Введение
Сотери́я альтернативный (антипсихиатрический) подход к острой шизофрении и расстройствам шизофренического спектра с задействованием преимущественно непрофессионального персонала и использованием низких дозировок психотропных препаратов, а часто и без их применения.
Сотерия натолкнула на вывод, что эта поддерживающая, защищающая, гуманная, сфокусированная на межличностных аспектах обстановка способна устранить или снизить необходимость применения антипсихотических препаратов в течение наиболее острого периода психоза. Результаты продемонстрировали, что люди, попавшие в сотерию и не получавшие медикаментозное лечение, выздоравливали гораздо чаще и быстрее.
Шизофрению пытались понять не как заболевание, требующее медицинского вмешательства, а, скорее, как важный аспект жизненного процесса человека. В таких инициативах особое значение придавалось скорее необходимости позволить людям пройти через их опыт психоза при минимальном вмешательстве и высокой доле поддержки, чем пользе лекарственных средств терапии.
На протяжении долгих десятилетий самые квалифицированные психологи и психиатры проводили различные эксперименты, которые доказывали эффективность данного метода лечения. В результате проведенных испытаний были сформулированы стандарты оказания подобной помощи психически больным. В настоящее время существуют десятки клиник в Европе и Америке, специализирующихся на сотерии, успешно проводящих лечение шизофрении и психозов в различных стадиях.
Quandoque autem have efficio vabidus quae.
In mundo in quo nulla est logica et causa
in viam Tantum insanus.1
28.07.2006 пятница
8.37.
Я забросила ключи от дома в сумку, убрала волосы в заколку, завела машину и выехала с парковки. День был солнечным. Пришлось опустить козырек, чтобы четко видеть дорогу. Какая-то старушка перебежала улицу в неположенном месте. Хорошо, что я вовремя затормозила.
Я закончила медицинское училище с красным дипломом. Теперь же позади был второй курс института. Вчера мне позвонила мой куратор и сказала, что хочет предложить интересную практику. Я посетила университет. В аудитории находилось человек пять. Всех нас ждало распределение по каким-то клиникам. Куда я попаду было неизвестно.
В помещение зашла Василиса (так мы называли нашего преподавателя Кумарову Василису Владимировну), села за свой стол и разложила какие-то списки перед собой. Сначала она предложила терапевтическое отделение районной больницы. Туда решил отправиться мой однокурсник. Затем последовали хирургия, педиатрия, неврология и сердечно-сосудистый центр.
Последней она предложила частную психиатрическую клинику. К слову сказать, обычно студентам нравятся нестандартные практики, интересные случаи, но на этот раз все начали отнекиваться, лишь бы только выбор не пал на них.
«Там есть один пациент, рассказывала куратор нам, его зовут Герман. Ему 36 лет. История довольно занимательная. С пятнадцати лет он перестал разговаривать, начал проявлять агрессию и отчуждаться от общества. Он ни с кем не контактирует и старается избегать общества».
Будущие врачи недовольно переглянулись, опасаясь, что кому-то из них придется лечить этого человека, но мне было скучно идти в другие отделения, и я решила себя развлечь, да и других избавить от ненужных хлопот. Почему-то мне показалось, что именно я смогу ему помочь, вероятно, свою роль сыграли молодые амбиции.
Помню, как мои коллеги облегченно вздохнули. Было приятно почувствовать себя героиней, но, в то же время, меня разжигал интерес и желание скорее окунуться в работу. Василиса дала мне контакты главного врача и адрес. Я позвонила ему. Он предложил мне приехать сегодня.
Я люблю учиться. Однако, меня нельзя назвать «заучкой». Я посвящаю свободное время музыке, чтению классической и романтической литературы, игре на фортепиано и гитаре. Да, это я тоже умею. Слушаю тяжелую музыку, но В личной жизни дела не налаживаются, да я и не стремлюсь к этому.
Родители живут за городом. Два года назад они купили мне однокомнатную квартиру в центре, и теперь я обитаю на своей жилой площади одна. Бывает, что ко мне заглядывает моя подруга Женя, но чаще я просто остаюсь дома, смотрю фильмы или включаю песни.
Ничего особенного. С парнями никогда не встречалась, потому что, то ли воспитана так, то ли у самой такие убеждения, что должен быть один и на всю жизнь. Ну, да Бог с ним!
