Вскоре древние освещенные тусклыми факелами коридоры храма кончились, и молодой ведун очутился в залитом золотым светом просторном зале с высоким сводом. По периметру сего помещения величаво нависали статуи Богов для чего-то они не стояли на полу, а были неким образом врезаны в стены зала, доставая так своими макушками почти до самого свода, словно подпирая его. Недаром этот храм величали еще и Престолом Богов. В центре у алтаря собрался круг самых уважаемых и мудрых жрецов. Все они были в длинных, полностью белоснежных одеяниях, капюшоны которых были натянуты на лица и покрывали очи старцев, подобно тому, как зачастую скрывал свой лик и Ульгень главный советник Наместника Ринии Адвина, его правая рука и первый учитель маленького Таргитая. Именно образ этого старого мудреца явился в голове молодого человека, как только он вошел в центральный зал храма.
Мы уже давно ожидали тебя, поднял голову один из девяти жрецов.
Проходи, присаживайся, указал иной из них рукой на десятый пустующий гранитный трон, замыкающий круг.
Итак, Таргитай, продолжил первый жрец, когда ведун занял свое место, идет уже четвертый сороковник как ты прибыл к нам. Пришел ты с одним лишь волнующим тебя вопрос и в поиске решения к нему. Мы сочли тебя достойным пройти во Второй Храм Мероура и дали обет перед Богами помогать тебе чем можем и чем дозволено на пути к твоей цели. Прямых ответов ты не получил и являешься глупцом, если вообще ожидал их найти. Но мы тебе дали ключи, ключи к тем вратам, за которыми покоится ответ на тревожащий тебя вопрос. Что же делать с обретенными тобою ведами, решать тебе.
Я с благодарностью принял ваши дары и действительно ключей, данных мне вами, явилось предостаточно, дабы понять всю глубину происходящего с ариантскими родами. Но что же делать мне со всем этим? вопросил Таргитай. Хватит ли одних знаний, дабы вразумить людей? Или же мне следует прибегнуть к неким иным орудиям?
На какое-то мгновение мудрец насупил брови и, когда к нему пришел ответ, продолжил:
Ты должен завершить дело Имира великого предка твоего рода.
Какое именно из его великих дел?
Не думай ты только, что у него были одни лишь великие дела. Неужто забыл ты, как возгордился он и вознесся над людьми? Осознание своей божественности и помешало Имиру завершить деяния, которые были возложены на него Богами. Он так же, как и ты явился в сей храм, который именуется людьми еще и Престолом Богов. Явился он еще златокудрым юношей, таким же жаждущим справедливости, пытаясь понять отчего же произошла ссора между родом Яровиндлов, к которому принадлежал он и его старший брат Ярена, и родом Курасов. Подобно тебе он нашел ответы на свои вопросы и понял, что ему делать. Именно для этого создал он первый город ведунов Кологард, который был по сути одним большим Храмом Вед, для всех приходящих в него. Но с течением времени из мудрого жреца сделался Имир великим правителем, ибо под его крыло пришли многие племена из различных стран, и заиграла тогда в нем гордыня и сделал он в Кологарде царский престол и назвал его стольным градом своим, откуда стал править над восточными землями Арты, а после смерти Ярена и всей Артой. Тогда же и ступил он свой первый шаг на тропу тьмы жрец вдруг замолчал, Тогда далеко в полуденных землях явился на свет змей, который начал не по летам, а по сороковникам набирать могущество и вскоре стал он угрозой великой для Имира. Даже собственный народ восстал против скатившегося во тьму Имира и предпочел видеть над собой акалианского отпрыска, нежели сбившегося с пути потомка божественного рода Страх и трусость одержали верх над Имиром, и он бежал на восток, в земли ринцев, где и постиг его конец от руки брата собственного. И я же истинно глаголю тебе, Таргитай, возроди дело своего предка устрой в Кологарде новый великий Храм Вед, весть о котором разлетится по всем землям среди ариантских родов. И пускай стекаются в тот град все, жаждущие знаний. Но пусть же судьба Имира станет для тебя уроком, и да не разделишь ты его участи! последние слова седобородого жреца прозвучали грозно и отдались эхом по всему огромному залу.
Отныне нашел я свой путь в жизни, старче, смиренно склонил свою главу Таргитай, и его темно-русые волосы спали на его могучую грудь.
Нарекаем всем Жреческим Советом тебя отныне и навеки Оседнем, что на нашей Золотой речи значит «мудрец»! торжественно молвил жрец и встал со своего трона, вслед за ним поднялись и остальные восемь мудрецов. Взявшись за руки и подозвав Таргитая, который не преминул замкнуть их коло, они принялись медленным, медитативным шагом водить хоровод. Когда они закончили описывать третий круг по часовой стрелке, то остановились, и глаголющий до этого старец достал из своей сумы, лежащей подле трона, тканый золотистый пояс с диковинными свастичными узорами. Такие пояса носили лишь жрецы высокого посвящения.
