Юнайтед
Роман
Александр Лобанов
© Александр Лобанов, 2019
У отца Николая
В пятницу в загородный дом отца Николая Киевское шоссе, двадцать километров от МКАД приехали гости. Вместительный, как корабельный трюм, гараж оказался недостаточно широк для третьей машины, и хозяин уступчиво выкатил свою «тойоту» наружу, под навес, оставив машине Казанцевых место рядом с «ниссаном» сына Валеры.
Приземистый коттедж с дугообразной террасой, построенный в финском стиле, звенел изнутри женскими голосами. Мужчины в первые часы встречи облюбовали для себя разные уголки сада. Глава прибывшего семейства в передвинутых на лоб солнечных очках полулежал в цветастом матерчатом шезлонге. Разговаривая с отцом Николаем, он придерживал на груди планшет и не глядя давил пальцами в экран. Священник сидел на пластиковом стуле возле входа в беседку, неотрывно смотрел на гостя тёмными вдумчивыми глазами.
Да чего теперь-то? с неврастеническим надрывом говорил Дмитрий. Теперь-то, когда все концы в воду? Опасаться уж нечего. Но ты же понимаешь, как гадко после этого на душе.
Конечно, сочувственно кивнул отец Николай.
Столько лет удавалось ни обо что подобное не замараться, что с моей работой казалось нереальным, и вот, пожалуйста, в конце пятого десятка замарался. Такой вот подарочек судьбы. И, главное, ведь и не поделишься ни с кем, не расскажешь. Я вон даже от Ирки утаиваю. Хотя какая Ирка Дмитрий закатил глаза.
Тебе не делиться с кем-то сейчас нужно, тебе бы отдохнуть, сказал священник.
Тут самое время о твоих высоких материях задуматься. О грехе, раскаянии и прочем. Дмитрий посмотрел на друга слегка насмешливо и с грустью.
Хорошо, если в самом деле задумываешься, но ты не более грешен, чем остальные. Отец Николай отодрал от косяка опасно торчащую заострённую щепку. Ты не убийца.
А Славка мой что, убийца?! почти вскрикнул Дмитрий. Это его работа! Ему некогда в такие секунды о спасении души думать!
Да как же тот несчастный на тебя с твоей охраной с одной бутылкой-то обколотой полез? Психопат, что ли, какой был?
Да я говорю, упился до белочки. Он же и не рассчитывал ничего. Нажрался в дрова, припёрся на стройку, посмотреть на старое место работы, поностальгировать, видит: крутая тачка, человек с охранником, решил, что я хозяин всей этой байды, виноватый в его увольнении и всех бедах его жизни. Ну и кинулся. Понятное дело, я даже испугаться не успел. Славка выстрелил.
Нелепица какая-то.
Вот именно! Нелепица! Самая мерзость-то как раз в этом! Я понимаю, был бы нанятый кем-то киллер. А тут пьяный неадекватный придурок. Безоружный, можно сказать. А мы его грохнули. Я понял один хрен замараемся. Так нарушаем закон, скрываем убийство, пропажу человека, а если вызываем ментов, всё объясняем и улаживаем, где гарантия, что всё сразу закончится? Куча людей, своих и чужих, обо всём прознает, в СМИ информация просочится. Чудесная такая бы слава пошла, согласись? Чинуша убил простого рабочего. А что на самом деле он не рабочий, а самый натуральный деклассированный элемент, всем было бы пофиг. Когда, кстати, стали приезжать менты по поводу пропавшего без вести ну понятно же, на последнее место работы в первую очередь, открылось, за что его уволили. Он бухой приезжал прямо на стройку. Отлынивал, дебоширил. Прославился дракой с мужиком, с которым траншею вместе прокладывал. Стал гнобить его за нерусское происхождение, типа, чурка, гастарбайтер, убирайся в свой Таджикистан, а мужик татарин, полжизни в Питере проживший, полжизни в Москве. И вот чтобы из-за такого придурка, из-за такого ничтожества тень на всю судьбу, на всю биографию падала? Увольте.
Отец Николай слушал монолог Дмитрия, уже не перебивая. Его вера в благотворное влияние исповеди распространялась и на мирские беседы.
Славка-то, о-ой! поморщился гость. Когда я приказал в таком резком достаточно тоне ну, сам же понимаешь, как нервы заиграли, чтобы увозил трупешник за город и закапывал там, где его никогда в жизни не найдут, Славка так посмотрел на меня, как будто свято верил, что, пока он будет ехать, я позвоню и отменю указание.
Бедный ты мой, покушение пережил. Отец Николай позволил себе слегка улыбнуться, но тут же виновато отвёл взгляд, поняв неуместность иронического тона.
Дмитрий прикрыл глаза.
Хорошо у тебя здесь, эх! сказал он после минутной паузы. Такой воздух! И чувство такое, знаешь, будто ближайший мегаполис не в двадцати километрах, а где-то в других широтах. И можно ни о чём не думать.
