Я забронировала в отеле номер. Пойдём со мной. В конце концов, ты мне обязан, я была в жюри! Сейла не снижала напор.
«Почему бы и нет? Я опять плыву по течению» подумал Тучек. Он допил второй бокал, и последние сомнения исчезли как бы сами собой. По пути в номер Тучек оценил наряд Сейлы. Ярко-красное облегающее платье, длиной до середины бедра и с приличным декольте, хорошо сочеталось с цветом её губной помады и говорило о безудержной энергии этой женщины. Белый короткий жакет сверху несколько сглаживал избыток красного цвета и мог ввести в заблуждение того, кто не знал Сейлу. Но Тучек как никто другой понимал, что именно безудержная энергия, фонтанирующая через край, могла сыграть когда-нибудь с Сейлой злую шутку. Они поднялись в номер.
Я, сейчас, сказала кудрявая фурия, включила приглушённый свет и исчезла в ванной комнате. Крис, тем временем, сбросил свою новую светлую куртку с чёрной отстрочкой на рукавах и спине, которую он надел сегодня в первый раз. Затем стянул с себя трикотажную рубашку белого цвета. В номере было панорамное окно. Он, не спеша подошёл к окну, задержался около него на минуту, потом прошёлся по комнате и наконец уселся на край кровати.
Та-дам! Сейла появилась в нижнем белье и раскинула руки в стороны, как артистка кабаре, выходящая на поклон к публике.
Тучек пустыми глазами посмотрел на её довольно привлекательную фигуру.
Может, тебе больше нравится синий цвет? она ткнула пальцем в браслет.
Чёрные трусы и лифчик мгновенно стали синими.
Или лучше красный! сама решила она, и нижнее бельё опять изменило цвет, став красным.
Сейла медленно подошла к Тучеку и села сверху ему на колени. Её руки обхватили торс Криса и стали опускаться вниз. Она откинула голову назад и резким движением опрокинула свою шевелюру ему на голову, тут же прильнув к его губам.
Я не могу, чуть слышно произнёс Тучек.
Что? переспросила Сейла, как будто услышала незнакомые слова.
Я не могу. Извини, повторил он и освободился из её тисков.
Сейла молча встала и вышла из комнаты, даже не взглянув на Тучека. Буквально через пять минут она появилась в полной амуниции и бросила:
Тучек! Ты скотина!
Я знаю, философски ответил он.
Она бросила ядовитый взгляд и исчезла за автоматической дверью.
А ещё я пьяница прошептал Тучек и посмотрел в окно.
Крис действительно знал, что значит возбудить в ком-то желание, а потом не дать его реализовать. Хотя в этом случае всё было совсем по-другому. Тучек сейчас думал о том, что ещё какие-то три часа назад он стоял на крыше отеля, собираясь свести счёты с жизнью, но Ронинсон помешал его планам. «Всё-таки надо было остаться там на крыше. А может, ещё не время и Ронинсон это знак? Может быть, я для чего-то ещё нужен? Как всё сложно. Похоже, я становлюсь фаталистом. А тут ещё Сейла! Чего же на самом деле она от меня хотела?..» размышлял он.
Тучек вышел из отеля и медленно побрёл вниз по улице, осмысливая произошедшие с ним сегодня события. Он был уже абсолютно трезв, и ему вдруг отчаянно захотелось выпить. Вскоре он достиг своей цели бара «Галактика», где бывал уже не раз. У стойки Тучек заказал местного виски и спросил у Фреда, в честь чего в баре праздник. Бармен-андроид ответил, что сегодня здесь проходит межгалактический конкурс йодля. «Почему межгалактический? Мы за пределы солнечной системы только нос высунули», размышлял Тучек. К тому же здешние завсегдатаи никак не напоминали представителей других галактик. Двое из них, как раз сидели рядом, и Тучек невольно стал свидетелем их разговора.
На Земле дел непочатый край, а они «курорт» собрались открывать на Селестии, с большим неудовольствием произнёс один из собеседников.
Нам с тобой не видать этого курорта, с издёвкой подхватил второй. Говорят, что кроме собственно билета, твой статус должен быть не ниже трёх тысяч балов! Мне шестьдесят пять лет, из которых почти пятьдесят лет рабочий стаж и мой статус на сегодня всего одна тысяча девятьсот пятьдесят два бала. Интересно, когда я должен заработать эти три тысячи?!
Вроде за участие в каких-то правительственных программах дают ещё баллы, неуверенно сказал первый собеседник.
Дают! Жалкие крохи, если ты участвуешь в медицинских исследованиях, в качестве подопытной крысы или работаешь волонтёром на правительство и корпорации. Только дураки в это верят, ответил второй. Я даже ДНК-реконструкцию не успел пройти, так и придётся ходить в АМП за пилюлями. Хотя ещё несколько лет назад процедура была абсолютно бесплатной, а потом БАЦ и запретили!
