Нет, не Рожер, а Сишельгаита настаивает на кандидатуре епископа Альфано. Рожер слишком глуп, чтобы затеять такую вот, свою игру. Тут чувствуется, её опытная и твёрдая рука.
В самом Риме, горожане бунтуют, и ставленник императора Генриха IV, Климент III, практически осаждён в Латеранском дворце. Герцогиня Матильда Тосканская, поддерживает епископа Лукки Ансельмо II. Князь Капуи Жордан, горой стоит за своего кандидата аббата Дезидерия. А у герцога Апулии, вернее у Сишельгаиты, есть кое-что ещё, припрятанное в рукаве. Это префект Рима Сенсий, захваченный и брошенный в темницу в прошлом году, когда Вы, господин граф, вместе с Вашим братом, были в Риме. Префект имеет большое влияние на умы и настроения Рима, весь патрициат и знать города поддержит его, и чернь пойдёт туда, куда ей укажут. Отпустив префекта в нужный момент в Рим, Сишельгаита может много добиться с его помощью.
О, Господи, как всё запутано! Ясно только одно надо изгнать антипапу Климента III из Рима, и ставить своего кандидата, лояльного к нам, нормандцам!
В конце сентября 1085 года, исчерпав все возможности обороны, Сиракузы пали. Накануне сдачи, любимая жена покойного эмира Бенарвета, вместе с сыном и лучшими мужами города, на двух быстроходных галерах, стремительно прорвались сквозь строй нормандских кораблей и благополучно прибыли в Ното.
С падением Сиракуз, неподвластными Рожеру остались лишь южные районы Сицилии, с городами Бутера и Ното, да в центре, эмират Энна, со всех сторон окружённый нормандскими владениями.
Отпраздновав триумф в покорённых Сиракузах, Рожер засобирался в Салерно. Для принесения присяги своему сюзерену герцогу Апулии Рожеру I Борсе.
ГЛАВА ПЯТАЯ
К ноябрю 1085 года Боэмунд достаточно окреп, и стремительно атаковав, захватил город Орию. А затем, едва ли раньше, чем Рожер Борса узнал о произошедшем, овладел городом Отранто.
В огне войны запылала вся «пятка» Апулии.
Войска Боэмунда, разорительными набегами, ходили вплоть до Мельфи, Бари, Венозы.
Армия Жордана Капуанского подошла к Салерно и принялась опустошать окрестности города.
Рожер Борса спешно собрал все свои силы, но не мог противостоять полководческому искусству Боэмунда, постоянно терпя поражение за поражением. Тогда, он решил прибегнуть к помощи дяди, срочно призвав его.
К удивлению Рожера Борсы и Сишельгаиты, Великий граф Сицилии Рожер, прибыл без войска, а лишь с незначительной свитой.
Наглость бастарда Боэмунда, не знает границ! Он посмел пойти на нас войной, и мы призываем вас, Великий граф Рожер, под свои знамёна, чтобы покарать дерзкого мятежника!
Рожер, высокий и прямой, вынужден был стоять перед сидевшим на герцогском троне своим племянником Рожером Борсой. А рядом с ним, стоял трон, где сидела грозная Сишельгаита, с недоверием и подозрением глядя на него.
Он остался один. Последний, из старшего поколения Отвилей. Фактически, по старым традициям, глава семьи. А по новым правилам, вассал своего племянника. А он был не из тех, кто любит, кому бы то ни было подчиняться! Да, он признавал главенство и авторитет своего могущественного старшего брата Роберта Гвискара, но терпеть над собой власть его сына, не желал!
«Ничтожество! Сидит, не выпуская из рук молитвенника и чёток! Вместо того, чтобы вооружиться копьём, и самому дать отпор Боэмунду! Да и кто его окружает? Одни монахи, да епископы! Где славные старые воины, ходившие в битвы рядом с его отцом? Всех их он прогнал, а сейчас сидит, робкий и жалкий, не зная, что ему делать. Просит, что бы я, всё за него сделал! Хочет, загребать жар, моими руками! Ну подожди, уж ты дождёшься у меня!».
Видимо, мысли Рожера отразились у него на лице, потому что Сишельгаита, помрачнев ещё больше, напряглась и подала своё тело вперёд, вперив на него свой злобный взгляд.
Мой господин, я твой вассал, и любое твоё требование, для меня закон. Я готов немедля отправиться к Боэмунду, и попробовать примирить вас.
К Боэмунду-ублюдку! покраснев, выкрикнул со своего трона Рожер Борса.
А Сишельгаита, откинувшись на спинку трона, немного подумав, сказала:
Граф, не примирения требует мой сын, а полной и окончательной победы над проклятым мятежником! Надо подавить мятеж, разгромить и уничтожить бастарда! Принеси сюзерену его голову, и тогда, можешь рассчитывать на милости его!
