Старик Михеич тихо запер дверь Яшкиной камеры, постоял перед нею, задумчиво покачал головой и затем уселся на своем излюбленном месте. Старая тюремная крыса бодро прошла по коридору, бросая довольные взгляды на опустевшую каморку, из которой не слышалось более громового Яшкина стука. Старик бормотал что-то и скверно улыбался.
Вечером «поверка» обходила камеры обычным порядком. Все было тихо.
Нет уже стукальщика, сказал его благородие, обращаясь к конвойному офицеру. Свезли нынче в дом сумасшедших.
Вдруг по коридору пронеслись гулкие удары Его благородие вздрогнул, тюремная крыса уронила карандаш и тетрадку, офицер как-то нервно обернулся в ту сторону. Вся «поверка» точно застыла.
Пошто держите меня, пошто морите, беззаконники?! раздался вдруг козлиный голос Тимошки-остяка, и общее напряжение разразилось смехом.
Эта выходка была совершенно неожиданна. Козлиный голосок остяка так смешно подражал могучим окрикам Якова, все это в общем представляло столь жалкую и смешную пародию, что его благородие расхохотался. За его благородием захохотала вся «поверка». Смеялся старичок-помощник, моргая подслеповатыми глазками, грохотал толстяк-офицер, сотрясаясь тучными телесами, хихикала тюремная крыса, улыбка шевелила длинные усы Михеича, смеялись в бороду солдаты, вытянувшись в струнку и держа ружья к ноге
На следующий день и мы тронулись в путь.
1880 г.
Убивец
I. БакланыКогда я на почтовой тройке подъехал к перевозу, уже вечерело. Свежий, резкий ветер рябил поверхность широкой реки и плескал в обрывистый берег крутым прибоем. Заслышав еще издали почтовый колокольчик, перевозчики остановили «плашкот» [8] и дожидались нас. Затормозили колеса, спустили телегу, отвязали «чалки». Волны ударили в досчатые бока плашкота, рулевой круто повернул колесо, и берег стал тихо удаляться от нас, точно отбрасываемый ударявшею в него зыбью.
Кроме нашей, на плашкоте находились еще две телеги. На одной я разглядел немолодого, солидного мужчину, по-видимому, купеческого звания, на другой трех молодцов, как будто из мещан. Купец неподвижно сидел в повозке, закрываясь воротником от осеннего свежего ветра и не обращая ни малейшего внимания на случайных спутников. Мещане, наоборот, были веселы и сообщительны. Один из них, косоглазый и с рваною ноздрей, то и дело начинал наигрывать на гармонии и напевать диким голосом какие-то песни; но ветер скоро обрывал эти резкие звуки, разнося и швыряя их по широкой и мутной реке. Другой, державший в руке полуштоф и стаканчик, потчевал водкой моего ямщика. Только третий, мужчина лет тридцати, здоровый, красивый и сильный, лежал на телеге врастяжку, заложив руки под голову, и задумчиво следил за бежавшими по небу серыми тучами.
Вот уже второй день, в моем пути от губернского города N., то и дело встречаются эти примелькавшиеся фигуры. Я еду по спешному делу, погоняя, что называется, и в хвост и в гриву, но ни купец на своей кругленькой кобылке, запряженной в двухколесную кибитку, ни мещане на своих поджарых клячах не отстают от меня. После каждой моей деловой остановки или роздыха я настигаю их где-нибудь в пути или на перевозе.
Что это за люди? спросил я у моего ямщика, когда тот подошел к телеге.
Кóстюшка с товарищами, ответил он сдержанно.
Кто такие? переспросил я, так как имя было мне незнакомо.
Ямщик как будто стеснялся сообщать мне дальнейшие сведения, ввиду того, что разговор наш мог быть услышан мещанами. Он оглянулся на них и потом торопливо ткнул кнутом в направлении к реке.
Я посмотрел в том же направлении. По широкой водной поверхности расходилась темными полосами частая зыбь. Волны были темны и мутны, и над ними носились, описывая беспокойные круги, большие белые птицы, вроде чаек, то и дело падавшие на реку и подымавшиеся вновь с жалобно-хищным криком.
Бакланы! пояснил ямщик, когда плашкот подъехал к берегу и наша тройка выхватила нас на дорогу. Вот и мещанишки эти, продолжал он, те же бакланы. Ни у них хозяйства, ни у них заведениев. Землишку, слышь, какая была, и ту летось продали. Теперь вот рыщут по дорогам, что тебе волки Житья от них не стало.
Грабят, что ли?
Пакостят. Чемодан у проезжающего срезать, чаю, место-другое с обоза стянуть ихнее дело Плохо придется, как и у нашего брата, у ямщика обратного, лошадь, то и гляди, уведут. Известно, зазеваешься, заснешь, грешное дело, а он уж и тут. Этому вот Ко́стюшке ямщик кнутом ноздрю-то вырвал Верно!.. Помни: Коська этот первеющий варвар Товарища вот ему настоящего теперь нету И был товарищ, да обозчики убили
Попался?
Попался в деле. Не пофартило. Натешились над ним ребята, обозчики то есть.
