Я знаю его много лет, таким он никогда не был, в словах Ратибора слышались тревога и страх, которые он перенял от Урумара. Значит, есть тому причина.
С этими словами он пошёл следом за Урумаром, что тянул ящик со старухой на нём.
Я не воин по законам Прибойа. Но не в том моё решение. Монет у нас нет, а у старухи есть еда и самогон, я туда, эта речь Тио принесла грусть в мою душу воина. Я боролся со страхом, а мой названый брат поступает так.
Я не сказал ему вслед ни слова, потому что сомневался не сделаю ли я так же, как и он, через шаг или два. Я, Арья и Боромир смотрели вслед уходящим братьям по оружию, не понимая осудить их или принять? Нам нужно было слово и слово пришло в наши уши: «Воин это человек, а всякий человек имеет страх. Не знай наши отцы и деды страха, не спасайся они от него, не борись с ним не родились бы мы, не было бы людей. Не будем судить наших братьев. Мы станем лагерем и будем узнавать это место осторожно. Не успеем придём следующей весной»
Два дня мы жили в городе возле крепости. На этих руинах больше никто не жил. Люди работали тут, а ночью все уходили внутрь горы, и мы оставались одни. Лагерь наш стоял в разрушенном доме, в комнате, третьей над землёй (третий этаж). В этих холодных кирпичных стенах мы чувствовали хоть какую-то безопасность. Эти дни мы зарабатывали деньги тем, что пилили лес. Денег нам хватало только на еду.
Мы часто смотрели на древнюю крепость. За эти два дня мы немного привыкли к её виду снаружи, он всё ещё был величественным, но уже не таким страшным.
Рот не пилил с нами деревья, он весь день не попадался на глаза, но он приносил немного денег.
Взял, так говорил он и не говорил ничего больше.
Вообще Рот был проблемой в наших головах. Он нравился Арье, но даже она ругала его. Рот был сам по себе и не считал себя частью отряда, но при этом приходил в общий лагерь. Все слова брани он будто не слышал, как и никакие другие слова.
Утром третьего дня дед проснулся и сказал слова. Мы ждали два дня, что решит Свобода. Его решение несло страх нам, но слова звучали так, что мы вдохновились и были согласны вновь идти вглубь живой горы
Мы пришли к восточной стене крепости. В тот день мы желали совершить смелое дело и, приготовив четыре факела, шли к большой дыре в стене.
К стене крепости был пристроен красный дом из кирпича, из крыши его торчали две железные трубы. Та, что толще и длиннее, пускала дым, что туманом опускался к земле под снегом.
Одной стены в красном доме не было, и мы видели то, что делало дым. Большая печь росла из стены крепости. В её огненный рот человек закидывал лопатой мелкие не догоревшие дрова (древесный уголь). Над ртом этой печи были её глаза круглые и белые, в железных кольцах (датчики температуры и давления).
Это паровой, так зовут это, дед уже был тут и расспросил человека с лопатой. Он делает свет, вызывает Ток. Да, Ток рождается в нём из огня. Он слабо встряхнул железный котелок с крышкой, что нёс с собой. Котелок чихнул дымом и пеплом. В нём тлели угольки.
Мы молча смотрели на рукотворную тварь, что пожирала угли. Арья смотрела с опаской, она была готова ответить ударом на движение чудовища, но оно не двигалось сытое.
Мы пойдём туда, Свобода указал пальцем на огромную дыру в великой стене.
Серый свет пасмурного утра проникал в дыру. Много ходов и комнат в ней напоминали соты в пчелином улье, только квадратные. Торчащие из стен живой горы вены и жилы (трубы, кабели, арматура толщиной с рельс) были чёрными и пустыми. К пробоине поднимались железные ступени лестницы, пристроенной к стене.
Жёсткий снег от наших шагов падал с железных ступеней вниз. Железо сотрясалось, скрипело, но всё же казалось надёжным. Крупные мокрые хлопья снега стали быстро падать с серого неба на грязную снежную кашу внизу.
Боромир снял с плеча арбалет и зарядил его, когда мы приблизились к дыре.
Что могло пробить такие стены?! Дед хотел измерить руками толщину наружней стены, но размаха его рук не хватало, ещё бы пару больших ладоней
Мы стояли в маленькой комнате, все стены в трещинах и будто плавились когда-то. Пол покрыт кусками сломанной стены и толстым слоем сажи и пепла. За нашими спинами падал снег, а впереди наших лиц пугал чернотой узкий проход.
Дед поставил на пол котелок, открыл. Раздув угли в нём, он опустил в него факел. Огонь не хотел просыпаться. Раздувая угли, мы всё же приманили огонь на факел, чтобы он дал нам свет. Свобода достал из карманов несколько маленьких чурок, опустил их в котелок и накрыл крышкой, оставив щель для воздуха.