Рожер не смог удержаться и улыбнулся, пряча усмешкув бороду, слушая пафосную речь Сишельгаиты.
Рожер не смог удержаться и улыбнулся, пряча усмешкув бороду, слушая пафосную речь Сишельгаиты.
За Боэмундом стоят войска, бароны и рыцари, которыми он командовал в Греции. И хорошо командовал! С ним выступили те, которых он водил на битву! Те, кто сражался рядом с ним! Кто проливал свою кровь за него! Они знают Боэмунда, верят ему, и никогда не оставят его, повсюду идя за ним! И они, до конца, будут сражаться за него! Война будет тяжёлой, прольётся много крови. А наше положение, сейчас таково, что не время устраивать братоубийственную войну, погружая наши владения в хаос! Мы ослабнем, и нашей слабостью, поспешат воспользоваться наши враги. Например, Жордан Капуанский. А значит, только мир с Боэмундом, может спасти положение. Да, вам придётся поделиться с Боэмундом частью своих владений, признать, что он тоже Отвиль и наследник Роберта.
Подавленная Сишельгаита, утопив своё большое тело поглубже в кресло, прикрыв глаза рукою, вся красная он негодования и гнева, слушала изменническую речь Рожера, в то же время, осознавая всю правоту его слов.
Её сын, жалкий и растерянный, не зная, что сказать и делать, переводил испуганный взгляд своих глаз с Рожера на мать и обратно, беспокойно теребя в руке чётки и прижимая к груди молитвенник.
Увидя Боэмунда, Рожеру на миг показалось, что он видит своего старшего брата Роберта. Так Боэмунд походил на него! Словно это Роберт, ещё молодой, в свои 30 лет, гордо подбоченясь, сидит перед ним в седле резвого, рвущего удила коня.
Чего Борса, сам не явился, а прислал тебя, дядя? Что трусит, или намерен сражаться? Если он хочет сражаться, то пусть выходит и сражается как мужчина! Копьём или мечом! Пеший или конный! Один на один! Только я и он! И победителю, достанется всё!
Эти благородные слова Боэмунда, были встречены одобрительным гулом в рядах нормандцев, причём не только в его собственном войске, а и среди немногочисленной свиты Великого графа Рожера.
Рожер улыбнулся, чувствуя уважение к храброму Боэмунду, и тёплое родство их душ, деяний и помыслов.
Я всегда любил тебя, Боэмунд, и относился к тебе, с должным уважением. Но послушай меня Я не буду долго и много говорить. Примирись с Рожером.
Боэмунд гневно нахмурил брови, собираясь что-то выкрикнуть, но Великий граф Рожер, одним лишь жестом руки, остановил его.
А если ты не сделаешь этого, не вложишь меч в ножны, то обещаю тебе, что я приду сюда вновь, но уже со всей своей армией!
Великий граф Рожер Отвиль, был самым могущественным властелином не только в Южной, но и наверное во всей Италии. А может, и далеко за её пределами. И с ним приходилось считаться. Каждый здравомыслящий человек, понимал, что его лучше видеть его среди своих друзей и союзников, чем иметь среди врагов. А Боэмунд, был умён, хитёр, почти также как и его отец, старался не совершать опрометчивых поступков, умел извлекать уроки из допущенных ошибок.
И в марте 1086 года, между Рожером Борсой и Боэмундом Отвилем, был заключён мирный договор. По его условиям, герцог Рожер Борса, уступал своему «горячо любимому брату Боэмунду, наследнику нашего общего отца, славного Роберта» Орию, Отранто, Таранто, Бриндизи, Галлиполи и все земли между Бриндизи и Конверсано.
Так Боэмунд стал владеть собственными землями, названными княжеством Тарентским[9].
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Рожер, взамен за свои услуги о примирении с Боэмундом, попросил у Рожера Борсы владения на Сицилии, принадлежащие ещё Роберту Гвискару половину Мессины и земли в долине Валь-Демон. И герцог, вынужден был уступить настойчивой просьбе своего самого могущественного вассала.
Теперь вся Сицилия, за исключением Палермо, которым продолжал владеть Рожер Борса, и владений сарацин на юге, принадлежала Великому графу Рожеру Отвилю!
Хуже самого злейшего врага такой примиритель! ярилась Сишельгаита, локти готовая кусать от бессилия.
Сбывались её самые мрачнейшие прогнозы, которые она изрекла над телом своего мужа.
Не прошло ещё и года после твоей смерти Роберт, как враги, уже начали растаскивать твои владения! Наследие нашего сына! Злобные хищники! Волки! О-о-о, мой бедный, дорогой сынок! Господи, дай ему силы, а мне, долгих лет жизни, чтобы мы смогли сполна отомстить, всем нашим врагам!
Сам Рожер, догадываясь о проклятиях Сишельгаиты, которые она посылала на его голову, но не обращая на них никакого внимания, донельзя довольный собой, вернулся на Сицилию.