на севере он кивнул в сторону аргентинца, герр Маркос мой местный агент, если можно так выразиться. Герр Маркос деловой человек. Он может оказаться полезным и вам, и вашему другу, герру Ланге когда речь зашла о Патагонии, Вальтер рассказал, что знаком с хозяином новой гостиницы, неподалеку от Ушуайи:
Он из местных немцев, но долго жил в Европе, объяснил Рауфф, до войны я часто навещал Швейцарию, где мы и столкнулись герр Франц сверкнул золотой оправой очков:
Не могу назвать себя специалистом в отельном бизнесе, я только бухгалтер лазоревые глаза улыбнулись, но наша страна славится давней традицией туризма. Ваш друг выбрал правильное место для учебы. Я уверен, что его отель отвечает всем требованиям нынешнего времени Рауфф, закончивший только гимназию, не удивился, услышав, что у швейцарца два образования:
Я получил степени в экономике и юриспруденции заметил герр Франц, у меня работают свои адвокаты, но я предпочитаю во всем, разбираться сам. Например, когда я заинтересовался искусством, я прослушал курс по истории живописи, в Милане о Милане Рауфф болтал с удовольствием. Герр Франц хорошо знал город. Он поправил пенсне:
Должен признаться, я не любитель современных художников. Коллекция у меня небольшая, но тщательно подобранная. Великие мастера Ренессанса и наши, немецкие творения. Разумеется, хотелось бы получить не только эскизы и наброски, но и собственно картины. К сожалению, холстов Караваджо или Рафаэля сейчас на рынке не встретишь из Буэнос-Айреса Рауфф отправил телеграмму Максу, на его почтовый ящик в Ушуайе.
Он приехал в Аргентину для доклада о работе в арабских странах:
Максимилиан говорил, что его сестра летом ожидает ребенка вспомнил Рауфф, интересно, родилось дитя, или пока нет? Впрочем, я скоро окажусь в «Орлином гнезде» и все узнаю вчера он получил ответ обергруппенфюрера. О новом племяннике или племяннице Макс ничего не сообщал, но велел Рауффу воспользоваться частным самолетом, который на выходных прилетал в Буэнос-Айрес.
За десертом, сырным тортом с каштановым кремом и дульче де лече, Рауфф подумал:
Их с собой брать нельзя, по соображениям безопасности. Максу не понравится, если я посажу их на борт. Но нельзя и терять такое знакомство. У герра Франца, судя по всему, денег куры не клюют, да и герр Маркос может оказаться полезным, с его местными связями Рауффу казалось, что он где-то видел аргентинца:
Ерунда, у него неприметное лицо, примелькавшееся. Таких помесей здесь каждый второй. Испанцы, итальянцы, может быть, у него в роду были и евреи Вальтер скрыл вздох:
Сейчас и не проверишь, но надо с кем-то вести дела. Герр Геррера просто похож на весь Буэнос-Айрес, вместе взятый, как тот светловолосый американец, похож на всех американцев коренастый, подтянутый янки, явившийся к Тортони в варварских джинсах, объяснялся с официантом на отчаянно ломаном испанском языке. Вышколенная обслуга Тортони прекрасно говорила по-английски, однако янки шумел:
Нет, нет, приятель, говори со мной по-испански. Вообще лучше всего учить язык с девчонкой он помахал перед носом официанта путеводителем, здесь сказано, что у вас устраивают танцы. Познакомь меня с кем-нибудь седоволосая дама в жемчугах, по соседству, пившая кофе со своим спутником, в смокинге, поперхнулась.