Нарекаем всем Жреческим Советом тебя отныне и навеки Оседнем, что на нашей Золотой речи значит «мудрец»! торжественно молвил жрец и встал со своего трона, вслед за ним поднялись и остальные восемь мудрецов. Взявшись за руки и подозвав Таргитая, который не преминул замкнуть их коло, они принялись медленным, медитативным шагом водить хоровод. Когда они закончили описывать третий круг по часовой стрелке, то остановились, и глаголющий до этого старец достал из своей сумы, лежащей подле трона, тканый золотистый пояс с диковинными свастичными узорами. Такие пояса носили лишь жрецы высокого посвящения.
Теперь ты один из нас, Оседень жрец Храма Вед в Кологарде! Прими этот дар! с этими словами старик протянул сложенный вчетверо широкий пояс Таргитаю.
***Город, казалось, практически не изменился тех пор, как Оседень его покинул еще полгода назад: все та же тихая размеренная жизнь кишела на его кольцевых улочках; как обычно немного величавее иных домов Кологарда возвышался трехэтажный терем Сама, который в принципе ничем особо не отличались от остальных архитектурных строений города бедных районов с нищими избами там и в помине не было; на центральной площади города можно было встретить спешащих по своим делам людей, молодых пар, наслаждающихся своим беззаботным временем в тени деревьев, стражей города, которые неустанно и днем и ночью следили за поддержанием порядка на улицах столицы. Снаружи Храм Вед казался таким же, каким и был всегда: спокойным, тихим, единственным в городе сделанным из камня с росписями строением, находившимся на одной из самых крайних кольцевых улочек прямо у вторых, запасных и практически неиспользуемых врат в город. Не сразу Оседень обратил внимание на подозрительную копоть на стенах здания, а даже когда и заметил, то не придал почему-то особого значения этому, так же, как и тому факту, что деревянная кровля храма отсутствовала, зато были возведены строительные леса у боковой стены молодой жрец склонился к мысли, что оставленный им присматривать за храмом брат Спорыш решил провести реконструкции некоторых частей строения в связи с их обветшалостью. Посему, без всяких задних мыслей Оседень медленно отворил двери храма и вошел внутрь: вокруг копошились люди с различными строительными материалами в руках и приборами, спеша завершить очередное данное им задание, а руководил всем процессом непосредственно сам русоволосый Спорыш, который в этот момент стоял спиной ко входу и не заметил, как вошел его брат. Оседень же тихо подошел и тронул его за плечо, тот резко одернулся от неожиданности и повернул свою главу его стального цвета глаза, гармонирующие с серой мантией, отражали всю суровость этого мужа, длинные же до пояса волосы и пышная борода лишь добавляли ему строгости. Но, сразу сообразив что к чему, муж тут же расплылся в добродушной улыбке и заключил Оседня в крепкие объятия.
Брат! Как же ты изменился! А этот взгляд! стал рассматривать своего старшего брата Спорыш, словно не видел его целую вечность. Взгляд истинного жреца! А-ах, брат мой! вновь сжал он своими мощными руками Оседня.
А ты, я смотрю, стал тут заправлять всем храмом без меня! Строительство затеял!
Да, есть маленько, немного смутился Спорыш
А где же брат твой, Порыш? Вы же всегда не разлей вода Порыш да Спорыш! съерничал Оседень.
А мы сейчас по очереди преподаем мудрость детям в храме, вздохнул Спорыш. Теперь мы вынуждены проводить уроки на свежем воздухе, ибо вот, кивнул он в сторону идущих за его спиной работ, хотя так даже и благотворнее для восприятия детишек. Да к тому же надо еще и успевать на совет к Саму попадать.
А то без вас двоих советчиков там не справятся! продолжал подтрунивать молодой жрец.
И да, вдруг горделиво выпятил грудь вперед учитель, отныне меня не зовут более Спорышем.
Ого, а как же? Оседень начал ощущать, что его челюсти уже даже порядком подустали улыбаться.
Я взял себе новое имя Моск, «умудренный»! Надоело быть Спорышем, знаешь, словно я привязка к своему брату, по-детски обиженно надул губы близнец Порыша. Но, к делу, вдруг резко переменился он в лице. Я должен тебе сообщить страшную новость
Что стряслось? задергались в волнении зрачки Оседня. Не томи, ну же!
Несколько недель назад на храм напали заговорщики Они были одеты подобно стражам нашего города, и было сложно различить, кем они являлись, ведь и лица их были закрыты личинами. Под покровом ночи они перебили всех, кто находился в храме, многие ученики и ведуны были убиты, даже детей не пощадили