Таких не знаю, медные монеты знаю. Сколько медных?
А понятно. Вы с юга. Медными тут не платят, вам надо обменять их.
У нас и медных пока нет, слова Арьи рассмешили сидящих у костра.
Кузнец с улыбкой взял из рук Урумара оружие и вернул его на место.
Вы тут жить собрались, или за богатством пришли? Разные цели разные люди, которых я могу вам посоветовать.
Мы пришли за знаниями, сказал я.
К чертям знания, мы пришли за монетами, Арья отодвинула меня локтем и вышла на разговор с кузнецом.
Короче, идите вы в зал и найдите там место, называется Харч. Там спросите Володю-оружейника. У него найдётся для вас работа, за которую он заплатит.
Где этот зал? Урумар подвёл к концу разговор.
За этими воротами. Их вам никто не откроет, механизм сломан. Вон в ту дверь идите.
С этих слов началось наше путешествие во тьме ходов древней крепости
ГЛАВА 2
Во тьме
Дома большие дома стояли тесно. Их комнаты наверху были не видны, они скрывались во тьме. Этот зал был так велик, что нельзя было увидеть этого, ни его размеры, ни очень слабый свет не давали этого сделать. Все дома начинались от земли, где слабые пятна света, и уходили вверх, в темноту, где их нельзя было видеть.
Наши попытки осознать величину места не удались. Не видно, но понятно это город под крышей. Щурясь, как слепцы, мы шли на слабый свет фонарей, от пятна к пятну, дышали тяжёлым как чугун воздухом.
Улица была прямой, большие дома вставали стеной с редкими тёмными проходами. Над головой путалась паутина чёрных верёвок (проводов). Люди в этом городе были похожи на тени, на призраки умерших бледная сухая кожа лиц с тёмными глазами и почти одинаковые чёрные плащи, хорошо прячущие под собой броню и оружие, что предательски позвякивали при каждом шаге. Такие же тени были видны в окнах нижних комнат. Свет в фонарях этого места был не живой огонь, а какой-то другой тёплый, мягкий, но не живой огонь. Здесь не было ни травинки, ни дерева, ни даже мхов, только камень и железо. Даже под ногами каменная (асфальтированная) дорога иногда становилась толстой железной сетью, в которую нельзя провалиться, которую нельзя порвать, под сетью тёмная пустота.
Журчавшая и ползущая во все стороны жизнь этого места не видела нас. На самом деле людей-теней было немного, в Омэй-Гате на Проспекте столетий в любое время дня людей намного больше, или это мы не видели всех?..
Харч, сказал я первым, первое слово за время, что мы шли по этому странному месту. Я читал эти буквы, написано «Харч».
На старом листе железа, прибитом к окну, это слово было написано жёлтой краской. Над словом был свет, нечто пульсирующее светом было заперто в прозрачном бурдюке, оно похоже на тонкого скрутившегося в кольцачервя (лампа со спиралью). Мы молча рассматривали непонятное творение, хотели взять в руки, но оно обожгло их.
Злобная тварь! Урумар был зол на странное создание. Манишь светом и жжёшь? Оно даже не убегает!
Кого вы там нашли?
Мы повернулись в сторону, откуда звучал голос. От страха Арья выхватила топор. Странное существо зыркало на нас своими большими глазами, примотанными куском тряпки к бородатой голове (самодельные очки с толстыми линзами). Горбатое, с большими ушами и дырами в них (туннели), лохматое, как Тио, распустивший свои многие косы, оно щурилось и вглядывалось в нас, сидя на непонятных перекладинах. Сухими костлявыми руками оно держалось за железную палку, а ноги его были привязаны, и оно крутило ими, пытаясь уйти, как мы думали (велотренажёр). Одет он был в штаны и меховую накидку, сальную и рваную.
Что за тварь вы там нашли, Аркашу? Синяя мразь, забыл про смену и нажрался, голос этого странного маленького человека был неприятен на слух, как он сам не приятен на вид.
Что ты такое есть, уродец? Моё любопытство не терпело сидеть взаперти того, что учёные мужи звали приличием.
Я человек, а ты, свиная жопа, дальше стали вместе со слюной из его рта выскакивать такие слова, что ты, мой читатель, слышал много раз, а вот мы впервые. Нам хватило любопытства попросить поведать значения этих слов. Уродец рассмеялся и стал говорить такое вот такие слова не многие из вас знают.
Тсяпа! Заткни свой рот!
Крупная грудастая баба с лицом вепря удивительно быстро выскочила из прохода с тряпкой и стала ею хлестать уродца, а тот тощими ручонками отмахивался от тряпки, скавчать будто пёс. Свет стал моргать. Это развеселило нас так, что никто из нас уже не хотел насадить уродца на копьё и запустить его подальше в темноту.
