Сотворение Волжской России
Книга 3. Пять лет спустя
Руслан Леонидович Богомолов
© Руслан Леонидович Богомолов, 2018
Предисловие
Третья книга, завершённая в 2012 году, развивая идеи первых двух книг, открывает новые подходы к обсчётам экономической эффективности, а так же к главному закону экономики нет высокого качества товара без высокого качества его производителя.
Кроме того, в третьей книге ставится проблема единства морально-нравственной идеологии обществаи государства, чему категорически сопротивляется Конституция РФ своей статьёй 13 п.2.
К месту службы
В девять часов утра 1 июля 1229 года теплоход «Каспий» отчалил от правобережной пристани, которую построили ниже по течению в пяти километрах от плотины. Теперь маршрут Волжский Баку начинался здесь для того, чтобы не загружать лишний раз шлюзы и не терять времени на переход плотины. А пассажиров к пристани из Волжского доставлял автобус.
«Каспий» был первым пассажирским теплоходом, построенным на Бакинской верфи. За два года её существования на воду были спущены две баржи и вот первый опыт пассажирский лайнер река-море.
Наталья Петровна Курская стояла на пристани, держала за руку четырёхлетнего Зоряна и махала вместе с ним рукой уходящему кораблю. Там на палубе стояли её сыновья с невестками и внуками и тоже прощально махали ей. Николай с Ниной и с двумя детьми должны были из Баку добираться до Тбилиси, а Сергей с Эммой и тоже с двумя детьми на попутном грузовом теплоходе до Красноводска. Оба только-только окончили военное училище и теперь, получив звание прапорщиков, направлялись к месту службы комендантами фортов.
Дело в том, что за пять лет своего существования Волжская Россия «напекла» больше тридцати укреплений-аэродромов. Комендантами в большинстве из них были офицеры, вышедшие на пенсию. Сейчас наиболее старших по возрасту комендантов и меняли первые десять выпускников офицерского училища. Вообще-то их выпускалось 28 человек (двоих отчислили на первых курсах), но десять курсантов последний курс проходили специализацию по пограничной службе именно в фортах. Николай и Сергей приступили к учёбе в начале октября 1224 года, когда караульные пятёрки стали менять на солдат и сержантов срочников весеннего призыва. Тогда-то они и согласились, в числе нескольких сержантов-контрактников учится на офицеров, поскольку за ними сохранили их оклады. Кроме воинских и технических знаний, всех будущих офицеров учили древнерусскому, латинскому и тюркскому языкам. И ещё дополнительно одному языку. Николай освоил грузинский, а Сергей фарси. Эмма за это время ухитрилась не только родить двоих детей, но и выучилась на фельдшера. Нина тоже не отставала ото всех, во-первых, она прекрасно освоила русский язык, потом выучилась на медсестру-санитара, научилась пользоваться рацией и, главное, сдала экзамены за курс средней школы. Конечно же, сделать всё это, да ещё поднять детей Нина с Эммой не смогли бы, если бы не их свекровь. Она в мае сама родила Руслану сына, оставила работу и сидела с внуками в декретном отпуске, пока сыновья с невестками столь интенсивно учились. А Нине освоить знания их цивилизации помогали все, но больше всех, конечно же, ее новая мама.
Корабль ушёл уже далеко, дебаркадер опустел, но Курская всё смотрела и смотрела ему вслед. В одночасье она вдруг потеряла то, что составляло смысл её жизни последние четыре года. Возвращаться в опустевшую квартиру не хотелось. Свою прежнюю фамилию, Седенко, она сменила на нынешнюю перед рождением их сына, когда они с Русланом решили зарегистрировать свои отношения. Руслан сейчас работал с археологами и с весны до осени пропадал в экспедициях организованных Лайсманом.
Алексей Натанович ещё весной 1224 года взял русича с собой в Курск, где состоялись переговоры с князем Олегом о совместной добычи железной руды. Летели туда на вертолёте, а обратно добирались верховыми до Белгорода, оттуда на небольшой ладье собирались было до Донецка, где вот-вот должны были запустить первую домну. Два дня в Курске Руслан, уже неплохо освоивший русский язык двадцатого века, должен был в качестве переводчика сопровождать заместителя директора ОАО «Донецкий металлургический комбинат», который, при посредничестве Лайсмана, вёл переговоры с князем Олегом о коммерческих вопросах освоения железорудных месторождений Курского княжества. Однако, уже на второй день Алексей Натанович отпустил его, для поиска родных. Главную задачу, которую подспудно держал в уме министр иностранных дел, Руслан выполнил. Князь Олег, узнав, что исчезнувший навсегда сын известного в Курске боярина Мала жив, был очень обрадован. В результате его отношение к Россиянам стало более доверительным, и переговоры пошли гораздо быстрей.
