Рядом с идолом лежали уздечка, седло и огромный меч, рукоять и ножны которого были отделаны серебром и покрыты филигранным узором. Так же там стояло священное знамя Святовита станница. Она почиталась особо и не меньше, чем само божество. Когда руяне шли с этим знаменем бой, они искренне верили, что находятся под божественным покровом, и им ничто не может угрожать. От осознания собственной безопасности, они преисполнялись отваги и часто бросались безрассудно на врага во много раз превосходившего их количеством, отчего приобрели прочную славу людей, не боящихся смерти.
Так же в святая святых находились многочисленные, стоящие друг на друге сундуки с золотом, серебром, жемчугом, драгоценными каменьями и ювелирными украшениями. Это были подношения славян Балтии Святовиту в благодарность за урожай, защиту и благоденствие. Обычай этот был похож на обычай древних латинян подносить самое дорогое Юноне Монете, а в момент опасности использовать сокровища для защиты от врагов, на них покупалось оружие, строились корабли и нанимались воины.
Сегодня был особый день, праздник окончания уборки урожая. На остров прибыло множество народу со всего Поморья. Они привезли с собой скот для жертвенного пира и дары Святовиту. Кроме праздника они ожидали от Святовита предсказаний на будущий год, а также личных советов, ибо считалось, что именно Святовит острова Руя давал самые точные пророчества.
Накануне Радомир с веником в руках посетил святилище Святовита и тщательно вымел его, надолго задержав дыхание, потому что, даже дохнув, человек мог осквернить это место. Теперь Радомир вошел во внутреннюю часть святилища, осторожно вынул рог с вином из правой руки идола и вышел к народу. Толпа, заполнившая все пространство перед храмом, ждала его слова. Радомиру предстояло гадание по вину. Но сначала он бросил короткий взгляд туда, где среди прочих стоял его названный сын Роарг. Высокий, плечистый, с норманнской стрижкой, когда выбривались виски и часть затылка, и дерзкими шальными глазами, в которых сверкал небесный огонь. Иногда ему казалось, что он действительно его родной сын. Ведунья Радмила говорила ему, что такое возможно: Чернобог отбирает, а Белобог возвращает, просто из ненависти к своему вечному противнику. Чернобог отобрал у него Свира, а Белобог дал ему взамен Роарга.
Радомир всмотрелся в поверхность вина. Он занимал должность жреца по праву рождения, но не был сведущ в таинствах, предпочитая военное дело. Для таинств служила Радмила ведунья, чьи знания передавались из поколения в поколения и уходили в глубину веков. Она стояла рядом, высокая, стройная, в холщовой рубашке, перетянутой расшитой рунами тканью. Спутанные черные волосы почти закрывали ее лицо. Были видны только глаза: огромные, темные, жгучие. Она посмотрела мимо плеча Радомира в рог и нахмурилась. Радомир тоже знал в общих чертах нужные приметы.
Рог остался полным, возвестил он, значит, следующий урожай будет богатым.
Толпа радостно выдохнула. Если бы в роге убыло, то хорошего урожая не жди.
Радомир оглянулся на Радмилу. Она кивнула, а затем указала глазами на несколько черных соринок в вине. Теперь нахмурился и Радомир. Соринки это враги.
Но нас ожидают испытания. Скоро враги захотят свести с нами счеты. Нужно быть начеку.
Мнение толпы разделилось. Часть людей начала тревожно шептаться, вычисляя, от кого из недругов ждать подлостей: даны, гольштаты, маркоманы, свевы, пруссы? Или кто-то из своих: лютичи, черезпеняне, укряне? Откуда ждать нападения? Других, наоборот, охватила радость. Их чувства выразил Роарг, стоящий в окружении таких же молодых как он воинов. Он крикнул:
Наконец-то! Хорошая весть тем, кто рожден для славы.
Радомир недовольно поморщился. Всем хорош его названный сын, кроме того, что был безрассуден даже по меркам руян. Именно он возродил древний обычай драться обнаженным по пояс и не пользоваться щитом. Радомир боялся потерять Раорга, как потерял когда-то Свира. Но еще больше он боялся потерять дружину, которая во всем хотела походить на Роарга и охотно перенимала моду на безумную отвагу. Воин должен быть не только храбрым, но и осмотрительным, расчетливым, а если понадобиться и хитрым. Нужно обязательно поговорить с ним, а пока пора продолжать церемонию. Радомир развернулся и вылил содержимое рога под ноги идолу Святовита. Толпа разразилась приветственными криками. Под эти несмолкаемые крики он передал рог Радмиле, взял кожаный мех с вином и вновь наполнил рог. Он поднял его над головой. Толпа затихла. Затем вождь руян поднес рог к губам и осушил его большими глотками. Вино текло по его груди гранатовыми струями. Он пил, закрыв глаза. Вино мгновенно ударило в голову. Ноги стали ватными. «Главное не упасть!» Ведь он уже не молод. Когда-то и пара таких рогов не могла даже покачнуть его (ну, тут он приврал сам себе). Упасть на глазах у всех не только позор, но и дурной знак. Наконец рог был осушен и наполнен вновь. Радомир на негнущихся ногах вошел в святая святых и вставил его в руку Святовиту. Все. Он вытер дрожащей рукой испарину со лба.