Маманя маманя, хватит! Не бей! Молчу! Но и работать я не буду, моя смена окончена. Хер вам, а не свет, да будет тьма! С этими словами он сложил ручонки на груди и перестал дёргать ногами.
Свет над словом «Харч» и близкий к нам фонарь погасли. Это впечатлило нас: «Колдун! Этот жалкий человек может!» Так думали мы.
А ну крути! требовал голос во тьме и хлёсткий удар тряпки.
Маманя! Аркаша, сволочь!
Верни свет, пока насмерть не забила. Будет тебе плата за Аркашу. Мне всё равно кому из вас, убогих, платить. Крути!
В темноте слышалось шуршание, звук жидкой похлёбки, что наполняла собой миску.
На!
В темноте что-то жадно зачавкало и затем вернулся свет.
Тсяпа чавкал и ковырял грязными пальцами с жёлтыми ломаными ногтями в миске. Слизав с пальцев остатки похлёбки, он швырнул миску в сторону.
Вот, так что нечего искать оружейника в харчевне утром. Он, наверное, в своём магазине.
Наконец уродец дал нам новую цель для пути. Уточнив, как пройти к этому месту, что звалось магазином, мы продолжили путь.
Всё более странным и необычным казался нам город в темноте. Вдруг с неба, жужжа, на дорогу опустился железный жук с крыльями на конечности, торчащей из спины (механическая игрушка, что-то наподобие вертолёта). К жуку подбежали дети, схватили его и убежали в проулок. Как они не спотыкаются в потёмках?!
Навстречу нам двигался свет, единственный его источник в этом переулке. Вместе со светом приближался скрип. Мы взялись за оружие, встали стеной.
Уходи! приказал Урумар, выставив вперёд копьё.
Свет остановился и сразу погас. Что-то железное упало на землю щелчок искра струя пламени опалила наши лица, и в уши наши проник протяжный писк, давящий на голову изнутри. Мы, отважные и могучие воины, бежали оттуда, как трусливые шакалы спотыкаясь, вереща от страха, сшибая друг-друга, налетая на стены и столбы.
Мы разбежались по разным улицам, потерялись. Ещё долго, как слепые котята, мы бросались от одного пятна света к другому, кликали друг друга, пока все не собрались.
Пусть дьявол съест этого оружейника, выйдем из темноты, туда, где есть небо! Урумар был напуган и очень зол на себя за это.
Скоро мы выбежали в большой коридор, где была кузница. Пятно спасительного солнечного света, что падал на снег, было знакомо нам выход близко.
Мы поторопились туда, почти бежали.
Что, дети, испугались темноты? Слова кузнеца нам вслед были едкими и острыми для нас. Спорю, темноты вы ещё не видели.
В любом другом месте за эти слова мы били бы этого человека, но тут, казалось, даже стены против нас
Свобода! Свобода, сын собаки, где ты есть?! звал Урумар, мы звали остальных.
Наше метание по площади и крики смешили людей. Наконец Ратибор, Тио и дед подбежали к нам. Их пугал наш страх, Тио взял в руку нож и с опаской бросал по сторонам взгляд, выискивая им монстра.
Я ухожу, это место не для нас. Тут нечисти больше, чем в сказках любой старухи! Урумар не мог остановиться. Я впервые увидел его таким, и это крепко поселило страх во мне, следом в Боромире и даже в Арье.
Мы стали рассказывать, перебивая друг друга темно, огонь, дракон и страшный уродец!
Где Нэа, где эта старая женщина?! спрашивал я у деда. Нам нужно к ней.
Прав он, согласился Урумар и пытался сделать спокойным свой голос. Свобода, мы дошли до края, этот мир не для нас. Смотри на этих людей, смотри на дома, а то, что мы видели, не смотри. Эти люди страшнее Антонэ. Мы не пройдём дальше, нас убьёт этот путь.
Давай разведём огонь, согреемся, поедим и подумаем, таким было предложение деда. Было видно, он доволен чем-то и совсем не хочет уходить.
Нет, Свобода, я тебя уважаю, но я не хочу идти вперёд, я хочу назад. Я много видел, много бился и не боюсь никакого боя, но там эта гора живая, она оставит нас в себе и переварит. Нам сложно было выйти, мы долго искали выход, Урумар увидел Нэа, что волокла за собой ящик на полозьях. Свобода, нужно не идти сейчас. Нэа! Эй, старуха, стой говорю тебе! Он поспешил к Нэа. Садись на свой ящик, и я повезу тебя, буду жить в твоём доме пока.
Я знаю его много лет, таким он никогда не был, в словах Ратибора слышались тревога и страх, которые он перенял от Урумара. Значит, есть тому причина.
С этими словами он пошёл следом за Урумаром, что тянул ящик со старухой на нём.