Как? Почему?? Не может быть??? наперебой заголосили сотрудники.
Ещё как может, бизнесмен глубоко вздохнул. К моему глубочайшему сожалению, кризис докатился и до нас. Мы в глубочайшем минусе, и это, как говорится, факт. Платить за аренду и вам за труды, отчислять в фонды и тэ-дэ больше нечем. Финита ля комедия!
А радостью почему? более не ожидая ничего путного, тем не менее поинтересовался Святослав Ильич.
Радостью? Какой радостью?? Аркадий Агафонович в недоумении покосился на уже почти бывшего подчинённого.
Вы только что сказали, что эта пора наполняет вас и скорбью, и радостью? пояснил фотограф.
Ну как же Потому что перед каждым из нас открываются новые горизонты! Мы пойдём по неизведанным тропам и, верю, преуспеем! Но поодиночке. А пока мы вместе за одним столом, давайте веселиться! закончил на мажорной ноте директор и влил в себя шипучку.
Остальные не разделили оптимизма оратора. Молча и сухо выпили. Кое-кто даже поморщился.
Э-э-х, хорошо пошло! Безродный мигом уловил в присутствующих тоску-печаль и, предвидя неудобные вопросы, прибег, как ему казалось, к верной тактике. А теперь, любезные мои, не подбросить ли нам в топку водочки?
Водочка это, конечно, прекрасный напиток. Я бы даже сказала божественный, но как быть с зарплатой за декабрь? обозначила проблему уборщица Олеся Адамовна Казакевич и, не дожидаясь остальных, махнула-таки рюмашку. Эта женщина хоть и знала толк в питии, по причине чего всё президентство Медведева проходила с торпедой под правой лопаткой, но определенно имела принципы и ценила денежные знаки выше банальной поллитровки. И как вы собираетесь нас рассчитывать? С содержанием за два последующих месяца и отпускными? Иль уклоняться планируете?
А действительно! Как? поддержала её бухгалтер-совместитель Пудовая Лидия Аристарховна и смачно откусила от большого красного яблока. То-то вы от меня бегаете, поручение в банк не подписываете
Что ж вы такие агрессивные-то, Господи! Безродный картинно простёр к небесам руки, по пути чудесным образом успев и налить себе, и накатить до дна. Разве я вас когда обманывал?
Да! смело предъявил обвинение Святослав Ильич и с общего блюда переложил себе в тарелку почти всё мясное ассорти. В восемьдесят пятом вы не заплатили мне простому советскому школьнику обещанные за прополку вашего огорода три рубля.
Так ты ж его так и не прополол!
Как это не прополол? дабы не поддаться пущему возмущению, Кузяев тоже, но в успокоительных целях, откушал беленькой и совершенно без аппетита закусил ломтиком ветчины под толстым слоем аджики.
Да очень просто! стоял на своём Аркадий Агафонович. Да и вообще Ничего такого в помине не было! Не надо тут всякие небылицы выдумывать. Тебя это не красит!
Вот-те раз! подивился Святослав Ильич наглости оппонента и остроте падающего в пищевод кавказского соуса. Он мне бабок торчит со времён царя Ирода, а не красит это почему-то меня Где логика?
Да! Где? мигом солидаризировалась с коллегой Лидия Аристарховна и потянулась за остатками спиртосодержащей жидкости.
Э, финансы, секундочку! Олеся Адамовна отлила очередные пятьдесят грамм, передала сослуживице обмелевший сосуд и, чеканя каждое слово, проинструктировала пробегавшего мимо юного официанта. Ты, сынок, неси сразу литр, чтобы ноги не стереть: чай не казённые.
Вы вроде как с собственным спиртным Или я ошибаюсь? халдей покосился на спонсора-распорядителя.
Совершенно верно. У нас ещё целых две бутылки есть! встревожился за свой кошелёк Аркадий Агафонович. Правда, чекушки, но Не выливать же их потом!
Что вы чушь несусветную несёте, товарищ директор? встряла уборщица. Выливать Кто ж вам позволит?! Они в любом случае не пропадут. Просто всему своё время. Тащи, хлопчик, как велено. И пулей!
А мне коньячку, облизнулся носитель детских обид. Ноль-пять. Армянского. И харчо.
Ну-у, погнали черти вороных! Может тебе ещё текилы с лобстером? насупился Безродный. Пойду я, пожалуй
Сидеть! синхронно вырвалось у сотрапезников промеж чавканья.
Безродному никто не посмел бы дать семьдесят три. Максимум шестьдесят. Мощным торсом вдовец не обладал, да и росточку был среднего. Однако благодаря многолетнему моржеванию он чувствовал себя достаточно сносно, чтобы по выходным и праздникам нарушать режим умеренными возлияниями и предаваться элегантному разврату в компании барышень из общежития Ордена Трудового Красного Знамени ткацкой фабрики «Пролетарка» имени лётчика Коккинаки.