Радомир недовольно поморщился. Всем хорош его названный сын, кроме того, что был безрассуден даже по меркам руян. Именно он возродил древний обычай драться обнаженным по пояс и не пользоваться щитом. Радомир боялся потерять Раорга, как потерял когда-то Свира. Но еще больше он боялся потерять дружину, которая во всем хотела походить на Роарга и охотно перенимала моду на безумную отвагу. Воин должен быть не только храбрым, но и осмотрительным, расчетливым, а если понадобиться и хитрым. Нужно обязательно поговорить с ним, а пока пора продолжать церемонию. Радомир развернулся и вылил содержимое рога под ноги идолу Святовита. Толпа разразилась приветственными криками. Под эти несмолкаемые крики он передал рог Радмиле, взял кожаный мех с вином и вновь наполнил рог. Он поднял его над головой. Толпа затихла. Затем вождь руян поднес рог к губам и осушил его большими глотками. Вино текло по его груди гранатовыми струями. Он пил, закрыв глаза. Вино мгновенно ударило в голову. Ноги стали ватными. «Главное не упасть!» Ведь он уже не молод. Когда-то и пара таких рогов не могла даже покачнуть его (ну, тут он приврал сам себе). Упасть на глазах у всех не только позор, но и дурной знак. Наконец рог был осушен и наполнен вновь. Радомир на негнущихся ногах вошел в святая святых и вставил его в руку Святовиту. Все. Он вытер дрожащей рукой испарину со лба.
Вождь снова вышел к народу. Снова воздух наполнился криками. Молчала только Радмила. Она, не отрываясь, смотрела на Роарга. Ведунья не сомневалась, что перед ней сам Бог, сошедший на землю. Она верила в это всеми фибрами своей души. Она не понимала, как остальные не видят того, что Роарг воплощенное Солнце.
В это время толпа расступилась, пропуская вперед несколько человек, которые несли огромный пирог выше человеческого роста. Они поставили пирог перед идолом и почтительно отошли в сторону. Радомир зашел за пирог и крикнул:
Видно ли меня?
Нет! закричали из толпы. Не видно!
Точно не видно?
Не видно! Не видно!
Смотрите внимательней!
Нет. Не видно! Не видно!
Радомир выступил из-за пирога.
Прошу тебя, Святовит, чтобы и на следующий год мы могли испечь такой же большой пирог. Чтобы у нас было из чего его испечь, и чем снова засеять наши поля. Спасибо тебе!
Руяне и гости острова вновь закричали, испрашивая божество о том же. Как по команде факелы зажгли жертвенные костры, над которым на вертелах висели освежеванные туши быков и кабанов. Дым от костров взметнулся вверх, возвещая приближение праздничного пира.
Радомир!
Вождь обернулся и увидел двух воинов, вышедших из толпы. Они тащили за шиворот испуганного человека. Пузатый, с жиденькой бороденкой, он тихо скулил, зажмурив глаза. Радомир заметил христианский крестик, болтающийся на шее. Пленник.
Еще одного поросенка принесли! крикнул кто-то из толпы, остальные засмеялись незатейливой шутке.
Воины швырнули пленника к ногам Радомира.
Кто он и в чем виновен? Или вы предлагаете принести его в жертву?
Роарг при виде пленника выступил вперед.
Нехорошо омрачать праздник кровью. Такие жертвы приносятся только в случае крайней нужды.
Роарг полагал, что не имеет смысл показывать свое превосходство над беззащитным противником. Это недостойно воина.
Радомир недовольно посмотрел на сына. Роарг осмелился указывать ему, что делать, на глазах у всех.
Один из воинов объяснил:
Это сакс из Нордальбингии. Мы захватили купеческий когг. Они хотели незаметно прошмыгнуть мимо острова.
Радомир бросил суровый взгляд на купца:
Разве ты не знаешь, что это наши воды, и каждый, кто плывет по ним, должен приносить дары Свтяовиту? Встань!
Купец с трудом поднялся. Колени его мелко тряслись. Он всхлипывал, втянув голову в плечи.
Ты знал, что в этих водах можно торговать только с нашего разрешения?
Ваша милость, я этого не знал. Клянусь всеми Богами!
Лжец! Все ты знал, просто надеялся, что тебе повезет. И ты знал, что нарушение этого правила карается смертью.
Один из воинов схватил купца сзади за волосы и приставил к его горлу кинжал. Купец судорожно сглотнул.
Роарг сделал шаг вперед. Его рука легла на рукоять меча.
Отец! крикнул он. Не убивай беззащитного. В этом нет чести.
Радомир сделал вид, что не услышал дерзкие слова.
К Роаргу подошел и встал рядом с ним его друг, изящный молодой человек, с длинным лицом, умными глазами, внимательно смотрящими из-под густых бровей. Все звали его Вагр. Настоящее имя никто не знал, так как он был подкидышем. Знали лишь, что он из племени вагров. Вагр знал, что Роарг не понимает, как Радомир воспринимает его попытку вступиться за пленника. Если Роарг настоит на своем, авторитет вождя может пошатнуться, а на вольном острове Руя, это равносильно потери власти.