Дед поставил на пол котелок, открыл. Раздув угли в нём, он опустил в него факел. Огонь не хотел просыпаться. Раздувая угли, мы всё же приманили огонь на факел, чтобы он дал нам свет. Свобода достал из карманов несколько маленьких чурок, опустил их в котелок и накрыл крышкой, оставив щель для воздуха.
Арья, ты неси. Возьмём угли с собой, огонь помощник нам.
Дед на ощупь пересчитал болты в колчане за спиной.
Да хранят нас боги, кем бы они ни были, дед шагнул вперёд.
Стой, остановил Боромир и протянул деду плотный комок соломы и смолы. Пусти его стрелой во тьму, он покажет, каков путь.
Насадив комок на наконечник болта, Свобода поджёг его и зарядил в арбалет. В арбалете деда болт сильно выступал вперёд, а в арбалете Боромира болт почти не выступал. Пущенный огонь разогнал тьму на своём пути. Коридор был длинным. Болт упал на пол, огонь разделился на маленькие огоньки и погас. Путь был чист.
Много у тебя этого? Свобода оценил идею стрелка.
Осталось девять. Это для света. Для чудовищ у меня есть яд. Все болты моего оружия отравлены.
Арья непонимающим и бранным взором обожгла Боромира.
Болты стрелы, показал он тот, что заряжен в Беса.
Ты реши, болты или стрелы, умник.
Идём, факел не будет кормить огонь вечно, поторопил я, ибо замерз.
Мы вошли в проход, вдохнули пыльный воздух. Факел осветил гладкие стены, что уходили во тьму, чёрным молчаливым туманом висящую в паре десятков шагов впереди
Хрустящий звук наших шагов был не один в этом месте. Коридор полнился тихими звуками шелеста, стука, воя. Мы уходили всё глубже, вот уже и пятно света, выход, исчезло за поворотом.
Пути расходятся, слова Арьи гулко прозвучали в этих стенах.
От небольшой площадки с шишкой на потолке (лампа в плафоне) расходились три пути: направо широкий коридор с тёмно-красными стенами и белым потолком, в стенах ниши; прямо такой же, что вёл нас, серые пустые стены. Налево уходил узкий проход, его стерегла дверь из железной решётки, но замка на ней не было. Чуть дальше в темноте левого прохода что-то слабо поблескивало, возвращая нашим глазам часть света, что пожирала тьма.
Там дверь, значит, за ней можно что-то прятать. Идём туда, так рассудил Свобода. Гор, зарубку.
Я высек зарубку топором на стене пути, что привёл нас сюда.
Железная дверь из решётки со скрежетом открылась и пропустила нас.
Небольшое расширение этого пути было полно коробов. Мёртвыми белыми глазами (датчиками) смотрели они на нас. Их лица были без ртов. У некоторых не было глаз, пусты их глазницы, торчат нервы (провода). Кто сделал с ними это?!
Тихо, это механизмы, дед пытался успокоить самого себя.
Он осторожно подошёл к одному из коробов. Мы приготовили оружие. В коробе оказались странные верёвки, которых в крепости было много.
Мы двинулись дальше. Слуха нашего коснулись голоса, мы все их слышали. Кто-то говорит, кто-то смеётся, кто-то на кого-то кричит. Слова прилетали будто издалека, буквы таяли по пути. Теперь-то я знаю, что звуки приходили в тот технический коридор по вентканалу, Конечно, мы этого не знали
Скажи, чего ты хочешь, о дух! Голоса не менялись, не стихали и не становились яснее в ответ на просьбы деда. Кто ты? Что ты хочешь, мы не понимаем.
Откуда этот звук, где тот, кто говорит? В Арье страха было меньше, да и разговор ей надоел.
Мы молча вслушивались в гул и непонятные обрывки речей. Арья поставила котелок с углями на пол, взобралась на железное бревно (трубу). Под самым потолком в стене был квадратный лаз, куда мог пробраться небольшой зверь, но не человек. Арья послала клич в темноту лаза.
Эти духи не с нами говорят, она спрыгнула на пол.
Эй! люди! Неожиданно чёткий голос вылетел из лаза. Хриплый, закончившийся кашлем.
Кто ты? Это твои владения? Дед взял на себя дело говорить. Это всегда его дело.
Нет, после недолгого молчания отозвался голос. Мы люди. Выпустите.
Откуда вас выпустить?
Дальше по коридору будет дверь, мы за ней. Быстрее.
Хриплый голос с холодным ветром вылетал их черноты ниши. Он был страшен.
Духи этого места заманивают нас в опасность, не пойдём, Арья не верила голосу.
Может, это и вправду люди вот только добры ли они? Дед задумчиво чесал бороду. Нужно пойти назад и обдумать.