Люди достали свои рюкзаки из темноты за дверью и, доказывая, что больше людей нет, закрыли дверь и повернули колесо. Жажда мучила их, мы поделились с ними водой из бурдюков.
Мы вышли наружу. Эти люди не хотели попадаться никому на глаза. В такой хорошей одежде и с крепким удобным рюкзаком я бы тоже не появлялся в этом месте, ограбят. На их счастье, ночная тьма была близко, свет становился синим. В это время люди торопятся укрыться в крепости, им нет дела до чужаков.
Эти люди вызвали воду из железной соломины, что росла из стены (кран). Тут эти умения были у всех, но каждый раз я удивлялся. В Омэй-Гате я видел что-то похожее, но не такое. Набрав воды, они поспешили обратно в руины и попросили нас проводить их в обмен на деньги.
Все наши фонари сели, нет света. Кто же знал, что мы застрянем на неделю.
Наш факел уже не мог давать свет, Боромир сходил в убежище за другим. Пока он ходил, я не отрывал глаз от людей, разглядывал.
Где твоё оружие? Не стал я дальше скрывать интерес.
Человек указал на ножны с ножом на поясе и, оглядевшись, вынул из странной сумки (кобуры) железный инструмент угольно чёрного цвета (пистолет). Ни то, ни другое не вызвало у меня уважение, нож игрушка для детей, а этот странный предмет, как им биться?! Или куда вставлять стрелы?
Как это спасёт тебя в бою? смеялся я.
Пока спасало, он не злился, ответил с улыбкой.
Незнакомка, какую он звал Лен, несла факел. Мы шли за ней. Всё такие же запутанные ходы, ими мы добирались к месту, что человек звал «станция», или «Неплюйка».
Почему такое название? спросил Боромир.
Неплюйка? Вообще это название речки. Когда-то, ещё до нашей эры, в этих землях выходила на поверхность подземная река. Это был основной источник воды у жителей деревни, что была где-то в этом месте вот прям где мы идём, примерно
Бесконечные стены и тьма не давали представить чистую поляну под солнцем и деревню на ней, кажется, будто эта громада была тут с начала времён.
Так вот, эту речушку берегли, чистили, и не дай боги туда плюнет кто! Вот и назвали, Неплюйка. Потом, перед Великой битвой, стали строить крепость и речку засыпать не стали, а пустили по коллектору, чтобы оставить альтернативным источником воды. Со станции есть единственный вход в этот коллектор, вот и станция тоже так называется. Эх ещё несколько лет назад был свет и полно людей на этой площади
За разговором я и не заметил, как стены вокруг исчезли, оставив лишь мрак. Свет факела почти не доставал до краёв холла. Пол под ногами был выложен одинаковыми каменными плитами (белый мрамор).
Темно, жалко, не видно всей красоты, слова женщины несли сожаление, будто в угасании этого великого места есть её вина.
Как вы застряли там? спросил Боромир, вглядываясь в темноту по сторонам.
Мы поднялись туда по вертикальной лестнице из помещения второй насосной станции, женщина не подбирала слова, понятные нам. Проходили полдня по этим проклятым коридорам, ничего не нашли, в том числе и альтернативного выхода, то обвал, то дверь закрыта с другой стороны. Стали спускаться туда, откуда пришли, а там вода уже на полпути. Нырять даже не думали, вода ледяная да и дыхалки даже на полпути не хватит. Неделю там просидели. Вода закончилась, а набирать из затопленного места не стали, тест показал, что её не то чтобы пить нельзя, даже руки в ней мыть нежелательно.
Мы стали спускаться по ступеням, покрытым странным чёрным материалом. Ступени неширокие, но рядом шли ещё такие же, отгороженные невысокой стеной. Ступени шли в полукруглом проходе с гладкими каменными стенами. Человек рассказывал, что эта лестница когда-то сама опускала и поднимала сотни людей. Брешет, вшивый пёс.
Что есть Кхтнбек? Голос и арбалет наготове выдали беспокойство Боромира. На стене, несколько шагов назад, я читал странное послание, что Кхтнбек сука. Почему древние предупредили об этом, там внизу её владения? Интересно, что за тварь?
Люди держали смех в себе, но мне смешно не было. Тьма в конце пути стала пугать ещё больше, люди прекратили свои рассказы и стали идти молча.
Раз это сука, то она могла наплодить себе подобных, вдруг там стая Кхтнбеков?! Имя у твари странное, моё воображение стало спешно рисовать неведомую тварь, почему-то опять многорукой
Стены вокруг и пол под ногами задрожали. Из тёмных недр донеслись железный стук и пронзительный рёв, как мы уже слышали. Стало ясно, мы идём в логово железного червя!
Стены вокруг и пол под ногами задрожали. Из тёмных недр донеслись железный стук и пронзительный рёв, как мы уже слышали. Стало ясно, мы идём в логово железного червя!
Куда вы нас ведёте?! Глаза Боромира выдавали испуг в нём, но Бес уверенно лежал в его руках, смотрел гладким без зазубрин жалом на незнакомцев.