Дают! Жалкие крохи, если ты участвуешь в медицинских исследованиях, в качестве подопытной крысы или работаешь волонтёром на правительство и корпорации. Только дураки в это верят, ответил второй. Я даже ДНК-реконструкцию не успел пройти, так и придётся ходить в АМП за пилюлями. Хотя ещё несколько лет назад процедура была абсолютно бесплатной, а потом БАЦ и запретили!
Говорят, она была опасной для генома человека, да и желающих стало слишком много, очередь растянулась на годы.
Как бы не так! Просто им не зачем помогать таким как мы. Ты видел председателя? Он твой ровесник, а выглядит на сорок лет. Вот для кого придумана ДНК-реконструкция, они собираются жить вечно, а ты им зачем?
Первый собеседник, видимо, долго переваривал услышанное, нахмурив брови. Потом он выпил из своего стакана и сказал:
Слышал? В Восточном районе опять беспорядки, сожгли несколько патрульных машин. Говорят, опять кого-то отправили на ОТУ-11 (орбитальное тюремное учреждение номер одиннадцать).
«М-да а мой статус две тысячи пятьсот семьдесят три бала, и я лечу на Селестию, да ещё бесплатно! Занятно» подумал Тучек. После очередной порции виски, Тучеку надоело слушать бесконечные: «Йо-ло-хо ло-ло, йо-ло-хо ло-ло», тем более что большинству исполнителей кто-то явно на ухо наступил. Он расплатился за выпивку, прислонив кредит-браслет к датчику на тыльной стороне кисти Фреда, вышел наружу и направился вдоль улицы, в надежде поймать аэротакси. В голове всё ещё крутился дурацкий йодль, от чего разболелась голова, да ещё единый интерфейс постоянно напоминал о себе входящими звонками и сообщениями, но ему не хотелось сейчас на них отвечать. Впереди показалась станция пневмопоезда. Взлетев на скоростном лифте на платформу, Крис вслед за другими пассажирами проследовал в капсулу и занял кресло в левом ряду у окна. Капсула быстро набрала скорость, и здания за окном превратились в неразличимый частокол. Примерно через полчаса он добрался до своей маленькой квартирки, хлопнул двойную порцию орбитального виски (говорят, его производят на орбитальной станции в условиях невесомости), а потом ещё одну и подумал, что орбитальный виски такая же дрянь, как и обычный земной. Затем новоиспечённый космический турист плюхнулся на кровать и, накрыв глаза рукой, тут же уснул.
На следующий день в редакции Тучека встречали бурными овациями. Сам герой лишь скромно отмахивался и кивал головой, которая предательски болела после вчерашней выпивки. Он был небрит и изрядно помят (речь шла о лице, поскольку одежда уже давно производилась из немнущихся материалов). В последние годы он частенько так выглядел, что никак не отражалось на качестве его работы. Тучеку было тридцать семь лет, его пытливые карие глаза и фактурное лицо, выдавали в нём человека умного и проницательного. Неизменно прямые брови, тонкие губы и слегка заострённый подбородок делали его лицо немного печальным. Когда-то длинные, тёмно-каштановые волосы теперь были коротко подстрижены, на лбу появились морщины, а баки слегка засеребрились. Несмотря на это за ним до сих пор волочились женщины, хотя он редко отвечал им взаимностью, а если это и случалось, то связь была яркой, но мимолётной и быстро угасающей. Он словно находился на распутье, в постоянной неопределённости и никак не мог выбрать дорогу, по которой нужно идти. Поэтому всегда трудно было угадать его настроение.
Счастливчик, Минин протянул Тучеку руку.
Мы в тебя верим, Крис, Крыжановская сжала маленький кулачок и потрясла им в воздухе.
Спасибо за доверие друзья, Тучек сжал ладони вместе и поднял их над головой.
Поздравляю вас Крис, вы первый представитель прессы, который побывает на Селестии, приветствовал Тучека андроид-транслятор.
Привет Берни! Будешь хорошо себя вести, возьму тебя с собой, ответил Тучек.
Дверь в кабинет главного редактора «Хроник» была открыта, а сам он стоял, довольно высокий, с распростёртыми объятиями в ожидании Тучека. Крис закрыл дверь и уселся в кресло. Ронинсон, наконец, опустил руки и изрёк:
Крис, ты наша единственная надежда! Ты в курсе, что последние полгода у нас плохо с финансами? Если так дело пойдёт, то знаменитые «Хроники» прекратят своё существование, главред ловким движением головы закинул кручёную выбеленную прядь волос назад. И тут такой подарок! Наш лучший детектив летит на Селестию, в этот райский уголок. Ну что ты молчишь?