От такой мысли Кириллу стало так весело, что он даже попытался засмеяться, но смог только криво улыбнуться.
«Ну, мужик, ты даёшь!» сам себя похвалил Кирилл. А голову всё-таки здорово «ломит», со вздохом решил он. Может, попросить Нинку сходить за кефиром? Хотя нет, с такой болью в голове кефир не справится. Сейчас лучше бы пивка! Да не пойдёт ведь зараза упё-ёр-тая. Сейчас, поди, без задних ног дрыхнет и во сне видит, как от мужа-алкаша избавляется!
Ей что, у неё голова с похмелья не болит. Не-пью-щая! Тьфу! Ну, что за человек такой неполноценный даже пиво не употребляет
Пойти всё-таки, разбудить что ли? Или не стоит?
Кирилл, вперив взгляд себе под ноги, хмуро задумался, а мысль черепашьими шагами всё двигалась и двигалась, и конца-краю ей не было видно.
Опять же, разбудишь её на свою голову. Она, как всегда в таких случаях, заведёт бодягу «Денег нет, хлеба нет, а ты даже те копейки несчастные, что на своём рынке зарабатываешь и те пропиваешь. Посмотри на себя во что ты превратился? Найди работу нормальную. Вон, сосед Максим, шоферит так и живут себе обзавидуешься, не то, что мы с тобой!»
Тьфу! Достала! Хоть домой не появляйся. И денег в кармане, Кирилл полез было в карман за деньгами, но тут вспомнил, что сидит он на лавочке в трусах и майке и, что народ скоро начнёт просыпаться, а он, дипломированный инженер-механик, то есть, совсем-совсем бывший начальник отдела
Так и не додумав мысль до конца, он, поддерживая разламывающуюся от боли голову рукой, медленно стал подниматься на крыльцо.
Глава вторая
НИКОЛАЙ
Он всегда просыпается в одно, и тоже время, словно в голову у него встроен будильник. И сегодня произошло точно так же: только он поднял веки, как в глаза брызнуло ранними солнечными лучами значит, день будет погожим и, по-осеннему прохладным.
Осторожно выбравшись из-под одеяла, чтобы не потревожить спавшую рядом жену, Николай подошёл к окну. Над деревьями и домами куполом застыло чистое, голубое небо, ещё не закрытое от глаз автомобильным смогом. Ярко светило, чуть поднявшееся над проснувшимся городом, солнце. За окном, на деревьях уже копошились неугомонные воробьи. Они подняли такой гвалт, что своим щебетанием заглушили шум просыпавшегося города, и только изредка, в редкие перерывы, можно было расслышать сигнал проезжающего автомобиля или стук каблучков спешащей по своим делам женщины, или «стреляющей» по сторонам глазками, красавицы-девушки.
Налюбовавшись на воробьиные скоки-перескоки, и послушав их, казалось, сумбурное щебетание, Николай пошел в ванную.
Пока он умывался и чистил зубы, в голову лезли разные приятные мысли. Настроение было отличное и, Николай, смотря на себя в зеркало, весело щурил глаза. А тут ещё память подкинула ему проведённый дома с женой вчерашний вечер за бутылкой шампанского, и приготовленного ею, прекрасно сервированного ужина.
Где она только научилась этому? ласково подумал он о кулинарных способностях жены. Наверное, у своей матери. В институте такого предмета, как правильно сервировать стол для мужа, нет. По своей учёбе помню. Это вам не институт благородных девиц, а, в общем-то, жаль конечно. Могли бы ввести такой предмет, чай, не в каменном веке живём. За окном уж третье тысячелетие народилось
Потом у них была восхитительная ночь любви. Ах, какая это была ночь!
Всё-таки у него прекрасная жена, и он её очень любит. Света-светлячок! Повезло ему с ней! Надеюсь, и ей со мной тоже? И, вообще, они прекрасная пара, и смотрятся дай бог каждому!
Когда они входят в фойе театра или в зал ресторана: она в вечернем платье, он в элегантном костюме
Николай частенько ловил брошенные в их сторону завистливые взгляды мужчин и, оценивающие женщин. Даа, они всегда обращали на себя внимание присутствующих.
Уже завязывая галстук на белоснежной рубашке современная прачечная, это вам не то, что лет десять-пятнадцать назад он услышал, как в спальне завозилась жена: по-видимому, она проснулась, когда Николай готовил себе завтрак. Он мгновенно представил её себе всю: проснувшуюся, на пахнущей фиалкой простыне, в неглиже, розовую после сна, и тёплую.
Ооо!
Возникшее мгновенно «желание» заставило замедлить движение рук, тело напряглось и, ему нестерпимо захотелось к ней. Захотелось вновь прижаться к её, такому тёплому, такому нежному, и такому желанному телу. Захотелось прикоснуться к её нежным губам поцелуем, а потом, целовать, целовать, целовать всю её
От представшей перед глазами картины любви, он даже застонал от возникшего желания!