Швейцарец слегка улыбнулся:
В Старом Свете, с планом Маршалла, американцы тоже чувствуют себя хозяевами. Впрочем, наша страна от них не зависит он бросил взгляд на даму:
Должно быть, они собрались в Театр Колон. Я бы с удовольствием навестил Патагонию, однако в эти выходные я иду в оперу герр Франц взял ложу, на «Тристана и Изольду» Вагнера, в исполнении венских солистов:
Это давняя традиция, объяснил швейцарец, в Европе летом мертвый сезон. Театры посылают гастролеров в южное полушарие. Театр Колон считается одной из наиболее знаменитых оперных сцен герр Франц пустился в рассуждения о немецком баритоне, Хансе Хоттере, поющем в «Тристане». Рауфф в опере не разбирался, но вспомнил:
Покойный фюрер любил Хоттера, считал его истинно арийским певцом с разговора о театре Колон швейцарец перешел на Ла Скалу. Рауфф видел афиши «Тристана и Изольды». Дирижировал оперой музыкальный директор театра Колон, австриец Эрих Клайбер:
Он отказался от постов в Германии, после запрета на исполнение дегенеративной музыки. Он ушел с должности главного дирижера Ла Скалы, вспомнил Рауфф, когда Муссолини принял законы об ограничении прав евреев. Он даже отправил письмо дуче:
Поскольку Ла Скала закрыла двери для евреев, как христианин и музыкант, я не могу продолжать работу в театре Клайбер уехал в Южную Америку:
Ладно, решил Рауфф, не стоит наседать на герра Франца. Пусть он сходит в оперу, а я пока доберусь до Ушуайи, поговорю с Максом вслух, Рауфф заметил:
В эти выходные я лечу на юг, в гости к герру Ланге. Я уверен, что он обрадуется вашему визиту. Я оставлю вам адрес гостиницы, или, лучше, встречу вас на городском аэродроме швейцарец отмахнулся:
Не обременяйте себя. Маркос все устроит велел он приятелю, закажет билеты на рейсовый самолет, найдет машину. Объясните ему, как добраться до гостиницы вашего друга герр Франц отпил шампанского:
Спасибо за приглашение, герр Вахид. Я с удовольствием отдохну, схожу на рыбалку, на охоту. Устроим мужскую поездку, как в романах Карла Мая Рауфф обрадовался:
Вы читали его книги приключенческие романы Мая ценил покойный фюрер. Швейцарец изящным жестом помешал кофе:
Разумеется, я вырос на его повестях герр Франц прикрыл лазоревые глаза:
«Золото Виннету», «Завещание Инки», «Нефтяной принц» он улыбнулся:
Вы у нас нефтяной принц, герр Вахид Рауфф покраснел от удовольствия, давайте закажем еще коньяка, и поговорим о нашем будущем, холостяцком времяпровождении Или вы женаты? швейцарец щелкнул пальцами, подзывая метрдотеля.
Надо ей какой-нибудь подарок привезти, напомнил себе Рауфф, ожерелье, браслет. Что-нибудь простенькое, она еще играет в куклы девчонку он оставил под надежной охраной бывших солдат СС, в своем уединенном особняке, в глухих сирийских горах:
Она никуда не сбежит, за ней постоянно присматривают. Да и некуда ей бежать, она всего боится Рауфф намеревался вернуться в Сирию в конце месяца:
Надо к ней привезти врача. Она может не понять, что ждет ребенка. Когда родится дитя, мы обоснуемся здесь, в Южной Америке он покачал головой:
Пока нет. И вы холостяк, а вы ведь, судя по всему, мой ровесник по морщинам вокруг глаз швейцарца и седине на висках становилось понятно, что банкир перевалил за сорок лет:
Я пока ищу любимую женщину, отозвался тот, мы с герром Маркосом неисправимые романтики Рауфф подумал, что герр Франц может стать хорошей партией для Эммы:
У нее ребенок, но любящего мужчину это не остановит. Не проводить же ей всю жизнь, прикованной к славянину. Дитя может умереть. Нет, хорошо, что я устраиваю для них визит Рауфф перехватил у метрдотеля винную карту, в обложке дорогой кожи:
Позвольте мне, вино выбирали вы, и отменно, но я знаток коньяков закрывшись New York Times, Джон пыхнул сигаретой:
Коньяк, условный знак, как мы с Питером договаривались. Отлично, они летят в Патагонию он помахал официанту: «Ун мас кафе, ме амиго!».
Марте снился старший сын, но не подросшим ребенком, а младенцем, на тайном, вечернем крещении, в ставшей сейчас руинами церкви, у Ландвер-канала. Теодор-Генрих уютно посапывал у нее на руках, вокруг купели горели свечи. Муж улыбался, граф Теодор и Эмма, осторожно распеленав мальчика, передали его пастору Бонхофферу. Генрих, незаметно, пожал ей руку:
Мы с Питером впервые, по-настоящему, в этом храме увиделись. Мы сидели в одном ряду, на мессе. Такая тогда была явка плеснула вода. Сын еще сонно, недоуменно, водил вокруг глазками. Марта держала мужа за руку:
Даже сейчас видно, как он похож на Генриха. Только глаза у него немного с прозеленью, от меня мальчик жмурился. Теплая вода лилась на каштановые, мягкие волосы, на круглый затылок.
Пастор опустил ребенка в купель, по ногам Марты, внезапно, ударил холод. Запертые двери церкви заскрипели, распахиваясь. В темноте вспыхнули яркие, белые лучи. Застрекотал пулемет, низко завыла авиационная бомба. Марта рванулась вперед: