Какая радость жить
Какое счастье жить на свете,
какая радость песни петь!
Нет, не плясали наши дети,
им очень тягостно терпеть
все эти пушки и снаряды
да золотые ордена:
с боёв вернувшихся награды.
А впрочем, всё слова, слова.
Не станет поле огородом,
а выйдет поле голяком
и закружится хороводом:
от мелких пулек сквозняком.
Ну вот, теперь поём мы песни:
«Какое счастье не сгореть,
какая радость жить на свете
и войны наши все терпеть!»
Партизаны, осень, небо
Умирали партизаны
и кивали головой:
«Что-то будет, но не с нами,
а с тобой, с тобой, с тобой!»
Уходила осень в небо.
Наконец-то я сдалась
и как высохшая верба,
вслед за ними погналась:
«Молодые партизаны,
подождите вы меня!
Что-то будет, но не с нами,
я ведь тоже умерла.»
Уходила осень в небо.
Что-то было на земле:
нет, не расцветала верба,
люди жили, как во сне.
Зачем мальчикам войны
Зачем вам, мальчики, море;
зачем вам, мальчики, лес?
Зачем к вам, мальчики, в души
чёрт мохнатый полез,
как залез, так толкает
на дурно бытиё:
видишь, с неба моргает
демон чёрно крыло.
Зачем вам, мальчики, море;
зачем вам, мальчики, лес?
В море тонут, там горе,
в лесу пожары. Небес
вам, мальчики, что ли мало,
неужто мало дождя?
Где б я ни была, встречала:
везде хоронят меня.
Маленькие девочки смерти не боятся
Маленькие девочки
папины и мамины белочки,
вырастая, уже не плачут,
не плачут, а это значит,
что смерти они не боятся,
бравадой своей кичатся.
Кичатся, а может, знают,
что навсегда умирают
лишь животные души;
а те, которые лучше
на небеса улетают,
но мамы об этом не знают.
Эх, маленькой, маленькой девочке
на колготки б по стрелочке
и бегом на свидание
(мамино разочарование)!
А смерти б тому не боятся,
кому не с кем обняться,
кому уже не рожать
старым бабам, как ять!
Дед планетный, за всех людей повинный
На планете сидит дед,
во сто шуб одет,
а этому деду
и сто лет нету.
Сидит дед больной
и трясёт своей клюкой:
Где ты, смертушка моя,
позабыла про меня?
А Смерти было недосуг:
она ходила всё вокруг
да около меня:
«Где тут девка? Я пришла!»
Я в печали стих пишу,
а на Смерть и не гляжу:
Уходи отсюда,
дед тя ждёт, паскуда!
Уходила Смерть от меня,
но к деду нашему не шла,
лишь кричала ему:
«Не отдам тебе Землю,
корабли пущу ко дну!»
А у деда вина;
во все стороны пошла:
он за всех людей вину
взвалил на голову свою.
Вот потонет корабля.
Дед: Опять вина моя!
Революция, пожар
У деда боль и в горле жар.
Ах, дед, дедок,
как ты жил без порток,
умирай теперь за так,
коли сам не дурак.
*
Как по красной даль-дали
не плывут уж корабли,
ни пожаров, ни бунтов.
Дед сидит к всему готов,
он сидит и смотрит вдаль:
ни живёт ли где печаль,
ни плескаются ль где воды,
и ни ходят пароходы?
Старик не выдержал и встал,
скинул шубы да сказал:
Ах ты, подлая Смертя,
видно смерть пришла твоя!
И пошёл напролом,
а вслед да за ём
встаёт армия ребят:
павших без вести солдат.
Зачем война? Просто так
За мир без войн стихи
Инна Фидянина-Зубкова
© Инна Фидянина-Зубкова, 2018
Глава 1. Против фашизма
Твои пустяки
Вот ты сегодня живая,
и дочь у тебя молодая,
несмышлёная, и пошла в институт,
а у тех, кто ни здесь и ни тут,
дочерей больше нет.
Ты плачешь по пустякам,
а те, кто не здесь, а там
(у кого всех убили),
они родню хоронили
и о пустяках не мечтали,
они, как никто, уже знали:
пустяков для них больше не будет.
Ты плачь по своим пустякам. Не забудет
серое, серое небо
твои пустяки, горе их, кусок хлеба
у твоей дочери, её институт:
пусть науку грызёт, пока она тут.
