Приёмная была расположена на другом конце клуба и, проходя через красный салон, Нуантэль заметил Пребора, беседующего с Верпелем и Шармолем.
Нет ли у него, случайно, намерения послать мне их в качестве свидетелей для урегулирования условий дуэли? Сказал сам себе Нуантэль. Клянусь честью, я этим не был бы рассержен! Дуэль сейчас обеспокоила бы меня совсем немного, но сколько удовольствия доставило бы мне нанести удар шпаги в тело этого фата! Боже, я бы никогда не отказал себе в этом волшебном ощущении, когда остриё клинка проходит между рёбер такого ничтожества!
И он притворился, что передвигается нарочито мелкими шажками, и несколько раз прошёлся туда-обратно перед этим трио, чтобы им стало понятно, что к нему легко подойти, дабы урегулировать все разногласия путём дуэли. Но смуглый красавчик и его два друга сделали вид, что не заметили этих манипуляций, и у капитана, впрочем, достало мудрости не провоцировать их дальше. Он презирал таких противников, да к тому же ему не терпелось узнать, какую новость принёс ему месье Крозон.
Капитан нашёл зятя Берты сидящим прямо посредине приёмной, в шляпе на голове, с горящим ярким румянцем лицом, нахмуренными глазами и обострёнными чертами лица, словом, картина маслом, вид человека, охваченного диким гневом и старающегося изо всех сил его сдержать. За этим несчастным мужем неверной жены поместился костлявый дылда, как и все янки, каковым он несомненно был, бородатый, с пышными усами, и кажущийся сильно смущённым происходящим. Этот странный персонаж был одет в сюртук оливкового цвета, брюки из грубого голубого сукна и жёлтый жилет из овечьей шерсти. Клоун иностранный, одним словом.
Это что за птица? спросил себя капитан. Он походит на траппера3 из Арканзаса, но в итальянской соломенной шляпе.
Месье Бернаш, первый механик на борту «Полярной звезды», которой я командую, представил незнакомца китобой хриплым голосом, сопровождая свои слова автоматическими жестами.
В любом другом случае Нуантэль посмеялся бы от чистого сердца после того, как кто-нибудь, представляясь, подал бы ему тыльную сторону ладони через грудь другого человека, но он чувствовал, что положение было серьёзным, вокруг него всё веяло грозой, и поэтому он ответил с совершенным равнодушием:
Я очарован знакомством с месье Бернаш. Пожалуйста, объясните мне, мой дорогой Крозон, что я могу сделать для него и для вас.
А вы не догадываетесь? Спросил у него моряк, поражая капитана ледяным арктическим взглядом.
Нет, клянусь вам.
Месье Бернаш мой свидетель.
Ах! Теперь я понимаю. Вы получили письмо, которого так ожидали, и сейчас вам известно, к кому вам нужно обратиться, с кем вы собираетесь сразиться, так что вы выбрали меня, чтобы на дуэли присутствовал старинный, испытанный в совместных походах товарищ, который когда-то, в незапамятные времена плавал с вами. Я могу вас только поздравить с этим выбором, и я не хочу, чтобы вы предпочли кого-нибудь другого для этой роли.
Нуантэль очень рисковал, говоря таким образом. Он опасался, что у Крозона может возникнуть идея присоединить к нему этого механика в качестве второго свидетеля, что было совсем не комильфо, так что он торопился опередить эту мысль, которая могла возникнуть у китобоя,
Не делайте вид, что вы ничего не понимаете, грубо закричал ему китобой. Это с вами я хочу сразиться на дуэли, и я привёл Бернаша, чтобы мы покончили с этим делом сразу же. У вас должны быть здесь друзья, так что пошлите за кем-нибудь из них, поищите одного, кто станет вашим свидетелем, и поедем, не мешкая. Место дуэли по вашему выбору, равно как и оружие. У меня внизу, в фиакре, есть шпаги, пистолеты и сабли, всё, что может потребоваться на поединке.
Капитан мгновенно рухнул на землю с высоты своих ложных умозаключений, но в тоже время стал понимать происходящее, и был совершенно не взволнован выявленной переменой диспозиции.
Почему вы хотите сразиться со мной? Спросил он спокойно Крозона.
Китобой вздрогнул и процедил сквозь зубы, Вы изволите шутить. Это вам будет стоить дорого, не сомневайтесь.
Я не шучу, месье. Я никогда не был более серьёзен, чем сейчас, и я вас прошу ответить на вопрос, который я вам только что задал.
Вы меня вынуждаете объясниться и стараетесь от меня услышать то, что вам прекрасно известно. Хватит! Это всего лишь ещё одно оскорбление, и я хочу заплатить по всем моим счетам одновременно, так как я хочу вас убить немедленно, слышите ли Вы?
