Как почувствовать одиночество
Рассказы, повести. 20082018
Александр Михайлович Кротов
© Александр Михайлович Кротов, 2018
БЕЛАЯ ОБЕЗЬЯНА
Рассказ, ноябрь 2010
Зима пришла как-то неожиданно, как-то глупо. Тяжёлые белые хлопья закружились в белом танце над грязной, мокрой улицей имени кого-то. Или в честь чего-то. Осиротевшее серое небо безразлично выпускало своих отпрысков на головы случайных прохожих. Казалось, белый снег был всюду. Он застилал глаза, залезал в капюшоны, чернил мысли. Но земля оставалась такой же серой и грязной. Только на ней снег менял свой цвет. Как будто он был тёплым. Где-то ещё оставались островки травяной растительности. Обычная такая зелёная ноябрьская трава в местах, где неглубоко под землёй пролегает толстая кишка теплотрассы.
День. Обычный, казалось бы, день, но с таким, вроде бы, знаменательным событием. Первый снег.
Асфальт разсопливился и перестал быть полноценной опорой для летней резины автомобилей. Водители превышали нормы осторожности, дабы не очернить себе такой «белый» день. Ленивый поток терзал обычные хитросплетенья улиц имени кого-то или в честь чего-то. Кто мог, тот не выходил на улицу. Кто не мог, тот по инерции продолжал свои дела, не обращая внимания на этот снег. Хотя он, сука, так лез в глаза
Он был на виду!
Но никто не выбегал на улицу с криками «ура!». Это ж не майский дождик, что так легко орошает землю ласковой весной, даря надежду на жаркое лето. Даже детишки не торопились лепить долгожданные снежки, и лишь кто-то в недоумении рассматривал свои ладошки, видя, как этот снег на них тает. Правильные кристаллы льда превращались в обычную воду.
У дворников начиналось похмелье. Ни один из них не окрикнет эту погоду в матерной транскрипции. Снег тает, следовательно, не надо его убирать. Но скоро настоящая зима и что тогда? Ничего. Вся атмосфера этого муторного события так и выражала своё настроение: слов нет. Какие тут слова, когда кругом одни картины?
Поскользнувшись на ступеньках родного дома, перспективный молодой человек засеменил мелкими шагами в сторону своего автомобиля. Щегольские ботинки оказались не в угоду такому небесному настроению. Пресловутая, не отяжелённая смыслом попсовая песня разогнала глухой вакуум пространства внутри автомобиля, «обутого» в такую же летнюю резину, что и у некоторых подобных нерадивых граждан, имеющих ТС.
Парень включил печку, хотя холодно не было. Было как-то противно от налипающих на лобовое стекло осколков неба. Заработали стеклоочистители. «Рено» аккуратно двинулось в путь, туда, куда и все, в грязном потоке давно не мытых дождями автомобилей. Песня закончилась, и знакомая всем радиостанция продолжило своё вещание прогнозом погоды. +1, -1, возможен снег.
Сучка, ты в окно-то выгляни.
Теснота пробок, убаюкивающий фон какой-то песни про любовь, средней крепости кофе в желудке. Всё просто. Только вот снег
Как движение стало совсем заторможенным, вспомнилось опять эта возможность курить. Приоткрыть окно, достать сигарету, автоподжиг. Вкусный дым никотина. Приятное тепло отравы. Привкус какой-то свободы. Но, нельзя, нельзя курить. Чёртовы пробки, скорее бы на работу. Звонок на не забытый в этот раз мобильный. Начальство уже вовсю беспокоится судьбой прогульщика. Всё нормально, пробки. Ах, пробки, ну ладно.
А почему бы не на трамвае? Хоть раз, на весёлом, громыхающем, красном трамвае? Как-то и неудобно уже.
Толстая кондукторша, обилие бабушек с какими-то сумками. Даже бомжи любят покататься на трамвае. Забавный транспорт, если в кармане такое же забавное число денег. Ну и пускай, что «Логан» в кредит, а «итальянские» ботинки на вторую осень «запросили каши». Зато свой маленький уголок на этой оголённой и замёрзшей улицей со своим насморком в виде этого белого снега. Да и трамваи тоже рядом. В такой же пробке.
Но здесь своя жизнь. Люди, странные, не весёлые. Кондукторша сердито смотрит в их лица и гадает, кто не заплатил за проезд. У неё уже нюх на такие ситуации, многолетний опыт. И пусть она сама занимает половину трамвая, но одиннадцать рублей это святое.
Вот школьник прогуливает уроки, наворачивая третий круг по кольцу. У него проездной и лет пять, шесть обучения в школе. Чему сейчас учат детей? Мобильные телефоны, интернет про телевизор уже как-то не современно уже говорить, что ли. Теперь каждый, кто хоть что-то знает об этой жизни, может поведать об этих знаниях всем. И никому уже не нужен личный опыт. Есть чужой. Так и жизнь может какая-то чужая получиться. Не то, чтобы ненастоящая, а просто чужая. Всё можно узнать без проб и без ошибок. И какой лучше выбрать утюг, если кроме одного и того же костюма гладить нечего, и как из обычной пластмассовой полуторалитровой бутылки можно сделать стакан и воронку. Конечно, надо уметь искать, но поколение «большого пальца» уже живёт в другом мире
А вот обычные «серые» дядьки. Пальто, шляпа, портфель, проездной или мелочь. Несостоявшиеся миллионеры. И вообще, не состоявшиеся. Их жёны, такие же, как и я думает контролерша. Такие же глупые в молодости.
