Уютная у тебя квартирка. Как у бабушки, нагловато сказала она.
Это и есть квартира бабушки. Бабушки Тани. У тебя синяк откуда?
Тебе-то какое дело? Откуда надо. Мне бы снотворное какое-нибудь.
Этого добра у меня предостаточно.
Можешь мне ещё денег в долг дать тысячу где-то или две. Я тебе в ларек занесу потом. Через месяц, теперь её голос стал уже грубым.
При первой встрече я не думал, что ты такая гопница, Власов рассмеялся. Чё как хмурый отпустил, так сразу нутро попёрло?
Блин, да меня сейчас кумарить начнет и нужно быстро вёдро покупать и консервы.
У тебя хотя бы родственники есть какие-то?
Она не ответила.
На следующий день Власов рассказал всё охранникам. Ребята были рады за него.
Ты главное трахни её за всех нас, говорил Ибрагим.
Аня же активно боролась с ломкой. Было видно, что для неё это не в первый раз.
Миша, а можно ещё на денёк у тебя остаться? спросила она, отвлекшись от опустошения желудка в ведро.
Можно.
Денёк перерос в недельку, а неделька в две. Всё это время Власов наделся на то, что вот-вот и настанет долгожданный момент их близости, но он всё не наставал. Постепенно Власов совсем отчаялся, особенно вспоминая её Славика и его исключительную внешность. Внешность же Власова была совсем обычной. Аня спала на диване, рядом с ним стояло её красное ведро. Она почти ничего не ела и сменила спортивный костюм на старую одежду Власова. Вся её жизнедеятельность проходила между диваном и туалетом с ванной. Под конец второй недели она сильно ослабла, но потом вроде бы начала возвращаться к жизни. Как-то в один из вечеров пятницы Власов пил за столиком на кухне. К нему подсела Аня. На ней была его рубашка и его семейные трусы.
Бухаешь? Власов уже привык к наглому тону Ани.
Что-то вот ты хоть провалялась неделю на диване, но еще больше отощала.
Ниче, она улыбнулась. Когда я в первый раз слезала, меня бабка на месяц заперла в комнате на замок. А она жила в поселке городского типа в доме. Так что ори не ори, всё равно тебя никто не услышит.
Пить будешь? перебил её Власов
Я не пью.
А че это у тебя за бутылки были в квартире?
Осталось от вписки.
Значит, только колешься?
Наглость покинула ее, и она снова приняла тот виноватый вид, который делал Аню просто ангельски прекрасной в глазах Власова.
Тогда в тот день у нас кумары пошли, а друга нашего, который нам всё доставал посадили недавно. И нам другой знакомый достал две дозы и Слава. Мы ещё не знали, что какой был, я укололась, мне вроде нормально стало. А его так ломало ну и он больше чем нужно, а потом ну всё.
Она закрыла лицо руками и заплакала.
Сука, какой же он был красивый! Бля, какой он был красивый! Слава, Слава. Ааа! Сука!
Власов налил ей стакан водки.
Попей. Легче станет.
Она посмотрела на него. Её лицо было залито слезами.
Нет! Не буду! Не буду я! она продолжила реветь.
Власов выпил за неё. Потом пошел смотреть телевизор. Аня плакала в одиночестве. Михаил щелкал каналы в поисках старичка с лекциями, но так и не смог его найти и в итоге довольствовался просмотром очередной передачи о политике.
Демократы и так называемые патриоты люди очень разные, но в одном они, безусловно, похожи. Вся их промышленная политика зиждиться на изнасиловании, построенной на костях лагерных зеков советской инфраструктуры. Конечно, добывающая промышленность развивается у нас семимильными шагами. Ведь основная философия власти сродни бандитской среде, из которой она произрастает украсть и продать на Запад. В конечном итоге под пафосные заявления об энергетической супердержаве Россия стала сырьевым придатком Запада. Более того. Сегодня атомизируется и впоследствии разрушается само российское общество. Можно критиковать советскую власть за многое, но тогда у народа было какое-то общее дело. Были какие-то цели. А сейчас мы как крепостные крестьяне живём. Непонятно с какой целью рождаемся. Понимаете? Нету цели. Нету. Люди не планируют, боятся будущего. Живут сиюминутными интересами от зарплаты до зарплаты. Это всё симптомы вырождения.
Ночью пока Власов спал, Аня легла рядом с ним и обняла.
Вот скажи мне, Миша, у тебя есть мечта? тихо сказала она.
Что мечта? Я, Власов зевнул, Хочу, чтобы коммунизм был на всей земле.
Вдруг её просто отшвырнуло от Власова.
Ночью пока Власов спал, Аня легла рядом с ним и обняла.
Вот скажи мне, Миша, у тебя есть мечта? тихо сказала она.