Я не шучу, месье. Я никогда не был более серьёзен, чем сейчас, и я вас прошу ответить на вопрос, который я вам только что задал.
Вы меня вынуждаете объясниться и стараетесь от меня услышать то, что вам прекрасно известно. Хватит! Это всего лишь ещё одно оскорбление, и я хочу заплатить по всем моим счетам одновременно, так как я хочу вас убить немедленно, слышите ли Вы?
Вполне но почему?
Потому что это вы были любовником моей жены.
Нуантэль принял это экстравагантное заявление с таким же спокойствием, с каким он прежде получал снаряды, брошенные орудиями Круппа в его сторону во времена Прусской компании. Другой на его месте бы вскрикнул и принялся оправдываться, но капитан взялся за дело другим способом, гораздо более эффективным.
Если бы я утверждал, что это не правда, вы бы мне всё равно не поверили, я предполагаю, произнёс он не без всякого волнения.
Нет, и я вас заставлю сэкономить на показаниях, так что не продолжайте меня обманывать. Как вы хотите меня убедить заставить вам поверить? Вы мне сами заявили всего два часа тому назад, что в подобном случае порядочный человек всегда отрицал бы всё и вся!
Да, я это говорил, и не отказываюсь ни от одного своего слова и могу их только повторить. Но вы, как порядочный человек, должны так же допускать, что ваше обвинение может быть ложно.
Нет, потому что никто в Париже не может заинтересован в том, чтобы назначить вас любовником моей жены.
Что вам об этом может известно? Вы что, знаток парижской жизни? У меня есть враги, и я знаю одного, между прочим, очень даже способного таким способом постараться освободиться от меня, не рискуя своей жизнью. Заметьте, прошу вас, что я не протестую, что я не спорю, и между прочим, не отказываюсь удовлетворить ваши претензии.
Именно это всё, что мне нужно. Приступим.
Сейчас, только позвольте мне закончить. Я буду краток. Вы получили, как я вижу, новое письмо этого странного типа, который не прекращает уже три месяца разоблачать якобы проделки вашей жены, и на этот раз он решил именно меня назначить объектом вашей мести, а посему я имею право у вас спросить, подписано ли это письмо и, если это так, я могу потребовать, чтобы вы меня сопроводили к его автору для того, чтобы вынудить его признаться в вашем присутствии в том, что он меня так трусливо оклеветал. Этот негодяй будет вынужден признаться, я вам за это отвечаю, и я его заставлю проглотить его эпистолу, если он отклонит дуэль до смерти, которую я ему назначу.
Письмо не подписано.
Я и не сомневался в этом! Тогда мне не остаётся ничего другого, кроме как взяться исключительно за вас, за того, кто поверил анонимному обвинению, выдвинутому против меня подлым трусом. И если вы со мной искали только повод для ссоры, именно у вас я попрошу удовлетворение, так как вы меня обвинили в подлости, предполагая, что я вас обманул вас, кто был моим товарищем, почти другом и этим вы больно меня оскорбили.
Такие измены очень распространены в мире, где вы живете.
Это возможно, но то, что не допустимо ни в каком мире, так это способ, которым я сегодня пользовался, заставляя вас рассказывать о ваших домашних неурядицах, при условии, если бы я сам был их причиной. Счесть меня способным на столь низкую акцию это значит лишь одно оскорбить меня, и я вам ещё раз повторяю, что не потерплю подобных оскорблений. Следовательно, нам необходимо сразиться на дуэли.
В добрый час! Побыстрее найдите свидетеля и давайте уже поедем на место схватки.
Прощу прощения! Я ещё не закончил. Я стараюсь донести до вас одну простую мысль, прежде чем мы последуем к месту дуэли. Вы уверены, что убьёте меня. Но я, со своей стороны могу утверждать, что вы не сможете этого сделать. Вы прекрасно владеете всеми видами оружия, но я то ещё лучше, смею вас уверить.
Посмотрим, пробормотал моряк, от нетерпения шаркая ногами по паркету.
Вы скоро в этом убедитесь, потому что я вас не убью, хотя для меня это не представляет никакой проблемы, а только раню, дабы отучить от низменных подозрений в моей якобы подлости, а затем я потружусь вам доказать, что обвинение, которое вы столь легко посмели допустить в отношении меня, невероятно абсурдно, и что я не только никогда не был любовником вашей жены, но вообще её никогда в своей жизни не видел. Теперь, когда я сказал всё, что хотел, я готов за вами следовать в выбранное вами место. Позвольте мне только пойти и взять друга, которого я хотел бы иметь в качестве свидетеля, и в скромности которого я уверен, чтобы всё произошедшее осталось в тайне.