Пробиваясь все ближе туда, где прежде была трибуна, Кристин слышит шум и оборачивается к улице Дружбы: издалека, сигналя сиреной, подъезжают отряды спасателей. Девушка позволяет себе слегка улыбнуться, но уже в следующую секунду осматривает площадь. Почти все те, кто мог уйти или кого увели, уже сидят вдоль зданий. Оглушенных, медленно уходящих с площади людей все меньше, но Кристин видит все больше трупов. Ее учили осматривать раненных средней тяжести, но оценить это среди большого количества пострадавших не так уж просто. Она видит плачущего ребенка и без сомнений бежит к нему.
Привет, говорит она, бегло осматривая его состояние. Где-нибудь болит?
Ребенок сидит, внимательно смотрит на нее, но только хнычет, ничего не отвечая. Всего секунду Кристин думает, что он ее не слышит, но отвлекается на осмотр его состояния. Все, вроде бы, в порядке, не считая вывернутой на бок ступни. Девушка аккуратно берет мальчика на руки и идет как можно быстрее. Навстречу ей движется спасатель в черной форме.
Мэм, вы в порядке? кричит он, подбегая.
Да, отвечает Кристин, передавая ребенка. Нужна аптечка.
Спасатель смотрит на бейдж с красным крестом и кивает.
Идите за мной.
Она следует за мужчиной, попутно подхватывая с земли женщину и помогая ей добраться до машин.
Кристин выдают зеленую сумку набор первой помощи, и она возвращается на площадь. Команда спасателей вместе с добровольцами рассредоточилась по территории. Там, где прежде был монумент, а теперь угловатая груда мрамора, работают мужчины и женщины, вытаскивая пострадавших из-под обломков. Кристин проходит мимо порванного барабана и погнутой трубы, и старается не обращать внимания на кровавые пятна. Работы еще много, не время разглядывать детали. Однако среди камней что-то блестит, и она не может устоять. Раздвинув мраморную пыль и камни, Кристин поднимает на ладони блестящий предмет. Рассмотрев внимательно, она убирает его в рюкзак «Разберусь с ним позже».
«Позже» наступило только через шесть часов.
Кристин садится на подножку автомобиля, и спасатель протягивает ей бутылку воды.
Вы молодец, говорит мужчина, снимая маску. Кристин хмуро кивает и пьет.
Оранжевое солнце светит с улицы Согласия, освещая площадь под другим углом. Спасатели все еще разбирают обломки, одна из команд собирает части тел, пытаясь вернуть целостность пострадавшим, все это транслируется на экраны. Зрелище неприятное, но Кристин позволяется себе пока только хмуриться. Для более сильных эмоций еще не время. И не место.
Рядом плюхается Базука и осматривает подругу.
Порядок, Крис?
Порядок, Баз. А ты? Ты весь в девушка показывает на следы крови, расползшиеся бардовыми волнами по красной толстовке.
Сойдет. Ты, кстати, тоже. Голову даю на отсечение, что и не заметила.
Кристин осматривает темные пятна на синей рубашке.
Хватит на сегодня, говорит она.
Базука понимает, что сказал нечто неуместное и виновато качает головой.
Пожалуй, да. В жизни такого не видел.
Кристин молчит. Она видела.
Кстати, подлатаешь меня?
Базука закатывает рукав. От его локтя вниз тянется резаная рана: алеющая полоса на черной коже.
Обо что ты так?
О камень.
Тебе бы к хирургу.
Ты ведь умеешь.
Умею, но
Давай, им и без меня есть чем заняться.
Базука прав: в городской больнице сегодня неприятный ажиотаж. Кристин вздыхает и роется в сумке.
На, пей.
Что это?
Обезболивающее. Пока подготовлюсь, подействует.
Кристин быстро и уверенно владеет иглой, и через двадцать минут Базука со слезящимися глазами улыбается:
Спасибо, док.
Не за что, девушка хлопает его по плечу. Если отвалится, я не виновата.
Базука громко смеется, придерживая руку.
Буду надеяться на лучший исход.
Кристин устало улыбается и кивает.
Ты идешь?
Пожалуй, еще задержусь.
Думаешь, мы им еще понадобимся? Базука смотрит на спасателей, разгребающих руины.
Ты иди, тихо отвечает девушка. Ты сегодня и так молодец.
Да уж. Кажется, придется напиться, чтобы уснуть, он смеется.
Лучше воздержись.
Знаю.
Друзья молчат с минуту, наблюдая, как солнце клонится вправо, за дома, которые постепенно бросают тень на площадь. Прибывшие военные оцепили место действия и преграждают путь людям, которые пришли найти своих близких. Здесь, внутри, спокойно. За чертой военных убийственное горе. И Кристин даже не заметила, когда появилась эта черта.
