19
Герой наш жил и в это время
Кругом фальшивые преданья.
Тяжёлым было жизни бремя,
Судьбы терпел все испытанья.
Не изменял своей стране,
Трудился с людом наравне
И не стремился за кордоны,
Молившись в русские иконы.
Чужим традициям не внял,
Воспитан был теплом, добром,
Хотя и жизнь вся кувырком.
Любовь к Руси не изменял.
Такие люди край родной
Не путают с чужой страной.
20
Так вышло в жизни, что лишь мать,
Вину за детство ощущая,
Его пыталась приласкать,
Себя за глупость осуждая.
Он с ней и жил. Отец всё дальше.
Слова и взгляд стеснёны фальшью,
И речи папы всё странны́,
Да встречи ре́дки и бедны́.
Они родня с единой кровью,
А в мыслях слишком далеки,
И с разных берегов реки
Они общались с общей болью.
Родства здесь нет уж и в помине,
Отец нашёл другое имя.
21
Вадим мужчина. Повзрослел.
Шестнадцать полных лет.
Окончить школу он успел.
Ученье тьма. А может, свет?
В то время было непонятно.
Учили всех детей невнятно,
Учебники писались каждый год,
А в них безумный хоровод:
Страну ругали в них родную,
Историю лепили не про нас,
Дедов не слушая рассказ,
Кровь забывали пролиту́ю.
Таким предметам обученье
Лишь вызывало возмущенье.
22
Дворы, дворы, убогие дворы!
Там жили все и все оттуда
Пристанище босяцкой детворы.
Там друг всегда поддержит друга
И равные все были, как один,
Никто не мчался впереди.
Всё поровну, на тысячу частей,
Гоняли свистом вместе голубей,
На уважении там были разговоры,
И старших слушали, внимали впрок,
Обман считали за порок,
По чести все решались споры.
Дворов наука учит хлёстко,
Экзамены сдавались жёстко.
23
А наш пострел и там поспел:
Не раз бывал с разбитым носом,
Бежать и трусить не умел,
По-разному решал вопросы.
Не просто парни развлекались,
Мужчинами расти старались.
Девчонок защищали чутко,
Без грусти жили рядом шутка.
На тех руках страна родная
В годину тяжких испытаний
Держалась крепко, поднимаясь.
Там всё терпели, понимая!
Поток чужой всё смыл сердито,
Любовь к родной стране убита.
24
Не глядя на разгул страстей,
Со всеми жил он мирно.
Любил соседей и друзей
Добром всех наделял обширно.
Не ныл над долею своей,
Соседей было семь семей.
И у одних друзей, вот счастье,
Пылает солнце в день ненастный,
Хоть на дворе пора печали,
Открылась новая дорога
Рожденье дочери подарок Бога.
Вся жизнь наследницы в начале,
И модным именем Али́с
Красо́ты эти назвались.
25
Алис знакомилась с Вадимом.
Друг друга так они нашли:
Родились летом, днём единым,
В года лишь разные пришли.
Ей год всего, ему семнадцать.
Зачем им нужно повстречаться?
Не нам решать здесь правит Бог,
Младенцев присылает на порог.
Такая радость не случайна?
Иль может просто совпаденье?
В день одинаковый рожденья.
Какая скрыта в этом тайна?
Как будет, всё покажет время.
Вперёд: оденем ногу в стремя!
26
Подрос Вадим. Уже мужчина.
Вот армии блеснула сталь,
Не стал искать сбежать причину,
Готов был быстро, словно встарь.
Такие сборы стали редки.
Боялись парни, словно девки,
Старались всякими путями
Залезть поглубже в юбки к маме.
Теряли школы жизни годы
Среди серьёзных испытаний,
Лишений, навыков, стараний,
Меняя смысл и суть природы.
Зовёт страна иди, не спи,
Защита Родины в крови.
27
Отчизне смело долг отдать,
Исполнить важный чести зов,
Героем, может, и не стать,
Но быть опорой для отцов.
Заброшен был он в край чудесный,
Где горы гладят свод небесный,
Там мудрые и чистые потоки
Грязны вдруг стали и жестоки.
И, как бывало то не раз,
Джигиты там должны договориться,
Чтоб матерям слезами не залиться,
Чтоб был приветливым Кавказ.
Решить проблему, без жестокости и горя
Мужчины настоящего то доля.
28
Друзей обрёл там наш герой,
Надежду и поддержку в службе,
Армейской жизнью непростой
Все признавались в крепкой дружбе.
«Один за всех и все за одного»,
В романах детских было прочтено!
В единстве, братстве была сила,
Но многих смерть там подкосила.
Там друг нашёлся сильный, верный,
Он крепкою рукой своей не раз
Спасал Вадима от беды не напоказ,
И радовался за него он самый первый.