Так, вот какая-то барышня лет восемнадцати сидит. Наушники, жвачка, взгляд в окно. Яркий макияж. Она могла не заплатить. Рядом с ней стоит какая-то бабушка. С советской авоськой, там советский бидон, с российским, наверное, молоком. Эта сидит, а эта стоит. Ну, как обычно, в принципе. Не, она ещё на Московском заплатила.
А у пенсионеров пенсионный, так Куда вообще постоянно эти бабки ездят? Самый популярный «клиент» трамвайного помещения. Да, здесь меньше трясёт, чем в маршрутках, но куда ехать-то? Тем более в такую погоду, да в час-пик.
Кондуктор отвернулась к своему личному окну, над которым строгая надпись: место кондуктора не занимать! Вот так. Половину жизни и знаю своё место
Движение «встало». Настроение у опаздывающих упало. Кондукторша со своего места встала. Снег всё так же падал
Тётя Маша подошла к кабине водителя, отворила дверь. Миша сидел смирно, куря через открытую форточку, стряхивая небрежно пепел на крышу серебристого «Рено». Его взгляд отражал всю даль проложенных по кольцу трамвайных путей в необъяснимой грусти строителей БАМа. Он тоже обратил внимание на первый снег. Но ему от этого не холодно, не жарко. Ему обычно. Обычный разговор с тётей Машей про погоду, про пробки, про зарплату, про телевизор и, конечно, про тех гондонов, что на своих драндулетах перекрыли всё движение, не поделив где-то впереди проезжую часть.
Не помнил Миша, о чём они и на этот раз перекинулись фразами. Главное, чтобы вовремя он ей долг триста рублей вернул. Правда, ей это важнее, чем ему, но всё же.
Тётя Маша потусовалась немного в кабине водителя, но, не выдержав «газовой атаки никотином», вышла в свои владения.
И тут её перебил другой запах. Более мерзкий. У передней двери, образовав вокруг себя значительное «неприкасаемое» пространство, стоял бомж. Обычный бомж. Ему зачем-то тоже понадобилось куда-то сегодня ехать. Он думал о чём-то своём. О чём-то своём, о чём принято говорить ни о чём не думал. Ему даже не было плохо. Он был в тепле, в желудке тоже что-то плескалось вперемешку с аскаридами. Ему было нормально.
Э, ты за проезд платил? грубо спросила тётя Маша.
Я? инерционно ответил бомж Витя, бывший крановщик и отличник ГТО. Я не платил. Я, простите, забыл. Да и ехать мне всего одну остановку, милая барышня!
У бомжа Вити было хорошее настроение и плохая дикция. Но и его речь, и вся эта ситуация потихонечку обрисовалась в сознании кондючки. Ясное дело.
Ну-ка на х пошёл отсюда! Миш, открой дверь, у нас тут господин без билета!
Миша её не слышал, он вообще ничего и не слушал. Он хотел субботы, а не среды. Пассажиры уставились на эту ситуацию в ожидании какого-нибудь шоу. Но шоу не состоялось во всей своей потенциальной фееричности.
В это время Виктор Евгеньевич стал ковыряться в карманах и извлёк оттуда мятую десятирублёвку и один рубль по пятьдесят копеек. Протянул своё добро кондючке. Она отпрянула от данного сокровища, ещё раз осмотрела пассажира с ног до головы, и, вроде бы, запах перестал так сильно бросаться в нос. Она сделала лицо «попроще».
Ладно, езжай, только на остановке выйдешь, понял?!
Спасибо, милая барышня, мужик растрогался и не на шутку, расщедрился. Ну, возьми хоть рубль
Кондукторша невозмутимо ушла на своё место смотреть в окно, как белый снег падает на крыши разных автомобилей, собранных в одну реку, под названием дорога. И течение которой вещь совсем не постоянная, как и этот первый снег.
Трамвай начал делать первые робкие «шаги» в такт общему движению.
А внутри французского автомобиля, собранного на Тольяттинском заводе, царила атмосфера нервного напряжения, сопряжённого с потребностью курить, когда это дело вовсе брошено несколько дней назад. Окончательно и бесповоротно. Вроде бы.
Жаль, что «Кентовая» пачка осталась дома. Целая. Целая!!! Двадцать минуток радости! И этот водила трамвая ещё душу травит своей «Примой»
«Ди Эф Эм» дарит очередной позитивчик в виде какой-то заезженной популярной песни, от которой многие малолетние девочки сразу должны писаться кипятком, а сами исполнители должны лишний раз искупаться в такой вот сомнительной славе. А что делать запертому в своей машине перспективному, красивому (хоть и не блондину), молодому, энергичному, вполне состоятельному, полному сил, человеку? Кстати, и в туалет не мешало бы