Чёрт с ней, с работой! мелькнула мысль. Обойдутся. И, на ходу срывая галстук, рубашку и брюки, разбрасывая их по прихожей, он ворвался в спальню
А, она, словно почувствовала его желание, или какими-то, неведомыми ему волнами передалось его состояние ей, уже ждала его лёжа на спине с раскрытыми для объятий руками
Её светло-розовое тело, с тёмными вишенками сосков и тёмно-русым треугольником волос в низу живота, лежало на простыне постели, и притягивало его взгляд, словно магнитом
Их руки и ноги переплелись в страстном порыве желания и любви
Они часто и прерывисто задышали, а затем пришло то, что всегда приходит из её уст он услышал тихий стон, потом ещё один
Тебе было хорошо со мной? прошептал Николай, лёжа на боку и смотря в Светкины огромные зелёные глаза.
Да, в ответ, чуть слышно, прошептала она и, повернувшись, прижалась к нему всем телом.
Ты любишь меня? ещё тише спросил он с надеждой и волнением.
Даа. Очень-очень.
* * *
В офисе Николай появился с опозданием часа на два. Встретив удивлённо -вопросительный взгляд секретарши Зиночки, он чуть покраснел.
Что подумают сотрудники о своём шефе, никогда не опаздывавшем и строго наказывающем за опоздания? мелькнула у него мысль, но он отмахнулся от неё. Ааа, пусть что хотят, то и думают, могу я хоть разок опоздать в конце-концов, мало ли какие у меня дела.
Зина, пожалуйста, принесите сводку поступлений от продажи проездных билетов за прошлый месяц, поздоровавшись, попросил он и, проходя в свой кабинет, хотел ещё добавить, но не успел
Николай Александрович! Вас, там, в кабинете, ожидают двое, давно, перебила чуть смущённо секретарша. Я, я не разрешала им заходить в ваш кабинет, но они не послушались, они сказали, что вы ничего против иметь не будете
Надеюсь. Зина, Вы им чаю предложили?
Да, но они отказались, почему-то шёпотом проинформировала своего шефа, Зина. Они какие-то. И, поджав скорбно губы, замолчала.
Хорошо, Зина, я разберусь. Пока ко мне никого не пускайте, и не забудьте принести сводку, попозже, уже открывая дверь в свой кабинет, добавил он.
В мягких креслах, у журнального столика, сидели двое и, покуривая сигареты, о чём-то весело переговаривались. Увидев вошедшего Николая, поднялись.
В глаза бросилось: пепельница полна окурков, и две, почти одинаковые, тёмно-коричневые кожаные папки с застёжками «молния» в руках у ожидавших его людей. В кабинете сизым «коромыслом» повис сигаретный дым.
Поздоровавшись, Николай прошёл к окну и открыл одну створку, при этом, краем глаза заметил непроизвольное движение этих двоих в свою сторону, как-бы хотевших помешать ему подойти к окну.
Сев в своё любимое кресло за столом, он вопросительно посмотрел на этих, неизвестных ему людей и, насторожился. Что-то в них ему не понравилось. Мгновенно не понравилось. То ли как они одеты, то ли, уж очень пристально-изучающие его, взгляды. Но, что-то не понравилось. Что-то здесь было не так! И это «что-то» начинало беспокоить его.
Беспокойство медленной волной поднималось откуда-то снизу, от пупка и, поднимаясь вверх, заставляло в тревоге сжиматься сердце. Он не знал зачем они пришли, что можно ожидать от этих
Затянувшуюся паузу, пока они изучали друг друга, прервал тот, что поменьше ростом и, поплотнее. Одетый в тёмно-серый костюм и белую рубашку с расстегнутым воротом, из которого выглядывала мощная шея, он всей своей фигурой производил впечатление борца. Может, бывшего борца, но не потерявшего ещё своей физической формы. И пострижен он был, как борец. Короткие, с небольшой проседью на висках волосы, обрамляли его крупную голову с непропорционально маленьким, круто срезанным подбородком.
Интересное лицо, мелькнула мысль в голове Николая: судя по строению черепа слабоволен, но внешность бывает обманчивой. Посмотрим, посмотрим
Позвольте представиться
Поднявшись с кресла, произнёс «борец» с лёгким казахским акцентом, и небрежным жестом достал из внутреннего кармана пиджака какие-то красные корочки с гербом, очень похожие на удостоверение личности сотрудника полиции.
Старший следователь следственного отдела УВД, капитан полиции Акишев Ерлан Абзалович, представился он. А, это старший лейтенант, Васильев Евгений Вячеславович, мой помощник, показал он на поднявшегося вслед за ним из кресла, и вставшего рядом, сухощавого брюнета, внимательно смотревшего на Николая.