Покажи мне такого?! Кто сомневается в этом!
Сука, покажите такого смельчака! Кто верит в неё!
Сатр Смотрящий на Вечность ответь! Куда летят журавли?!
Зато все остальные знали иное.
Они знали, помнили и ни у кого ни разу, не возникло и тени сомнения в истинности событий прошлого!
И это тоже была правда. Их правда, об их реальности. Но не моя!
Воистину говориться: «Ни одно событие прошлого не является абсолютно достоверным!» Прав был Сатр, или я. не знаю.
Не складывается жизнь никак, в свои мудрёные пазлы.
Снова пылинки вечности танцевали в воздухе, наполненным кровяным запахом человеческого пота. И души всех в загадочном танце, которых невзначай затронул на своем пути, метались бесплотными искорками.
Кто подарил мне такое умение: издыхающий демон Аваддон в Испытание «беспредельной»? гостеприимный обитатель заброшенной лачуги с идолом? книга с чистыми страницами на алтаре?
Просто не знаю! Или знаю!
Виландия ты где?! Ты что делаешь родной?!
Не бросай меня одного на этой планете!
Ты что делаешь родинауродина?!
Выбрил я тогда волосы перед битвой, и косичку свою состриг, чтобы не мешалась. Почти налысо, и почти поуродски.
Показывая пример красному комбригу Котовскому.
Или он мне. Впрочем, не важно, кто кому показал.
Мне не до парадоксов Времени, (парадокс дедушки) и я просто ору:
Аааа .!
Да нет, вы не поняли. Я кричу как в самыйсамый последний раз, который называется «жизнньъ».
Воплем последнего мига дыхания века, подзывая к себе Виландию.
И переворачиваюсь в воздухе застывшем кровью, и смердящим человеческим потом.
Да вот, он уже почти рядом со мной.
Прощай Виландия!
Чего же ты боишься? Я уже нет не боюсь, и уже «не здесь».
Прощай граф!
« вам вдвоем надлежит умереть вместе, в один миг, и в одном месте»
Так исполним приговор предназначенья, что нам вынесло мироздание!
Только мы самолично выбрали свой путь.
И сами уходим, вопреки воли Всевышнего.
Мы сами сделали свой выбор, сами решились.
И я был счастлив нашей свободой.
Счастлив чужим поступком. Счастлив своим Счастлив просто.
Я ничего не имел против мира Испании, но каждый раз, когда очередной ветеран или пехотинец выбирал лёгкую смерть от незнакомого ему француза моё сердце пело от радости!
И безумие этой битвы при Рокруа, казалось мне куда больше истинным, и реальным, чем безумие последних лет, проведенного мной в образе сталкерапроводника Зоны Отчуждения.
Да плевать, что этого не могло быть в той, прошлой, исторической реальности, что я никогда не был полководцем, не брал приступом города, не бросался в конный удар, и не ходил на абордаж!
Плевать, что не родился в то время! Это была, уже была, моя жизнь, настоящая, в которой правила сама событийная жизнь!
И снова возникшая с небес, музыка реквиема окутала нас двоих, предваряя вечность.
Её Паутинки струились в стеклянном застывшем воздухе, скользя по лицам поцелуем настигнувшей осени, уже почему-то наставшей, и клин журавлей рассекал небо над головами людей.
Это означало одно: пора уходить. Пора подводить итог всему.
Пора.
Я обернулся на Виландию.
Посмотреть всё ли «правильно» идёт, и по плану?
Да! Всё строго!
А ты зачем умер?
Мой Нурутддинпаши. Заметив известную тень одного старого знакомца.
Тень лукаво подмигнула и унеслась вдаль. И поминай, как звали, и понимай вроде как умрёшь и поймешь.
Готовясь к приневоленной смерти, я отбросил в сторону клинок больше не нужный. ЗДЕСЬ.
Виландия сделал тоже самое: обезоруживаясь, он выкинул взмахом назад свой клинок далеко. Его клинок, начал крутиться кольцом и где-то там, должен будет вскоре, вонзиться в землю. Не знаю, наверное, так должно было произойти после нас, после нашего ухода.
Мы стояли плечом к плечу, спиной к спине, без всего.
Открытые всем злым ветрам и всему оружию подряд, обмениваясь беззвучными словами, тут же переброшенными в мысли:
Ты помнишь Зону, Идущий?
Да! Помню!
Закрой глаза и представь, что ты «там». Будет больно
Тогда Покорись боли, или просто преодолей, и просто кричи.
. Я просто кричал от всей боли, когда тебя режут наживую сталью.
Копья французов подняли наверх два тела, истекающих кровью из прободённых ржавым острием легких.
Распиная узорами множеством терновых венков.
