Надо хитростью выманить его из каюты.
Наоборот, лучше задержать его там, возразил Хозизен. Каюта не площадь и не поле битвы, чтобы свободно размахивать шпагой.
Положим, ответил Райэч, но так до него трудно добраться.
Пустяки, сказал Хозизен, мы вовлечем его в разговор, а потом незаметно подойдем к нему по одному с каждой стороны и схватим за руки. Другой вариант: мы вбежим в обе двери и скрутим его, не дав ему опомниться.
Меня охватили одновременно страх и гнев: я в очередной раз убедился, какими вероломными, жадными и жестокими были капитан «Конвента» и его помощники. Я хотел убежать, но вдруг осмелел.
Капитан, обратился я, этот господин просит выпить, а в бутылке ничего нет. Дайте мне, пожалуйста, ключ.
Все трое вздрогнули и повернулись ко мне.
Боже! закричал Райэч, хлопнув себя по лбу. Так вот способ достать оружие! Эй, Дэвид, ты ведь знаешь, где лежат пистолеты?
Конечно, оживился Хозизен, Дэвид знает! Дэвид хороший малый. Понимаешь, Дэвид, этот дикий хайлендер[14] опасен для нашего судна, не говоря уж о том, что он отъявленный враг короля Георга, да хранит Бог Его Величество!
Ну да, промямлил я, пропуская лживую лесть мимо ушей и делая вид, что ничему не удивляюсь.
Слушай, Дэвид, горячо заговорил капитан, все наше кремневое оружие, крупно- и мелкокалиберное, находится в каюте под носом у этого типа, там же и порох. Если я, мистер Шон или мистер Райэч пойдем за ним, у хайлендера сразу возникнут подозрения. Но такой мальчуган, как ты, Дэвид, способен незаметно стащить рог пороху и пару пистолетов. Если ты окажешь нам такую услугу, я вспомню ее, когда тебе понадобится надежный покровитель, а это случится, едва мы бросим якорь в Каролине. Тут мистер Райэч что-то шепнул капитану. Совершенно верно, сэр, согласился тот и, повернувшись ко мне, продолжил: На том человеке, Дэвид, пояс, набитый золотом, и вот тебе мое честное слово: при успехе нашего дела на твою долю тоже перепадет кое-что.
Хотя меня переполняло возмущение, я пробормотал капитану, что исполню его приказание. Он дал мне ключ от шкафа со спиртным, и я направился к каюте. Я попал в безвыходное положение. Меня загнали в угол бандиты: они выкрали меня с родины, убили бедного Рэнсома Неужели мне суждено стать соучастником нового преступления?! Посмотрим с другой стороны, если я, допустим, перейду на сторону якобита: каким образом мужчина, даже наделенный силой и храбростью льва, вдвоем с мальчиком смогут противостоять всему экипажу корабля? Бессмыслица.
Рассуждая так и не придя ни к какому решению, я вошел в каюту и увидел того человека: он сидел за столом под лампой и ел. Я тотчас понял, что нужно делать. До сих пор не знаю, почему я так поступил, но, движимый какой-то непонятной силой, я приблизился и положил руку на плечо незнакомца.
Вы не боитесь смерти? спросил я. Он вскочил, и во взгляде его я прочитал вопрос. Да, воскликнул я, они здесь все преступники! Все судно полно бандитов! Они уже убили мальчика, а теперь хотят убить вас.
Ну-ну, сделал он движение, как бы отстраняясь, я пока не в их руках. Затем с любопытством взглянул на меня: Ты на моей стороне?
Да, ответил я. Я не вор и не убийца. Я готов помогать вам.
Хорошо. Как тебя зовут?
Дэвид Бэлфур. Тут я подумал, что человеку в такой дорогой одежде должны нравиться знатные господа, и прибавил: Из Шооса.
Он поверил мне хайлендеры привыкли видеть аристократов в нищете, но то ли у него не имелось собственных владений, то ли по другой причине ему не понравились мои слова.
Моя фамилия Стюарт, произнес он, приосанившись, Алан Брек. С меня достаточно моего королевского имени, хоть я и не прицепляю к нему название какой-нибудь вотчины.
Поставив меня на место, словно в данной ситуации это было самое важное, он принялся осматривать каюту. Крепко сооруженная, она вполне могла противостоять ударам волн и имела иллюминатор, верхний люк и два дверных проема, в каждый из которых свободно проходил один человек. Двери обычно держали отворенными, но при надобности плотно закрывали заслонами из толстых дубовых досок, снабженных крючками. Один заслон я сразу задвинул и укрепил запором, но когда попытался подойти к другому, Алан остановил меня.
Дэвид, обратился он, не могу припомнить название твоего поместья, потому осмелюсь называть тебя просто по имени. Не надо ничего заслонять. Открытая дверь лучшая защита.
Дэвид, обратился он, не могу припомнить название твоего поместья, потому осмелюсь называть тебя просто по имени. Не надо ничего заслонять. Открытая дверь лучшая защита.