Эти новые молодые фашисты
Не было на моих страницах печали:
города спокойно скучали,
лишь милые, трезвые дети,
убивая зверьё на рассвете,
приносили добычу в дом.
В том доме мы и живём
в окружении постмодернизма.
Нет, не странные у нас лица,
а привычные ко всему.
Только я никак не пойму,
почему на моих страницах
дома, города пылится
бесконечное количество слов:
из них понастроили кучу мостов
трезвые, умные дети,
они не верят в йети,
а готовятся к новой войне.
Эти дети сидят на мне
свесив ноги
и зовут на подмогу
всё новых, трезвых детей!
Я не пишу повестей
из-за их тяжёлого веса
и холодных, блестящих глаз.
Я не любила вас
строем ходящих детей
по моим чистым страницам.
Я устала стирать ваши лица!
Пядь земли, будущее
(пройдёт ещё миллиард-другой лет)
Мы о боге кричали
и кидались страна страной!
Нет, мы не были в печали,
а ходили всё в тот же бой.
В бой с утра до рассвета:
со злом или против зла.
Пули это конфеты,
хошь не хошь, принимай страна!
Страна на страже стояла,
страна сердца берегла.
«Мало (кричали) мало,
сердец мало, давай тела!»
И летели тела, летели
в какую-то тяжкую зыбь.
Такой вы войны хотели,
нет? Но уже не свернуть!
Зло с добром не устанет
биться до мира конца.
Летели Миры, менялись:
«Планета уже мертва?»
Да нет, хороша и пляшет,
(уж нет Вселенной) смотри,
как она из прошлого машет
каждой пядью своей земли!
Фашисты спрашивают, я отвечаю
«Откуда ты, девочка?» Прямо из ада,
из самого страшного небытия,
где за каждое слово награда:
плётка «раз» и за грамотность «два».
«Откуда ты, девочка?»
Я оттуда, где никому не нужна,
где реки искусственной крови
и тролли закон бытия.
«Девочка, ждать больше нечего,
сегодня НАС понесло!
Это МЫ с жестокой последовательностью
лепим, пилим своё ремесло.»
Выпиливая фигуры:
уродливые кресты,
«Мы самые, самые злые!»
так говорили ВЫ.
Но делая снаряды
из слов, металла, дерьма,
МЫ больше вас уставали,
у нас каждая ночь без сна.
Кто кого? Я не знаю.
Перемирие есть всегда:
между войной и войною,
баба рожает дитя.
Я не спорю, и дети встанут
под пули да под ружьё.
С вашими ль, нашими стягами?
Но МЫ их родим всё равно.
Я откуда? Не спрашивай больше,
хочешь убить убивай,
нет ничего жизни горше:
очень уж хочется в рай!
Время триптих
Время слагает легенды,
время это триптих.
И никто никогда не узнает
кому какой стих.
Ты сегодня счастливый
у тебя на носу Новый год
и «1 Мая» красивый,
и поезд зовёт вперёд.
Но приходят какие-то люди
и говорят: «Война!»
Там где-то война, и тем детям
не до здорового сна.
«Война, не война, я знаю,
ты отмахнулся от них,
Вот зарплату свою считаю,
не деньги это, а смех.
Люди, смешные люди,
не раздражайте меня,
на работу иду! Я знаю,
что там где-то идёт война.»
Мимо война прокатилась,
мимо и люди прошли.
Я в него не влюбилась.
Время выдохнуло: «Хорошо!»
Сургуч на наши души
Мы за дело брались смело
и рубили сгоряча,
мы на дело шли и пели:
«Мало, мало сургуча!»
Как лукавыми руками
мы печати ставили,
ничего не забывая,
на тот свет отправили:
господа и господина,
человека серого,
мать, жену, своего сына,
пешехода смелого.
Ничего не говоря:
«Мало, мало сургуча!»
думочку ковали,
но о том не знали,
что «омега» и «альфа» вздыхают,
сургучом небеса пытают:
Печать на Землю, печать на Луну,
печать на Вселенную да не одну!
Печать за печатью плачет Природа.
«Альфа» с «омегой» гуляя по броду:
И зачем же ты с вечной душой
заглянула в «рай» наш земной?
Родилась, я вздохнула.
Печать на тебе, ты дура,
пей свой чай и смотри,
как капают сургучи
на Вселенные и на планеты,
да пиши свои рифмы про это!