И так везде. Везде свои люди. От того-то, мы с Лёхой не могли нигде более-менее достойную работу найти. Всё что получше занято детьми да знакомыми. Вот и получается, что одним всё, а другим ничего. А чем мы хуже? Тем, только что «мохнатой руки» не оказалось? Или тем, что не умеем в нужном месте подлизать в нужное время? Нет, братец, это не мой удел. Так пятнадцать лет я скитался то грузчиком, то разнорабочим. Всё здоровье посадил, а на жизнь не заработал. Такое зло взяло. Решился я тогда самосуд устроить. Разок, думаю, сорву куш, да хоть узнаю, как белые люди живут. Присмотрел домик побогаче. Справки кое-какие навёл. Тётка там богатая жила, у неё не убудет, а мне хоть спину разогнуть на какое-то время, хоть передохнуть. Залез, взял там кое-чего, но попался на выходе. Случайно патрульная машина проезжала, вообще она там быть не должна, а вот случай. Меня на семь лет в кресты. А вышел ещё хуже стало с работой, со справкой даже в грузчики не везде берут. С Лёхой вон познакомился, у него примерно так же всё, только обошлось без тюрьмы. Этот домик присмотрели.
Семён горестно выдыхает.
СЕМЁН (Вадиму): Ты чего дома делаешь? Тебя же не должно здесь быть сегодня? И вообще чего в темноте тут с чаем заседаешь? Належиваешь?
Вадим, усмехнувшись, подходит к Семёну, чтобы сесть рядом.
СЕМЁН (доставая пистолет): Только без шуток!
ВАДИМ: Сесть-то можно рядом?
СЕМЁН: Садись. Только без шуток!
Вадим садится рядом.
Лёха опять убегает со сцены, слышен хлопок двери и смыв унитаза.
ВАДИМ: Что с приятелем не так? Переволновался? Или съел чего-нибудь?
СЕМЁН: Да пёс его знает. Сам видишь, с кем приходится работать, что не шаг, то косяк. За домом не проследил, фонарики потерял, информацию по хозяевам не проверил. Зубы мне не заговаривай! Чего дома делаешь, спрашиваю?
Угрожает пистолетом.
ВАДИМ: Да перестань ты тыкать мне им в лицо. Договорились, вроде уже. Если что не так пристрелишь, а без дела его ни к чему доставать.
СЕМЁН (убирает пистолет): И то верно.
ВАДИМ: Да, собирались мы с женой в гости на недельку к родственникам съездить. В Германии у неё мать сейчас живёт с отцом. Давно зовут в гости. Ну, вот, наконец, собрались, да в последний момент срочные дела по работе возникли. Пришлось перенести поездку.
СЕМЁН: На когда?
Вадим смеётся.
Семён сам удивляется своей простодушности.
ВАДИМ: Да, в общем, решил уже всё, завтра можем улететь. Если хочешь, давай свой номер, я отправлю сообщение, когда сядем в самолёт, чтобы наверняка.
Семён смотрит на Вадима с недоверием, не понимая, шутит он или на полном серьёзе говорит.
СЕМЁН: А с чаем чего в темноте тут?
ВАДИМ: Я люблю побыть в тишине в покое. Чай это по большому счёту для запаха, для создания атмосферы, для антуража. В такую пору в одиночестве думается хорошо. Вот, поэтому я здесь, с чаем.
Лёха возвращается из туалета, горестно вздыхая.
ЛЁХА: Ну, всё, вроде, теперь можно и за дело.
СЕМЁН: За какое дело? Тут камеры вокруг! Засветились мы с тобой, приятель!
Лёха ахает, хватается за живот и опять убегает в туалет. Традиционно хлопок двери, смыв унитаза.
ВАДИМ: Может быть к столу?
Вадим делает жест приглашающий сесть за стол.
СЕМЁН: Хочешь сыпануть снотворного и сдать нас с потрохами?
ВАДИМ: Да ну, зачем такие сложности. Суды, дача показаний, врагов себе наживать. Оно того не стоит. Сколько Вы хотели украсть?
СЕМЁН: Ну не знаю даже. По ситуации, сколько найдём.
ВАДИМ: Два три семь четыре, четыре восемь.
СЕМЁН: Не понял?
ВАДИМ: Это код от сейфа.
Семён недоверчиво смотрит на Вадима, потом на сейф, потом опять на Вадима.
СЕМЁН: А ну-ка повтори?
Лёха возвращается из туалета.
ВАДИМ: Два три семь четыре, четыре восемь.
Семён подходит к сейфу, набирает код, открывает дверцу, из сейфа начинают вываливаться деньги.
ЛЁХА: Ничего себе
Семён стоит в предвкушении богатой жизни.
ВАДИМ: Берите сколько нужно, потом можем поужинать, если хотите и идите с Богом, ребята, я на Вас зла не держу, заявлять никуда не буду, даю слово.
ЛЁХА: Круто!
Лёха подбегает к сейфу, достаёт мешок и начинает судорожно набивать туда деньги из сейфа и всё то, что выпало.
Семён в этом не участвует, подозрительно смотрит на хозяина дома, на Лёху.
СЕМЁН: Что-то тут не так
ЛЁХА (набивая и утрамбовывая мешок): Ты о чём?
СЕМЁН (останавливает Лёху): Погоди-ка.