Думаешь, мы им еще понадобимся? Базука смотрит на спасателей, разгребающих руины.
Ты иди, тихо отвечает девушка. Ты сегодня и так молодец.
Да уж. Кажется, придется напиться, чтобы уснуть, он смеется.
Лучше воздержись.
Знаю.
Друзья молчат с минуту, наблюдая, как солнце клонится вправо, за дома, которые постепенно бросают тень на площадь. Прибывшие военные оцепили место действия и преграждают путь людям, которые пришли найти своих близких. Здесь, внутри, спокойно. За чертой военных убийственное горе. И Кристин даже не заметила, когда появилась эта черта.
Ладно, я пойду, мужчина встает и разминает ноги. Держись, окей? Напиши, как будешь готова продолжить работу.
Кристин кивает, и ее друг уходит.
Базука! внезапно кричит девушка. Мужчина оборачивается и вопросительно смотрит. Кристин указывает на свой рюкзак. Спасибо.
Не вопрос, Базука жмет плечами и идет к линии военных.
Кристин переводит взгляд налево. Там уже пятнадцать минут стоят трое мужчин: двое в запыленных костюмах докладывают что-то человеку в военной форме. Совещание заканчивается, костюмы и военный расходятся в разные стороны, и Кристин срывается с места.
Эй, кричит она костюмам. Мужчины оборачиваются. На минуту.
Со стороны кажется, что Мэтт стоит ближе, чем Чарли. Потому именно он подходит к Кристин и вопросительно смотрит на нее.
Девушка достает из рюкзака круглый предмет. Солнце больше не падает на него, и он не такой блестящий. Кристин протягивает его, и на ладонь Мэтта ложится медаль Ясски. Мужчина разглядывает ее, и через некоторое время поднимает глаза.
Почему не отдала военным?
Кристин жмет плечами.
Они могут забыть. Ты нет.
Мэтт еще раз смотрит на медаль, кивает головой и убирает ее в карман.
Что-то еще?
Кристин молчит, склонив голову на бок.
Нет, Мэтт догадывается, что ей нужно, и мотает головой. Узнаешь из официального заявления. Я не хочу, чтобы город прочел все в твоем блоге.
Этого не будет.
Тон Кристин подтверждает ее слова. Мэтт, засомневавшись, смотрит по сторонам: военные далеко, Чарли далеко.
Ладно, сдается Мэтт. По официальной версии это дело рук Марлена и его дружков.
Марлена мятежника?
Именно.
Кристин усмехается.
Стоило ожидать. На этого парня уже целая стопка дел, а его никак не схватят. Он вообще существует?
Они молча осматривают друг друга.
Ты в норме? Видел, как ты сегодня
Да, порядок, жестко перебивает Кристин. Мужчина кивает. Ладно, спасибо.
Кристин пару секунд глядит на Мэтта и, кивнув, уходит.
Мэтт напряженно смотрит ей в спину.
2
Она откупорила бутылку дешевого красного вина, зажгла свечу и легла в ванну. За стеной гремит музыка из прошлого тысячелетия, и Кристин все равно, как к этому отнесутся соседи. Миссис Клозник с ее карапузом нет, а на остальных плевать хотелось. Кристин пьет, ставит бутылку на край и уходит под воду с головой.
Она лежит с закрытыми глазами и думает, сколько воспоминаний пронесется в ее голове, пока легкие не потребуют воздуха. Дыхания ей хватит секунд на семьдесят, из них пятнадцать уже прошло. Кристин открывает глаза. По потолку блуждают причудливые узоры тени, разгоняемые пламенем свечи, которое качается на сквозняке. Кристин гонит от себя любые мысли, но порванный барабан настойчиво появляется перед глазами.
«Я не хочу вспоминать», думает Кристин, но сама понимает, что это неизбежно. Сердцебиение звучит у нее в ушах, легкие начинают давить в грудной клетке. Проходит еще сорок секунд. Кристин закрывает глаза.
Она и Патрик в проулке.
Патрик накрывает ее собой, и Кристин чувствует, как его тело пронзают пули.
Из глаз Патрика течет кровь. Он не успел сказать ни слова.
Кристин выскакивает из воды, жадно глотая воздух. Бутылка со звоном падает, вино растекается бардовыми лужами. Девушка бросает полотенце на пол и выходит, не вытираясь.
Однажды Патрик сказал, что правительство их обманывает. Кристин согласилась, но не уточнила, о чем он говорил.
Может быть, ты остался бы жив, говорит девушка, смотря на фотографию. На ней ее семья, она и Патрик день их помолвки. Все улыбаются так, будто Миллениум самый счастливый город на свете, и нет ни мятежников, ни постоянных миротворческих рейдов.