Экзистенция. Стихи и поэмы - Игорь Платонов 4 стр.

Печаль янтарных фонарей
Не постигает чуда звёзд;
Но и от неба не светлей,
Когда в миру  стихия гроз.

Когда любовь рассечена,
Себя дарами не увлечь;
Приходит жажда, как война,
И гасит боль живая речь

Но выдох сна огни задул
И грёзы вздыбили шипы;
А новый день  как дым в саду
Пройдись по жизни без тропы.

Тоска гудит, как ток в сети,
Но вен не вырвать провода
И свет рождается в груди,
Чтоб над судьбой зажглась звезда.

Я хочу возвращать
Твои покаянные очи,
Которых мне не хватает
В эти танталовы ночи.

Твой несусветный наряд 
Как дверь за семью засовами,
И я хочу их снимать,
Вышептывая невесомое
Имя над грозным миром,
Где каждый выживает по-своему

Как скрипка поёт под смычком
В раненых нервах музыки!
Я дланью твоей озвучу
Сердце, разбитое блюзами
Неукротимых дождей;
Себя обуздаю стенами,
Где не сломать костей,
Где тебя чую венами

Вновь с себя, календарного,
Сорву отболевшие числа,
Так листопад, отгорая,
Делает дерево чистым.

И я поплыву в твои руки,
Поднятый коридором,
Дыхание выравнивая
Меж восхищеньем и вздором

Горячкой опоенный, чую:
Между больницей и Небом
Тайно протянута память 
Неопалимая нега.

Мне ничего не осталось
Кроме как верить в рассвет;
Вновь ломовая усталость
Сводит рассудок на нет.

Стынет закатное месиво
В логове мутного дня,
И покаянье отмечено
Тайным дыханьем вина.

Милая, мы отогреемся,
Настежь досаду рассеяв!
Ветер ударил реверсом
С воем на Север

Чую, меняется карма,
Вижу, светлеет Восток
Думы восходят алтарно,
Беды кончаются в срок.

Лишь по раздумьям ударит
Опустошающий ветер 
Душу дыханьем одарит
Шёпот, парящий в рассвете.

Снег весь наг,
Свет звёзд взвит,
В глушь лёг мрак,
Мир в сон вбит.

Мозг шьёт план,
Пульс длит век,
Дум шик пьян,
Плоть ждёт нег.

В кровь прёт хрип,
Дверь шлёт вой,
Щель пьёт скрип
Транс  вновь мой.

Заснеженный мир  как тоска наизнанку,
А внешне  зима
Ни песен, ни грёз, лишь озноб спозаранку,
И в дрёме дома.

Вздымается вьюга, и мысли нагие
В безбрежье снегов;
И дышит взметеленная ностальгия
В кручину слогов.

Поют сквозняки, оживлённо и дико
Сканируя мир;
В сознании  шторм, а душа нелюдима,
И дров бы в камин

Но нет у меня ни печи, ни камина,
Лишь пламя в крови;
Но вот и заря широко и едино
Меняет наш вид

Спалю песней грусть, стану диким и звонким,
Взмятежив умы!
И тихо почувствую где-то в печёнках
Стихию зимы.

Там, где лунная ночь
волшебство обнажала,
Ты сорвалась в меня,
превратив себя в жало

И раскуривал пыл,
как фигляр в балагане,
Осовелый янтарь
в сигаретном тумане.

Я вольно и зло обыграл твои нервы,
И музыка высекла тайную боль;
Ты трепет постигла, онежив манеры,
Чтоб жить колокольно и помнить любовь.

В дыму шелестят отгоревшие листья,
Распахнута горечь, и в думах  туман;
Заглохла душа, а дыхание длится,
И хочется верить, что мир  не капкан.

Здесь нужно летать, чтоб найти своё место,
Облавный закат пораскачивал птах
Ты вспыхнешь очами  я выдохну песню
И выйду из тайны с мечтой на устах.

И души взалкают спасенья в пустыне,
И хлынут алмазы в нагую купель;
Ты сбросишь одежды и чутко застынешь
В ночи, словно белая виолончель

И мы воспарим над железом и пеплом,
Мы,  вечные дети с весною в крови
Я слышу, как ночь ожила и запела
Над памятным игом нелепой любви.

Мадам, если это любовь, 
Зачем Вы идёте по краю
И, бурю во мне пробуждая,
В себе исчезаете вновь?

Мадам, если это печаль, 
Зачем, не отведав и чая,
Вы так приближаете даль,
В шептаньях одежды теряя?

Мадам, если Вы  навсегда,
Зачем говорить о свиданьях,
Вгоняя себя в ожиданья?
В песках не растут города.

И если Вам сладостен флирт,
Нужна ли бравада элиты?
Душа не бывает убита,
И лишь временами болит.