Рассказчик засмеялся в бороду.
Первое дело пальцы рубили. Опосля огнем жгли, а наконец того палку сунули, выпустили кишки да и бросили Помер, собака!..
Да ты-то с ними знакомый, что ли? С чего они тебя водкой-то потчевали?
Будешь знаком, сказал ямщик угрюмо. Сам тоже винища им выпоил не мало, потому опасаюсь во всякое время Помни: Костюшка недаром и нонче-то выехал Эстолько места даром коней гонять не станет Фарт чует, дьявол, это уже верно!.. Купец вот тоже какой-то задумчиво добавил ямщик после некоторого молчания, не его ли охаживают теперича? Только вряд, не похоже будто И еще с ним новый какой-то. Не видывали мы его раньше.
Это который в телеге лежал?
Ну, ну Жиган, полагать надо Здоровенный дьявол!.. Ты вот что, господин!.. заговорил он вдруг, поворачиваясь ко мне. Ты ужо, мотри, поберегайся Ночью не езди. Не за тобой ли, грехом, варвары-то увязались
А ты меня знаешь? спросил я.
Ямщик отвернулся и задергал вожжами.
Нам неизвестно, отвечал он уклончиво. Сказывали кудиновский приказчик из губернии проедет Дело не наше
Очевидно, меня здесь знали. Я вел процесс купцов Кудиновых с казною и на днях его выиграл. Мои патроны были очень популярны в той местности да и во всей Западной Сибири, а процесс производил сенсацию. Теперь, получив из губернского казначейства очень крупную сумму, я торопился в город NN, где предстояли срочные платежи. Времени было немного, почта в NN ходила редко, и потому деньги я вез с собой. Ехать приходилось днем и ночью, кое-где для скорости сворачивая с большой дороги на прямые проселки. Ввиду этого предшествовавшая мне молва, способная поднять целые стаи хищных «бакланов», не представляла ничего утешительного.
Я оглянулся назад. Несмотря на наступавший сумрак, по дороге виднелась быстро скакавшая тройка, а за нею на некотором расстоянии катилась купеческая таратайка.
II. Лог под «Чертовым пальцем»На **ской почтовой станции, куда я прибыл вечером, лошадей не оказалось.
Эх, батюшка, Иван Семеныч! уговаривал меня Почтовый смотритель, толстый добряк, с которым во время частых переездов я успел завязать приятельские отношения. Ей-богу, мой вам совет: плюньте, не ездите к ночи. Ну их и с делами! Своя-то жизнь дороже чужих денег. Ведь тут теперь на сто верст кругом только и толков, что о вашем процессе да об этих денжищах. Бакланишки, поди, уже заметались Ночуйте!..
Я, конечно, сознавал всю разумность этих советов, но последовать им не мог.
Надо ехать Пошлите, пожалуйста, за «вольными» И то время уходит
Эх вы, упрямец! Ну, да тут-то я вам дам «дружка» [9] надежного. Он вас доставит в Б. к молокану. А уж там непременно ночуйте. Ведь ехать-то мимо Чертова лога придется, место глухое, народец аховый Хоть свету дождитесь.
Часа через два я сидел уже в телеге, напутствуемый советами приятеля. Добрые лошади тронулись сразу, а ямщик, подбодренный обещанием на водку, гнал их всю дорогу, как говорится, в три кнута; до Б. мы доехали живо.
Куда теперь меня доставишь? спросил я у ямщика.
К «дружку», к молокану. Мужик хороший.
Проехав мимо нескольких раскиданных по лесу избенок, мы остановились у ворот просторного, очевидно, зажиточного, дома. Нас встретил с фонарем в руке старик с длинною седою бородой, очень почтенного вида. Он поднял свой фонарь над головой и, оглядев мою фигуру своими подслеповатыми глазами, сказал спокойным старческим голосом:
А, Иван Семеныч!.. То-то сказывали тут ребята проезжие: поедет кудиновский приказчик из городу Коней, мол, старик, готовь А вам, я говорю, какая забота? Они, может, ночевать удумают Дело ночное.
А какие ребята-то? перебил мой ямщик.
А шут их знает. Бакланишки, надо быть! На жиганов тоже смахивают по виду-то Думаю так, что из городу, а кто именно сказать не могу Где их всех-то узнаешь А ты, господин, ночуешь, что ли?
Нет. Лошадей мне, пожалуйста, поскорей! сказал я, не слишком-то довольный предшествовавшей мне молвой.
Старик немного подумал.
Заходи в избу, чего здесь-то стоять Вишь, горе-то, лошадей у меня нету Третьего-днись в город с кладью парнишку услал. Как теперь будешь? Ночуй.
Эта новая неудача сильно меня обескуражила. Ночь между тем сгустилась в такую беспросветную тьму, какая возможна только в сибирскую ненастную осень. Небо сплошь было покрыто тяжелыми тучами. Взглянув вверх, можно было с трудом различить, как неслись во мраке тяжелые, безобразные громады; но внизу царствовала полная темнота. На два шага не видно было человека. Моросил дождик, слегка шумя по деревьям. В густой тайге шел точно шорох и таинственный шепот.