Лучше бы закрыть ее, возразил я с опаской.
Нет, Дэвид, заявил он. Пока дверь открыта и я стою к ней лицом, я вижу своих врагов перед собой, как и положено.
На козлах лежали пистолеты и несколько кортиков. Алан стал их рассматривать и выбрал один кортик, при этом качая головой и говоря, что никогда еще не видел такого плохого оружия. Затем он велел мне сесть к столу, дал рог с порохом, мешок с пулями и велел зарядить все пистолеты.
Такая работа более достойна джентльмена высокого происхождения, заметил он, чем мыть посуду и подавать выпивку шайке матросов, перемазанных дегтем. Он встал посреди каюты лицом к двери, вытащил шпагу и замахнулся ею, как бы оценивая пространство, на котором ему предстояло биться. Мало места, посетовал он. Жаль, но придется действовать одним острием. Я не смогу проявить всех своих способностей, а я очень силен в верхней обороне. Продолжай заряжать пистолеты и наблюдай за мной.
Я кивнул в знак согласия. Руки у меня дрожали, я с трудом дышал, во рту пересохло, в глазах потемнело. Как только я представлял, какая масса людей вскоре набросится на нас, сердце мое замирало, а в голове засела только одна мысль о море, омывавшем борта нашего брига, о море, в которое еще до утра сбросят мое мертвое тело.
Сколько у нас противников? спросил Алан.
Я стал считать, но от страха никак не мог справиться с простейшей задачей.
Пятнадцать, наконец сказал я, потирая лоб.
Алан присвистнул:
Ого! Что поделать, условия выбирать не приходится, их диктует жизнь. Слушай внимательно. Мое дело оборонять дверь, откуда я жду главного нападения. Ты в этом не участвуешь. Смотри не стреляй в эту сторону, пока я не упаду: мне лучше иметь десять врагов впереди, чем одного такого «друга» с пистолетом, как ты, сзади.
Я и вправду плохой стрелок, вздохнул я глубоко.
Спасибо за откровенность, усмехнулся он. Немногие решились бы признаться в этом.
Сэр, перебил я, позади вас дверь, которую они могут взломать и ворваться.
Вот именно. Он многозначительно поднял палец. Как раз это и входит в твои обязанности. Зарядишь пистолеты залезай на ближнюю к иллюминатору койку и, едва враги попытаются атаковать дверь, стреляй, понял? Возьми себя в руки, Дэвид, и будь хоть немного солдатом. Что тебе еще надо охранять? Отвечай!
Люк, сказал я. Но, мистер Стюарт, у меня ведь нет глаз на затылке, чтобы охранять дверь и люк одновременно: когда я нахожусь лицом к двери, люк у меня за спиной.
Правильно рассуждаешь, ответил Алан, а ушей у тебя разве нет?
Точно! воскликнул я. Я же услышу, если разобьют стекло!
Ты не лишен здравого смысла, иронично заметил Алан.
Глава X
Осада капитанской каюты
Хрупкий мир вскоре закончился. На палубе долго ждали моего возвращения, пока терпение у моих начальников не лопнуло. Не успел Алан договорить фразу, как в проеме двери появился капитан.
Ни с места! закричал Стюарт и направил на Хозизена шпагу, тот остановился, но не дрогнул и не отступил ни на шаг.
Обнаженная шпага? нахмурился он. Такова плата за гостеприимство?
Вы знаете, кто я? спросил Алан. Потомок королевского рода и ношу имя королей. На моем фамильном гербе дуб. Видите мою шпагу? Она отрубила головы большему числу вигов, чем у вас пальцев на руках и ногах. Зовите свой сброд на помощь, сэр, и нападайте! Чем раньше начнется стычка, тем скорее вы почувствуете эту сталь в своих внутренностях.
Капитан ничего не ответил и взглянул на меня свирепым взглядом.
Я припомню тебе предательство, гаденыш, пригрозил он мне металлическим голосом, который точно резанул меня по сердцу.
Теперь держи ухо востро, опасность близится, предупредил меня Алан, едва капитан вышел.
Храбрый шотландец вытащил кинжал и держал его в левой руке на случай, если нападающие попытаются прошмыгнуть под его поднятой шпагой. Я влез на койку, заранее положил туда несколько пистолетов и с опаской открыл люк, который мне предстояло сторожить. Оттуда просматривалась часть палубы для нашей цели вполне достаточная. Волны улеглись, ветер не изменился, паруса висели неподвижно на бриге царила полная тишина. До меня донесся гул голосов, и немного погодя послышался звон стали, громыхнувшей о палубу: я догадался, что распределяли кортики и один из них упал. Снова все стихло, но вдруг раздались шум шагов и крик, затем возгласы Алана и звук ударов. Кто-то пронзительно завопил, как будто его ранили. Я оглянулся через плечо: в проеме двери с Аланом дрался мистер Шон.