Сидеть! синхронно вырвалось у сотрапезников промеж чавканья.
Безродному никто не посмел бы дать семьдесят три. Максимум шестьдесят. Мощным торсом вдовец не обладал, да и росточку был среднего. Однако благодаря многолетнему моржеванию он чувствовал себя достаточно сносно, чтобы по выходным и праздникам нарушать режим умеренными возлияниями и предаваться элегантному разврату в компании барышень из общежития Ордена Трудового Красного Знамени ткацкой фабрики «Пролетарка» имени лётчика Коккинаки.
При большевиках Аркадий Агафонович прошёл тернистый путь от подкидыша, найденного повивальной бабкой Агафьей на крыльце своего флигеля, до успешного кооператора. На заре перестройки аморальный деляга под прикрытием невинной фотостудии наладил промышленный выпуск игральных карт с голыми девками и их дистрибуцию по чайханщикам Средней Азии, пастухам баранов Закавказья и рукастым вахтовикам Западной Сибири. Поставки в родной регион исключались категорически ввиду того, что моделями были, в основном, местные ткачихи, чьё инкогнито блюлось похлеще военной тайны.
Вскорости дело разрослось настолько, что его основателю для обслуживания добропорядочных граждан пришлось нанять ассистента в лице соседского подростка Славика Кузяева, а самому сосредоточиться исключительно на криминальной эротике. Юноша, естественно, был ни ухом ни рылом, чем на самом деле промышлял работодатель и с упоением отдался исполнению возложенных на него обязанностей, получая скромный фиксированный оклад, зато с тринадцатой зарплатой.
До поры до времени ничего не ведала о специализации Безродного и его жена Валентина Михайловна. Женщина страдала слабым иммунитетом, часто хворала, и волновать её пустяками сердобольный муж находил жестоким. Но это не уберегло от беды. Однажды болезная опрометчиво нагрянула в творческую лабораторию художника в момент, когда тот объяснял очередной натурщице, как сесть, чтоб у мужиков слюни потекли. Так с отвисшей челюстью Валюшу и схоронили. А почуявший свободу Аркадий Агафонович пустился во все тяжкие, заведя за правило предварять откровенные фотосессии дегустациями девичьих прелестей.
Затейник из Лопушанска безбедно просуществовал до появления всемирной паутины. Как только интернет простёр свои щупальца к самым отдалённым уголкам планеты, удовлетворение онанистов-землян стало в сущности делом плёвым. Аркадий Агафонович, конечно, героически боролся с прогрессом. Бывая в деловых поездках по ключевым рынкам сбыта, он снижал цены крупным оптовикам. Красочно описывая сладострастное томление при открытии новой колоды, разъяснял контрагентам преимущества старого доброго порно. И даже под покровом ночи нет-нет да и перерубал оптические кабели, но этим лишь откладывал неизбежный финал.
Что значит «сидеть»? обомлел бизнесмен.
А то! взял на себя роль профсоюзного лидера Кузяев. Вопрос с оплатой надо прояснить сегодня. Прямо сейчас. Званным ужином, боюсь, не отделаетесь.
Славочка! Девчонки!! взмолился Безродный. Денег нет, хоть режьте!!! Всё, что было в кассе, выгреб. На них и гуляем.
Ну ты и козёл! рассвирепел Святослав Ильич. Я тебе сейчас в харю двину!
Извольте, подоспевший как нельзя кстати официант с коньяком, водкой и харчо на подносе невольно разрядил обстановку. Что-нибудь ещё желаете?
Пока нет, нашлась быстрее всех Олеся Адамовна и, облизнувшись на огненную воду, добавила. Спасибо, милейший. Ступай. Мы покличем, если что.
В дальнейшем трапезничали миролюбиво. Даже Кузяев расслабился и позволил себе запанибратски похлопать по плечу барыгу-начальника, который, в свою очередь, и вовсе пару раз ущипнул под столом бухгалтершу за бедро, чем привёл последнюю в крайнюю степень ажитации чего-то удивительно романтического.
По прошествии нескольких незабываемых часов, вместивших изысканное горячее, ароматный кальян, душевное караоке и дождавшихся предначертанной участи резервных чекушек, запросили счёт. Бравурно оплатив оный, Аркадий Агафонович взял заключительное слово:
Ну вот, пожалуй, и-и-к И финал, драгоценные вы мои! икая, резюмировал он патетически. Как же я вам благодарен за понимание!! Люблю вас!!! И в знак моей любви имею честь доложить, что я, кажется, нашёл способ отплатить вам добром за ратный труд.
Слушатели подобострастно заулыбались.