В дальнем конце аллеи, рядом с продолговатым водоёмом, принаряженном кувшинками, перестукивались в пинг-понг Артём и Валера. Ракетка поповского сына двигалась уверенно и летуче, его руки, казалось, были способны на всё и на пинг-понг, и на карточные фокусы. Артём играл плохо, постоянно бегал поднимать шарик со стриженой травы. Он всё присматривался к Валере, которого не видел пять лет, плечистому гиганту с аккуратной светло-русой бородкой и дивился, как у двадцатидвухлетнего парня, его ровесника, могло отрасти такое солидное пузо. Изменился Валера и в остальном: стал разговорчивее и вроде как чуть умнее, раньше любил бриться наголо, а теперь, подобно отцу, носил длинные волосы, затянутые в хвостик.
Сколько я всего пропустил, говорил Артём.
Не так уж много пропустил, добродушно отвечал Валера. Женился, дочка родилась.
Да я в курсе, с улыбкой растянул слова Артём. Только в доме почему-то детских криков не слышно.
Так уехала Настюха к своим родителям, в Клин, и Кристинку забрала. Отпустил я их на неделю. Те-то бабка с дедом жить без Кристинки не могут, так обожают её.
Офигеть! Уже отец! не мог смириться Артём с быстрым взрослением старого приятеля. Тебе ведь семнадцать лет всего было, когда мы в последний раз виделись. Ты ещё только школу заканчивал, а выглядел как ребёнок почти. Самолётик на дистанционном управлении запускал.
Ага, точно! обрадовался воспоминанию Валера. Старая игрушка. Я бы и сейчас с удовольствием поигрался, только погиб он. Мы с другом с одним его на охоту взяли. Стали запускать в лесу над водой, он у нас и ухнул в самую середину озера.
Ты на охоту ездишь?
Друг, Ванька, охотник. А ты-то чем занимаешься? Я слышал, Александр Иваныч взял тебя к себе в фирму?
Ага, причём не кем-нибудь, а своим заместителем. Артём задержал перед очередной подачей шарик в кулаке. Такой вот карьерный рост. Не худший вариант для человека без образования.
Классно!
Да чё классно, я ж не сценарии для рекламных роликов пишу. Я управленец. Всю жизнь ненавидел этот менеджмент, хотя родители по уши в него погружены. Не представлял, что смогу научиться в этом разбираться. А тут как припёрло, как возник вариант работать у Эликса, так в более-менее сжатые сроки и освоился. Что-то мать с отцом на пальцах объяснили, что-то сам Эликс. На первых порах мне, конечно, помогали. А потом как-то само собой. Фирма маленькая, чё там. И Эликс рядом всегда. Лучший человек в моей жизни. Мудрейший. Можно сказать, учитель.
Да знаю я Александра Иваныча, ласково усмехаясь, перебил Валера, он же бывал у нас вместе с твоим отцом. Хороший мужик, душевный. Только отец мой его не любит чё-то. У них на почве веры разногласия.
Вот не должен отец Николай кого-то не любить, хмуро произнёс Артём. Он должен любить всех христианской любовью. На то он и батюшка.
Сад огласил женский окрик: «Валера!» но никто не отозвался. Всё так же шелестел ветер в деревьях, всё так же стучал шарик пинг-понга.
Подросли детишки-то. Дмитрий кивнул в ту сторону, откуда доносился звук.
Да уж, твой вроде поживее стал, посмотрел туда же отец Николай. Слава Богу, что теперь хоть оба при деле.
При деле, хмыкнул Дмитрий. Твой-то хоть сам всего добился, а мой
Ой, Дим, я тебя умоляю, сам добился! отмахнулся отец Николай. Кто в наше время сможет бизнес с нуля начать без чьей-то помощи? Тем более Валерка тогда ещё студентом был, на вечернее отделение перевёлся. Я все связи, какие имею, поднял. Ты тоже кое-чем подсобил, забыл, что ли?
Да это всё понятно, мрачно сказал Дмитрий, не в связях дело. Твой знает, что делает, и делает сам по мере умственных возможностей. А мой? Ему ведь до фонаря всё. Работать ему неинтересно, интереснее о судьбах человечества разглагольствовать да критиковать всех. Ну взял его Сашка в своё агентство. Говорит, справляется, да только мне сомнительно. Какой из этого оболтуса замдиректора? Сашка, тот видит в нём какую-то необыкновенную личность, имеет на него какие-то виды, но Сашка натура романтическая, да ещё к молодёжи слабость имеет, сам знаешь. Думаю, он до сих пор половину работы за него делает. Нет, мозги у Тёмки на месте, очень даже неглуп парень, иногда сам удивляюсь, да и горжусь втайне, но это как раз самое обидное. Вместо того чтобы хоть раз устыдиться, что всё ему в жизни по блату достаётся, да учёбу параллельно закончить, он ещё и выпендривается какой я, типа, крутой, на руководящей должности!