Согласно тестам, которые мы регулярно проходим на психологии, я сангвиник, экстраверт. Да, у меня много знакомых, друзей. Я люблю общаться с людьми и вокруг меня всегда собираются шумные компании, однако, в последнее время я стала предпочитать тишину весёлым гуляниям.
Клиника, в которую я ехала, находилась в трех километрах от города. Это было серое двухэтажное здание, кованый забор, большая территория внутри ограды и лес. Кругом один только лес.
В саду высокий сутулый санитар выгуливал своего подопечного. Было жутковато, но интересно. Я припарковала машину, нажала на кнопку охраны и мне ответил мужской голос. Я представилась, сказала, что меня ожидает главный врач. Меня пропустили. Калитка, расположенная справа от ворот, противно скрипнула и распахнулась от одного моего прикосновения.
Холл был просторный. Из него шло несколько коридоров, а в центре расположилась массивная каменная лестница. Казалось, что раньше этот дом был чьей-то усадьбой или резиденцией. Справа от меня открылась дверь и появился тот самый охранник.
«Вам наверх. Затем налево» сухо сказал он мне.
8.53.
Я поднялась на второй этаж по лестнице. Последовала указаниям. Постучала. Меня пригласили внутрь. Я толкнула дверь и увидела пожилого мужчину, который сидел за столом и что-то писал.
Я так понимаю, заговорил он, спустив очки на нос, Вы и есть та студентка медицинского?
Да, подтвердила я.
Садитесь, предложил он.
Я заняла место, указанное мне, положила сумку на колени и посмотрела на врача.
Вы очень пунктуальны, заметил он, приехали к девяти, как и обещали. Ваш куратор сказала мне, что Вы единственная из всего потока, кто согласился попробовать вылечить этого пациента.
Мне бы хотелось побольше узнать о нем.
Говорят, что Вы лучшая на курсе. Какое направление думаете выбирать после института?
Скорее всего, эндокринологию.
Жаль, что не психиатрию.
Я смотрю, что Вы ознакомились с моим делом, Николай Васильевич.
Да, ознакомился. Так вот. Два года назад к нам поступил мужчина тридцати четырех лет. Все клиники отказались его лечить, поскольку ни одна терапия не могла улучшить его состояние. В последнем заведении, из которого он перебрался к нам, его уже готовили к лоботомии. Пришлось спасать его от таких мер. Двадцать четыре месяца мы ведем с ним работу, но он не поддается ни одному лечению. Администрация города заявила, что, если в течение двух месяцев у него не появятся улучшения они прекратят его спонсировать и, тогда придется прибегнуть к крайним мерам.
Каков диагноз?
Шизофрения.
Позволите посмотреть его дело?
Конечно.
Главврач нажал на какую-то кнопку и попросил принести историю болезни Германа Верского.
«Красивая фамилия» подумала я.
Через минуту в кабинете показалась девушка примерно моего возраста и подала доктору дело пациента. Он протянул его мне.
Не хотите пообщаться с ним? вдруг спросил он меня.
Охотно.
Он предложил мне надеть халат, который можно взять у старшей медсестры, но я отказалась, сказав, что человек в белом халате будет отрицательно влиять на его психику. Я оставила сумку в его кабинете, поправила черную футболку и прошла к лестнице. Николай Васильевич проследовал за мной.
Позвольте мне зайти одной?
Конечно. Он прикован к кровати ремнями. Думаю, что вреда он не причинит.
Меня слегка передернуло. Стало как-то жутковато. Ничего. Я поборола себя, подтянула джинсы и толкнула дверь. Санитар, сидевший возле неё, был уже предупрежден обо мне и, как только я появилась в палате, он вышел.
Я не посмотрела на пациента. Прошла от двери к противоположной стене, где было большое французское окно, ведущее в сад. В палате две койки. На той, что стояла по центру под обычным окном, лежал Герман. Вторая была пуста и располагалась у стены с дверью.
Я почувствовала на себе его тяжелый взгляд. Боже, кто бы мог представить, сколько труда я приложила, чтобы не посмотреть в его сторону так сразу. Я сделала еще несколько шагов, отодвинула занавеску, посмотрела сквозь стекло. На улице было жарко, но в помещении, за счет толстых каменных стен и теневой стороны, казалось вполне комфортно. Я как-то неловко повернулась к нему, стремительно двинулась в сторону его кровати, встала, опершись на изножье и дерзко посмотрела ему прямо в глаза.
Здравствуйте, Герман! Как поживаете?