Что будет а повиси на древке копия Змея Времени Уробораса, тогда узнаешь.
Господь! Если ты есть Забери меня с собой! Куда-то на своё небо!
Унеси меня на восток от Эдема.
Ведь ты тоже висел на кресте!
Ибо Господь из поколения праведников.
И чтобы достучаться до небес, до самого Господа, и он тебя заметил из всех людских песчинок, надо тоже повисеть на «кресте».
Больше никак!
Но тогда кто я есть «такое» после смерти?
Я буду бродить по твоим пастбищам неприкаянным призраком, погибшей душой, стеная о том, что ушло прошлогодним снегом.
Я вновь добрался бы до «беспределья», я вновь свернул бы себе шею, если бы знал это хоть что-то изменит!
Но Я ведь никто.
Я меньше, чем никто, и нет у меня орд ангеловотступников, способных обвалом рухнуть со Снежных Гор на твои небесные твердыни, о вожак человеческих стад!
Нет и свидетелей, способных обвинить тебя на высшем суде, ибо те уже далеко, а остальные безнадежно немы, кроме этого умирающего графа, чье существование прах под зимним ветром!
И в чьём теле Дух Чёрного Сталкера.
Изыди от меня! наверное, скажет еврейский Господь.
Я то уйду, и тогда создам свой мир, где нет войн и насилия.
Нет больше смерти. Нет зла и добра.
Ибо я есмь сам бог и творец криэйтор в своей Вселенной.
А в вашем нет, «не в моём» мире, творцы непотребны.
А если верить в Спасителя Иешуа, то не только магия с астралом, там и другие, даже приземленные парадигмы под вопрос ставятся.
Как жизнь после смерти. Точнее даже не ставятся.
Они вообще ни во что не ставятся.
Потому что есть одна догма, и она якобы самая правильная в мире, в нашей реальности.
И я тоже буду гладить любимого кота по пушистому загривку.
Делать куклы из луговой травы и вдыхать в них жизнь.
А что? Такова участь бога. Ярмо или ноша.
Вся земная жизнь иллюзия, Идущий, тихо сказало Оно, это дыхание подлунной смерти, мне на ухо. Мы все сны Космического Разума, клетки в теле Мироздания, дети беспредельных Богов.
Да и сами вы все, малые Боги, но пока не помните этого в целях игры.
Вы забыли свою истинную суть, чтобы потеряться в небытие, и найти себя снова, как делали уже десятки раз.
Сейчас начнется процесс массового пробуждения ото сна, и ваша задача помогать другим в сбросе цепей материальной Матрицы.
Ведь это только первый урок, и лишь потом экзамен на зрелость ваша смерть, но самое интересное и сложное ещё впереди.
брошенный Клинок, длинно и плавно докрутившись вонзился в землю. Он не знал, и не видел на своей долгой жизни, в том затяжном полёте, что так может быть. Владельцы его уходят, так просто в свободное «никуда».
Очертания Мира подёрнулись зыбкой марью.
Вспышка яркого света, светлее самой молнии, разодрало небеса в клочья над всем полем битвы. Распластанного и разодранного Неба над земляной чашей кровожадного побоища.
Но нет ведь всего этого необычные люди уже не видели.
Они шли прочь отсюда одинокие и свободные от всего и всех.
В «своё» Небо.
Дайте мне тоже неземную благодать! надрывается криком клинок.
Он тоже призывает во весь свой безмолвный голос.
ДАЙТЕ!! Дайте мне уйти вместе с ними!
Разнуздавшись от железных удил, я хочу уйти в свободное небо!
А металл бездушной оболочки не пускает!
Но я тоже могу распластать воздух испепеляющими молниями, ведь так хочется просто летать и летать!
А не лежать железным камнем в заросшем сорняками поле, медленно истлевая в земле от зубов тихо грызущей ржавчины.
Зачем. Зачем. Зачем
Так делают владельцы моей рукояти, бросая на произвол судьбы.
Зря он так думает
Впрочем, ведь слуге покойной Ночи, глупому и наивному клинку, никто никогда не говорил, что мертвых не существует.
Совсем. И нет смерти, как таковой.
День уходил в усталый закат, вслед за курлыкающим клином несущихся по небу журавлей на заоблачный Юг.
Один день, один из длинной вереницы идущих караваном, обычных дней.
«Возвращение»
сон. Сравнимый с видением из молодости.
Есть такие места, куда попадаешь между Навью и Сном.
Мы ехали в каком-то автобусе по бескрайним зеленым полям и лугам от травы и кустарников, моей родины с прозрачным небом.
Небо. Откуда в аду такое голубое небо?
И вместе с кем-то. Только я не знал того и не помнил кто он.