Так встречен был духовный брат
С восточным именем Мурад.
29
29
Скуластый, смуглый, неуёмный,
Энергии большой багаж,
И солнцем ярким обожжённый,
Традиций предков верный страж.
Под бровью дикий глаз орлиный
Смотрел всегда непримиримо,
Улыбки искренность из губ
И непослушный чёрный чуб.
Морщина брови разделяла,
Серьёзности прямой пример,
Себя вёл просто, без манер,
Надёжность парня удивляла.
С таким не страшно ни в огонь, ни в воду,
Не струсит, доведёт до броду.
30
Характер был у парня прочный:
Потомок он степных людей
И не кормился с рек молочных,
Воспитан кровью лошадей.
Отцом понятье золотое:
Что братство слово не пустое,
Привито жёстко и без фраз:
«За брата брат» такой наказ!
Вадим Мураду приглянулся:
Узрел он общие черты,
Простой тот был до наготы
И к свету из любви тянулся.
Так родило́сь мужское братство,
Здесь не к чему совсем придраться.
31
Друзьями стали не пустыми,
Крепки объятья, словно горы.
И хлеб, и кров вдвоём делили,
Не обходили даже споры,
Ведь друг не станет сладко лгать,
Не станет истину скрывать.
А правда, как известно всюду,
Глаза колющая подруга.
Служили храбро: честь по чести,
Не прячась за чужой спиной,
Без страха принимали бой.
И к командирам речь без лести.
Когда такие парни служат
Враги трусливо с нами «дружат».
32
Опасно место поле боя,
Земля в крови, земля в огне.
Вперёд в атаку жизнь героя
(Всегда так русский на войне).
Вадим был сбит врага снарядом,
Детей прикрыв своим отрядом.
Мурад тащил его весь день,
Не бросил он на дружбу тень.
«Держись, Вадим, ещё немного,
Крепись, ведь Бог терпеть велел».
А он значительно слабел,
Сознанье потеряв дорогой.
Он видел сон кошмарный и недобрый:
Сказала смерть: «Иди меня потрогай».
СОН
Сознаньем в бред он окунулся,
И снилось, будто бы проснулся.
Проваливаясь в пустоту,
Махал руками на лету.
И приземлился, но не в землю,
Ни звука, ни шумов, ни пенья
Лишь липкое тягучее болото.
Схватил его там сзади кто-то
И потащил недвижным телом
На дно. Душа кричать хотела,
И вырваться предпринята попытка.
Быть без движения ему такая пытка,
Вверху лишь света маленький глоток,
Тянулся вверх, но вырваться не смог.
И вдруг лицо увидел он в просвете
Красивое он сразу заприметил.
Тянула руки, помощь предлагала,
Надежда на спасенье засияла.
Прекрасное лицо улыбка озарила
О ужас! Рот беззубый да язык змеиный,
И хохот дикий загремел в колодце.
Вадим всё понял: он спасенья не дождётся.
Толкнула дама та его руками
Поглубже, чтоб ушёл на дно, с концами.
И захлебнулся жидкой, грязной хлябью
Улыбку зря забудет он ту жабью.
33
Не бросил друга, дотащил
Его Мурад к спасенья точке.
Был в забытьи и еле жил.
Горячей будет эта ночка.
Врач, молодая, опыт небольшой,
Его спасала сердцем и душой.
И жизнь и смерть за воина боролись,
На доктора упорство напоролись.
Он выжил, был спасён в больнице.
В сознанье трудно приходил,
Стонал в бреду, воды просил,
Очнувшись, улыбнулся лицам.
Он на земле остаться должен:
Вадима долог путь и сложен.
34
Открыл глаза так много света,
От смерти умудрился убежать.
Вся в белое та девушка одета,
Устала ночью жизнь его спасать:
«Ну, слава богу! Ожил понемногу,
Сумели развернуть твою дорогу.
Ты всю больницу напугал
И страх на всех врачей нагнал.
Ему спасибо за заботу,
Всю ночь не спал, такой герой.
Везёт тебе есть друг такой,
А я лишь делала работу».
Не всё на свете так печально,
Ведь скромность в жизни изначальна.
35
Он улыбался врач была приятна,
Кошмар раненья пережил,
И бред предсмертный непонятный
Вадим так легкомысленно забыл.
Я выгляжу неважным кавалером.
Скажите имя ваше? Вера!
Ответила, стесняясь, эта дама.
А я Вадим, кокетничал упрямо.
Я благодарен вы моё спасенье,
Мне так неловко за себя,
Вы к делу отнеслись любя.
Вот Вера праздник воскресенья.
Простая, кажется, работа
Спасать от гибели кого-то.
36