Руслан, тогда нашёл племянника, который с небольшой дружиной ещё по первому ледоставу доставил с Волоконки дань для княжеской казны, да так и задержался здесь до разлива. Весь остальной род боярина Мала перебрался в Волоконку. Они, взяв глиняный сосуд с сурьей, сходили на погост на могилы отца и матери Руслана, которые стояли рядом. Племянник, тогда ушёл с погоста, оставив Руслана одного поговорить с родителями. Тот откупорил сосуд, разлил сурью в серебряные чарки себе и отцу, поставил отцовскую на его холмик, а на холмик матери положил отломленный кусок хлеба (ты же, мама, всё равно никогда не пила). Затем присел в ногах у отца, выпил и закрыл глаза. Он вспоминал своё детство, перед ним проносились картины смеющейся матери в окружении его братьев, отец, провожавший его в Волоконку, венчание с Первинкой Вдруг картины все куда-то делись, и перед ним в белом молоке тумана появились лица отца и матери. Они почему-то были молоды, как тогда, в годы его детства.
Сынок, тебе, отец почему-то говорил не на своём, а на языке этих русских с берега Волги, будут даны сокровенные знания. Воспользуйся ими и не бойся их открыть.
Люби, Руслан, люби, и предки твои, наши боги, тебя не оставят, улыбнулась ему мать.
Это происходило настолько, как наяву, что Руслан, которому казалось вот они голоса, прямо перед ним, открыл глаза. Тишина погоста встретила его взгляд на крест над могилой матери. Он перевёл взгляд на крест у изголовья могилы отца, встал, низко поклонился отцу, потом матери.
Будьте покойны в нави. Честь не уроню. Ваши наставления не забуду.
Вот тогда-то он пришел на торжественный обед, которым князь угощал гостей по случаю подписания договора и попросил Лайсмана отпустить его съездить в Волоконку.
А там по пути избушка того старца, который тебя вылечил? Алексей Натанович знал историю жизни Руслана.
Да.
Немного подумав, Лайсман обратился к князю Олегу с просьбой, не даст ли он трёх верховых коней для похода к Белогороду. Оттуда они доберутся до Донецка по Северскому Донцу. Олег удивился, ведь послов ожидал вертолёт:
Чему те? Вертолёт же исть?
Княже, вступил в разговор Руслан, братьев в Волоконке видеть хощу, посол с мею хоще путь ведать.
Согласился князь и велел к завтрашнему утру приготовить трёх коней для гостей и трём дружинникам до Белгорода идти с гостями, чтобы охранить их, да и коней вернуть назад.
На следующее утро Руслан, Лайсман, сержант охранник из взвода охраны СБ, племянник Руслана, который и так собирался возвратиться в Волоконку, и трое дружинников князя отправились в Белгород. А помощник посла и остальная охрана с документами улетели в Донецк на вертолёте. Из Белгорода на небольшой восьмивёсельной ладье (по четыре с борта), которую занарядили до самого Донецка, они отправились вниз по течению, и Руслан едва не пропустил устье того ручья, свернув на который конь когда-то спас ему жизнь. Времени прошло много и деревья стали как-то покрупнее, а кусты оказались повырублены. Причалив к берегу, путешественники оставили на месте русланова племянника с экипажем, а сами отправились к избушке.
Руслан, который вёл за собой двоих волжан, волновался, сердце билось, боясь не застать старца в живых. Какова же была его радость, когда на его оклик вышел Светозар, седой как лунь. После объятий и представления Лайсмана и сержанта, старик пригласил всех в дом, где рассевшись на лавках гости стали слушать недолгий рассказ Руслана о своих похождениях после того, как он этот дом покинул. В конце, рассказав о том, чем он сейчас занимается, Руслан обратился к хозяину со следующей просьбой:
Светозар, сей муж, Алексей, хоще ведать старые словеса о повестях рода нашего, русице. А рече що ведашь ты.
Чему те ведать? спросил старик Лайсмана.
И тогда Лайсман рассказал о том, что их народ прожил уже восемь веков от сегодняшнего времени. Что за эти восемь веков по земле русской прошли сотни пожаров и бед, что особо рьяные последователи Христианства за это время уничтожали всякую память о прошлом Руси до её крещения, чтобы оклеветать его, представить ужасным и диким. В результате мы потеряли память о нём, и провидение божье забросило нас сюда, во времена старинные, видимо для того, чтобы лучше познать своё далёкое прошлое, а значит себя. Лайсман говорил искренне, пытаясь убедить старца помочь найти что-то сокровенное.