Семён берёт купюру, проверяет её на свет.
ВАДИМ: Когда-то я действительно держал в сейфе куклу.
ЛЁХА: На кой?
СЕМЁН (Лёхе): Кукла это ненастоящие деньги. Муляж.
ЛЁХА (глядя на Вадима, возмущённо): Ах ты
Лёха вываливает всё их мешка на пол.
ВАДИМ: Но в этот раз всё по-настоящему.
ЛЁХА: Ты блин! Ты раньше не мог сказать?
Лёха опять начинает заталкивать деньги в мешок.
СЕМЁН (Вадиму): Издеваешься над нами?
ВАДИМ: Ничуть. Я даю Вам то, к чему Вы так долго шли.
СЕМЁН: Но почему?
Вадим уклончиво кивает в сторону. Встаёт и идёт накрывать на стол.
СЕМЁН: Постой! Ты куда?
ВАДИМ: Не знаю как Вы, а я бы съел чего-нибудь.
На сцену входит сонная Алиса в халатике.
АЛИСА: Вадим! Ты опять тут тусовку без меня устроил?
ВАДИМ: Хотел сделать сюрприз. Знакомьтесь, господа! Моя жена, Алиса!
Лёха почтительно кивает.
Семён осторожно смотрит на неё, не забывая следить за действиями хозяина.
АЛИСА: Очень приятно. Сейчас я быстренько соберу к столу.
Алиса уходит со сцены, но буквально сразу начинает носить на стол разные вкусности.
Семён и Лёха провожают её взглядами, томительно глядя на еду.
Вадим подходит к столу, приглашает воров присоединиться к трапезе.
ЛЁХА (Семёну, неуверенно, указывая на стол): Ну что? Пошли?
СЕМЁН: Пошли!
Воры проходят к столу, садятся.
Алиса тоже проходит, уже переодетая в вечернее платье, с распущенными волосами, на каблуках, садится за стол.
ВАДИМ: Приятного аппетита всем.
АЛИСА: Приятного аппетита!
ЛЁХА: Спасибо, и вам.
Лёха накидывается на еду.
Семён, молча, поглядывает на хозяев, осторожно начинает есть.
В ДОМЕ
Все присутствующие ужинают. Алиса и Вадим ведут себя естественно, Семён осторожен, он не ест почти, очень осторожно относится к еде, наблюдает за хозяевами, за подельником.
ВАДИМ (жене): Отбивная сегодня просто чудо (обращается к ворам), очень рекомендую!
ЛЁХА: Охотно (кладёт отбивную себе в тарелку).
СЕМЁН: Я вот всё думаю
АЛИСА: О чём же?
СЕМЁН: Как часто вы устраиваете подобные ночные тусовки?
ВАДИМ: В этом году только вторая. В прошлом было больше гостей.
СЕМЁН: Так, всё! Давайте как есть, не могу я так. Никакие мы не гости, Алиса! Мы самые обыкновенные воры. Пришли вас грабить, встретились вот с вашим мужем, как-то слово за слово. Мы немного поедим, если позволите, я не ел вторые сутки, и оставим вас.
АЛИСА: Воры?
Лёха сам удивлённо смотрит на Алису, потом на Семёна, как будто для него это тоже неожиданность.
СЕМЁН: Да, к сожалению. Но, это, по крайней мере, правда. Во лжи я находиться не могу.
АЛИСА (Семёну): А можно вопрос?
СЕМЁН: Задавайте!
АЛИСА: Вы нас ещё только будете грабить или уже ограбили?
СЕМЁН: Уже.
Алиса на удивление спокойна. Задумывается на какой-то миг.
АЛИСА: И много взяли?
СЕМЁН: Довольно много.
Алиса кладёт себе отбивную, одобрительно кивая Семёну.
Все едят, молчат, неловко переглядываются.
АЛИСА (Семёну): Скажите, а зачем Вам это?
СЕМЁН: Что? Деньги?
АЛИСА: Ну, воровать, в смысле. Зачем? Это ведь нехорошо? Ну я так думаю, наверное?
СЕМЁН: Это отвратительно и аморально!
АЛИСА: А, ну вот и?
СЕМЁН: Да я вот вашему мужу уже объяснял. Обстоятельства. Пришлось.
АЛИСА: А, ну тогда конечно. Милый (обращается к мужу), ты сказал им код от сейфа?
ВАДИМ: Конечно дорогая.
АЛИСА: Отлично. А я потом могу вызвать такси. Или может быть вас подвести? Я вожу!
СЕМЁН (неловко): Не стоит беспокоиться, мы сами.
ЛЁХА: А я бы не отказался, чего ты Сень? Тут пешачить несколько километров по полям. Мешок вон полный, да в животе прибавилось ещё. Давай на машине, пока предлагают?
СЕМЁН: Нет, приятель, совесть надо иметь. Я и так сижу тут с тобой, со стыда сгораю (обращается к хозяевам дома), вижу, что хорошие вы люди. Неловко, честное слово, неловко, но другого выхода у нас нет.
ВАДИМ: Всё нормально, я же говорил, всё понимаю.
АЛИСА: Вы заходите, как будет тяжело. Мы с Вадюшей ещё заработаем через месяцок, так что если мало ли чего заглядывайте, поможем, чем сможем!