Это поезд, мы идём на станцию. Раньше поезд останавливался там и люди входили в него.
Этот человек говорил уверенно, или он хорошо врёт, или он точно знает, о чём говорит.
Зачем людям это было делать? Зачем им ходить к червю? не понимал я.
Люди улыбались, держа смех внутри. Они выбирали слова.
Поезд отвозил людей в другие места, куда людям было нужно, так говорила та, что незнакомец звал Лен. Он не враг, он друг.
Вообще, он не живой. Им управляют люди, как мы. Пошли, он уехал и следующий будет через два дня. Факел догорает, давайте быстрее.
Я уже привык к этому чувству дух мой мечется между желанием вернуться в безопасное место и продолжить путь в пугающую неизвестность, при этом мои ноги не думают, они просто идут.
Мы спустились. Факел горел слабо, ткань почти вся была съедена огнём. Пещера была большой, свет огня почти не доставал стен, нельзя было что-либо разглядеть. Да, именно пещерой казалось мне это место, наполненное запахом пыли и воем духов.
Так генераторная будет слева, дальняя дверь, бормотал человек.
Ты уверен? Женщина видела что и мы, огонь голодает и вот-вот откажется давать свет.
Да. Эта крепость того же плана, что и наша. Отделка помещений разная, но планировка один в один. Вот только лезть туда с огнём меня напрягает, к генератору.
Лёш а если там нет его, если вывезли? беспокоилась Лен.
Беда. Тогда, как кроты, в полной темноте. Гермоворота открыть можно вручную. Попадём в туннель и к выходу на ощупь. Тут не далеко, минут двадцать пешком. Так, вот она. Чувствуете? Солярой даже сюда тянет. Вы с огнём останетесь тут.
В руках человека появился плоский камень, похожий на тот, что был у Антонэ. Мягкий белый свет родился из этого камня, божественный свет! Он озарил темноту подземелья, и голос неизвестной птицы, мелодичный и чистый, разогнал унылое завывание духов этих мест.
Я знал! Антонэ, шакалий сын. Ох отрежу его пёсий язык и ко лбу его привяжу! Все пусть видят. Боги это вы, как говорил Ахмед.
Я был полон чувства, что раскрыл древнюю тайну.
Ладно я пошёл, свет приведу.
Я, Боромир и Лен остались, а Лёш ушёл в зловонный ход призывать свет.
А эта сука Кхтнбек, если она придёт? эта неведомая тварь волновала ум Боромира, мой ум она тоже тревожила.
А забей, с улыбкой отмахнулась Лен.
Я смогу, показал я уверенным тоном, что храбр, ведь я воин из Прибойа.
Рокот и фырканье громким шумом вырвались из темноты прохода. Вместе с шумом стал свет везде. Свет такой яркий, что слепил наши сонные от тьмы глаза, заставлял закрывать их ладонями. Воздух с воем тысячи душ всколыхнул ветер, выгоняемый из тёмного окна в стене, защищённого решёткой. Ветер принёс запах смерти.
Ужас и паника захватили меня и Боромира. В густом свете мы метались из стороны в сторону, сталкивались. Ор ужаса отразился от каменных стен, когда наши глаза, глаза воинов, встретились с ликами великанов, что застыли в камне. Люди, высотой, как два Урумара, они были каменными и держали на своих широких плечах потолок этого места. Наверное, это были воины, ведь их одежды тяжелы и прочны на вид: шлемы с глазом на лбу (шахтёрская каска); прочная одежда без рукавов (жилетка строителя); широкие пояса с необычным оружием (пояс с инструментами). Эти каменные воины с молчанием смотрели на нас.
Боромир от испуга выстрелил в одного из них, но болт отскочил от камня и не принёс ему вреда.
Эй, успокойтесь! Странное оружие нового человека смотрело на нас.
Я и Боромир спрятались за каменными воинами. Страшные, но они не двигаются и, кажется, не принесут нам вреда.
Кто там рычит?! Кто дует и воет?! задавал я вопросы, сжимая рукоять топора обеими руками. Пусть выходят и будем биться!
Лёш опустил своё оружие и закрыл дверью шумный ход, сделав тем звук тише.
Шумит генератор. Дует и воет вентиляция. Это всё механизмы, они не живые, их построили люди. Тут нет ничего опасного, успокойтесь.
Мы вышли из тени могучих каменных спин. Глаза, привыкшие к свету многих светил над головами нашими, обратили взор вокруг. Великим было то место, как стены храма древности в Омэй-Гате. Стены, пол и потолок из гладких каменных плит. Там, где стены соединялись с потолком, в каменных цветах и деревах невиданной красоты, проглядывались лики людей, тоже каменные. Одна из стен была железной. Скамьи, что стояли у стен, кроме железной, они были из ровных, как стрела, досок и изогнутых, как плющ, железных ветвей. Мастера, строившие эти скамьи, точно были богами кузнечного ремесла. А какой был свет! На потолке сияли белым светом выпуклые круги, свет был мягкий и чистый, непрерывный и не дёрганый, он не плясал и не шумел.