Что мечта? Я, Власов зевнул, Хочу, чтобы коммунизм был на всей земле.
Вдруг её просто отшвырнуло от Власова.
Ты чё из этих? с удивлением спросила она.
Из каких этих?
На митинги ещё со старпёрами ходишь?
Власов рассмеялся.
Не. Это же фраза из фильма Курьер.
У меня мать из этих. Сколько себя помню, она постоянно ходила на митинги, потом постепенно спилась от безысходности. Это она меня в глаз ударила.
Поэтому ты не пьешь?
Да! она чуть разозлилась, Поэтому не пью. Когда меня менты забрали тогда, мать меня потом забирала из обезьянника.
Слушай, а как милиция наша отреагировала на то, что ты была под наркотой тогда?
Да им там вообще похуй было. Блин, ну пофиг было. И ментам и врачам тем.
А папа твой, что тебе сказал?
Ничего. В тюрьме он.
Интересная у неё житуха, думал Власов.
Мой папа раньше работал в журнале Вестник гласности, с Яковлевым общался. Он к ним иногда в редакцию захаживал. Но как перестройка кончилась, его журнал кончился вместе с ней. А после девяносто третьего года он вообще основал газету Наша Советская Родина. Функционируют только за счет пожертвований.
Аню снова передернуло.
У меня в квартире поверх этой Родины обои поклеены, она рассмеялась. Помню, когда я ещё в школу ходила, то по субботам мать устраивала у нас дома заседание революционной ячейки вместе с такими же отмороженными пенсионерами. Они там зачитывали эти газетки, Родину твою, песни пели совковые, а потом в воскресенье надевали косыночки и шли в храм.
Власов рассмеялся.
Так чё, Миша, у тебя есть мечта? она снова легла рядом с ним и обняла его.
У меня давно нет никакой мечты. Жизнь победила меня. Я просто живу или пытаюсь жить. Вот недавно машину себе купил. Подержанную иномарку.
Как-то тухло у тебя всё. Блин. Я вот всегда мечтала стать известной певицей. Разбогатеть и уехать жить в Москву. Примитивная мечта, да? Наверное, считаешь меня быдланкой какой-нибудь?
Нет. Нормальная девчачья мечта.
Я танцевала в ночном клубе. Со школы танцами занимаюсь. Это, наверное, единственно, что у меня хорошо получалось делать, а вот работа эта была дерьмовой. Постоянно пляшешь перед толпой озабоченных отвратительных пьяных мужиков. И как назло всегда когда я танцевала случалась всякая хрень. Меня разок, она рассмеялась. Какой-то бухой мудак хотел похитить.
Тебя завернули в ковер и утащили?
Не. Он хотел стащить меня с помоста, я уцепилась за шест, но его потом быстро охрана отпиздила. Я Славика своего там и встретила. Это был единственный приятный момент за всё время в клубе. Он пришел с какими-то людьми. Когда я вышла танцевать, он подошел к помосту и просто смотрел на меня всё это время, не обращая внимания на свою компанию. Потом он прождал меня несколько часов до конца моей смены. Я ушла с ним и больше не возвращалась в этот поганый притон. Он тоже с работы своей ушел. И мы пробыли с ним в его квартире где-то год. Это был лучший год в моей жизни.
А Славик кем работал, если не секрет?
Блин, ну он грузчиком работал, а так Слава спортсмен. Боксер. Всем рожи бил и иногда мог что-то ценное притащить. Приятно было. Я его так любила. Он был у меня первым.
Что-то я в этом сомневаюсь. Учитывая, как ты себя ведёшь.
Это правда! она злилась. Сука, да, бля, мне многие уебаны предлагали отношения, но я не сплю с первым встречным мудачьем, как ты думаешь! Я влюбилась в него сразу же. И он в меня. Это была любовь, понимаешь?
Понимаю.
Понятно всё с ней. Гопница из маргинальной семейки с полууголовным дружком и такая красивая девушка. Не правы были писаки. Духовная красота, конечно, выше красоты физической, но кому она нужна в наше-то время? думал Власов.
Постепенно их с Аней разговоры стали всё более длинными. Власов завидовал Аниной уверенности в себе и оптимистическому взгляду на действительность. Власов думал, что её нагловато-агрессивное поведение было некой защитной реакцией на уровне рефлексов. Как у животных.
Ничего. В её возрасте я тоже хотел разоблачать тюрьму народов. Подрастёт и завоет, думал он.
Власов всё больше привязывался к ней. Михаил видел или хотел видеть, что под слоем гопоты в Ане живет хорошая и добрая девочка, которой нужно немного любви и заботы, чтобы выйти наружу. Правда, теперь надежды на их близость становились всё более иллюзорными. И когда Власов совсем уже отчаялся, он решил сам поставить вопрос ребром во время их очередного вечернего разговора.