Мы выстроим быт по Фэн-шую,
Примерим виссон и меха;
Но что озарит голь стиха,
Когда пыл тоскою задует?

Мадам, если это судьба, 
Зачем Вы смертельно сквозная
И, как Мельпомены раба,
Такая моя и чужая?..

Мадам, если это любовь, 
Зачем Вы идёте по краю
И, бурю во мне пробуждая,
В себе исчезаете вновь?

Мадам, если это печаль, 
Зачем, не отведав и чая,
Вы так приближаете даль,
В шептаньях одежды теряя?

Мадам, если Вы  навсегда,
Зачем говорить о свиданьях,
Вгоняя себя в ожиданья?
В песках не растут города.

И если Вам сладостен флирт,
Нужна ли бравада элиты?
Душа не бывает убита,
И лишь временами болит.

Мы выстроим быт по Фэн-шую,
Примерим виссон и меха;
Но что озарит голь стиха,
Когда пыл тоскою задует?

Мадам, если это судьба, 
Зачем Вы смертельно сквозная
И, как Мельпомены раба,
Такая моя и чужая?..

Когда бы ты невольно иль открыто
В меня всадила б из «ТТ» обойму, 
Я понял бы, что значит быть убитым,
И вышел бы реально из запоя

Ну а пока  как ни старайся  мимо,
Ты бредишь, выкрутасами блефуя;
Хами, флиртуй, пуская кольца дыма,
До срока не скажу, чего хочу я.

В тебя я хлыну песенным дыханьем,
И ты, сгорев, из пепла возродишься,
Безумными очами полыхая,
И больше никогда не возгордишься.

N.

Вы  жуть, и я Вас отпускаю,
Неукротимая мадам;
Но лобызать не обещаю,
А лишь ударю по ладам.

Вы содрогнётесь в чуткой неге,
Узрев сияние во мгле;
И растворится горечь в небе,
Пройдясь тревогой по земле.

Рань метелится в камни;
Свет зимы, серебрись!
Обжилась облаками
Разомлевшая высь.

Я плыву вдоль бульвара,
По волне буйных грёз;
Не нужны мне базары,
И не нужно колёс.

Я душой наизнанку
Целовал небеса,
И крутил не баранку 
Разжигал чудеса.

Но в миру всё иначе, 
Каждый вход ставит счёт;
Я респект одурачил
И пробил сердцем лёд.

Город выплеснул грохот,
Стала речь грозовой;
Притомилась эпоха
Кто ещё здесь живой?

По кому не рыдает
Эпикуров мажор?
Ощути как фундамент
Чудотворный простор.

Разомкни боль устами,
Чтоб не гаснуть во лжи,
И умой небесами
Околотки души!

Я в горячке обранил
Озареньем закат;
И глаза фонарями
В переулках горят.

Есть правильный клерк, есть подлый,
Но оба они  под боссом,
Что ими рулит как угодно
Без нервов и лишних вопросов.

Есть честный игрок, есть шельма,
Но оба они  в игре;
И эта игра смертельна
При сдвиге в центральной коре.

Есть верная леди, есть бестия,
Но обе целуют распятие;
В цене и подрыв, и возмездие,
Что слева и справа от паперти.

Есть воля народа, есть мафия,
Но обе  под тайной десницею;
И ей не страшна эпитафия,
Поскольку, она вне юстиции

И как интеллект ни настраивай 
В тени остаётся одно:
Реликт с мозговою войной,
Что движет разрозненным равенством.

Любая попытка  не пытка,
Но есть предел
Свободе мобильной и прыткой
В движении тел.

Мы живы дремучим соблазном,
Но сверены временем,
Как меченые пегасы
Предчувствием стремени.

Утраты в запоях отпеты,
А чувства мятежны, 
Промозглые души согреты
Тоскою о нежном.

Но ясно взошедшие грёзы
Втиснуты в быт,
Как непостижимые розы
В надрыв панихид.

Фортуна светла и фатальна,
Но в смертный исход
Поднимет святая Случайность
И к жизни прибьёт

Где скрыта слепая удача?
Нас дразнит успех.
Но здесь побеждать  это значит
Не видеть помех.

И я не желаю пытаться
О прошлом жалеть;
Есть магия тайного счастья 
Судьбою владеть.

Мадам, не дразните поэта, 
Он вам не слуга, и не гаер;
Снимите напряг сигаретой,
Вы всё же пока не нагая.

Умножьте дыхание шарма,
Вином погасите хандру;
Умчалась пора брудершафта,
Сгорели слова на ветру.

Мадам, ни к чему убиваться,
Ища в этом мире права;
Над ним  не лавина оваций,
Полёт, а в тени  тетива

Смакуйте себя и хмелейте;
Мы все бесконечно близки
Душа  как высокая флейта
Поёт на пределе тоски.