Держи! Эшли протянула Кристине последний подарок от Мириам.
Та быстро распаковала коробку и показала гостьям содержимое: двое розовых ползунков на молнии Мириам считала, что молния гораздо удобнее, чем кнопки, шапочку и пару пушистых розовых пинеток. Какие милые! Спасибо, Мириам! Подарок просто чудо!
Кажется, Кристине и вправду понравилось. Мириам вздохнула с облегчением. Но где остальные? Почему на столике нашлись только коробки от свекрови, Мириам и экономки?
Гостьи зашептались. Кристина оживилась.
Итак, леди! Вот и настал момент! Кристина, это от нас от всех! Эшли вопила, словно чирлидерша на футболе.
Только теперь Мириам заметила в углу стоит что-то большое, прикрытое розовым одеялом. «Качели?» подумала она. Наверняка современные и навороченные, которыми можно управлять со смартфона и синхронизировать с музыкальным приложением «Спотифай». В наше время чего только не придумают. Там может быть и встроенная камера, и ароматизатор.
В общем, мы знаем, начала Эшли, что ты вернешься к тренировкам уже через пару недель, а с четырьмя детьми в спортзал не так просто выбраться, так что Та-дам!
Она сдернула одеяло, под которым оказался новехонький велотренажер от «Пелотон». Рядом столик с огромной плетеной корзиной. В ней обнаружился набор дополнительных педалей, белые кроссовки, бутылочка для воды и два объемных пакета с логотипом «Лулулемон». Кажется, кто-то просто скупил весь спортивный магазин.
Боже, я именно о таком мечтала! в экстазе заверещала Кристина. Спасибо вам, дорогие!
Гостьи захлопали и стали по очереди подходить и обнимать хозяйку.
А где же ребенок? прошипела Эмили. Немного громковато, по мнению Мириам. Даже в Лос-Анджелесе, уж до чего противный город, на смотрины принято приносить детей!
Мириам огляделась, и тут в кармане зажужжал телефон. Она испугалась, что звонит кто-то из школы. Но на экране засветилось уведомление о встрече. Она настроила оповещения, когда только начала работать в юридической фирме, чтобы ни за что не пропустить еженедельный ланч, за которым они с партнерами делились новой информацией по текущим делам. Они собирались каждую среду в двенадцать тридцать. Мириам терпеть не могла эти ланчи и ужасно их боялась, однако почему-то так и не отключила уведомления. А теперь, в этой шикарной оранжерее среди тропических растений и стильно одетых женщин, поглощающих изысканные закуски и попивающих с утра коктейли, она вдруг заскучала по пыльному конференц-залу, суетливым партнерам и сухим сэндвичам с индейкой. Пусть всего на мгновение, но все же.
Эмили подняла бокал с шампанским.
Не пойми меня неправильно, я с удовольствием выпиваю и без всяких младенцев, но, черт возьми, это же смотрины!
К ним подплыла Эшли со свертком из кашемирового одеяла в руках.
А вот и малышка Роза! воскликнула Мириам и бросилась навстречу, а Эмили, наоборот, отшатнулась.
Эшли недоумевающе подняла глаза на Мириам.
Что? А, нет. Она бросила одеяло на диван и посмотрела на подруг, как на безумных. Это подарок.
Ясно, кивнула Мириам.
Слушайте, можете мне помочь? Нужно раздать подарки гостям. Мы заказали бутылочки для воды с надписью «Роза» и упаковали каждую с бутылочкой розового вина. Ну, игра слов: Роза розé. Прикольно, да?
Не то слово! Продолжим вечеринку! Эмили выразительно повела бровью.
Мириам метнула на нее строгий взгляд и повернулась к Эшли:
Конечно, с удовольствием поможем!
Глава 9. Романтические отношения
Каролина
Каролина ужасно устала изображать из себя хорошую девочку. Что сделал этот дубина Трип? Лишь напомнил, что, по сути, у нее нет никаких прав. Она по-прежнему находилась в подвешенном состоянии, никто ничего толком не говорил. Сколько еще ей послушно сидеть в Гринвиче в надежде увидеть Гарри?
Сил не было даже на то, чтобы подняться с постели. Уютное одеяло, набитое лебяжьим пухом, весило будто тысячу фунтов. И ноги тоже. Даже до ванной и то не дойти. Каролина не принимала душ вот уже двое суток. Она вся заросла щетиной в таких местах, что и сказать неприлично, а язык во рту словно весил тонну. Каролина понимала, что это депрессия. Приступы периодически накатывали во время бесконечных попыток зачать ребенка, однако нынешний был в десять раз сильнее.
Пульт от телевизора казался неподъемным. Каролина даже не могла выключить «Си-эн-эн». Сегодня новостей было немного, судя по тому, что они бесконечно обсуждали новый законопроект о здравоохранении, разработанный Грэмом. Так называемые эксперты, сторонники и противники закона, садились за стол ведущего Андерсона Купера и рассуждали о том, спасут нововведения Америку или разрушат до основания всю систему. Каролина смотрела дебаты уже в четвертый раз. Никто не сказал ничего нового или интересного. Она бы лучше посмотрела шоу Эллен Дедженерес или какой-нибудь сериал. Или вообще полежала в тишине, но пульт затерялся где-то в тяжеленном одеяле, а искать его не было никаких сил. Каролина бездумно уставилась на уродский современный светильник, который выбрал Грэм. Гладкие автоматические жалюзи на окнах напоминали о больничной палате. Когда-нибудь она соберется с силами и выбросит все это к чертовой матери.
Пульт от телевизора казался неподъемным. Каролина даже не могла выключить «Си-эн-эн». Сегодня новостей было немного, судя по тому, что они бесконечно обсуждали новый законопроект о здравоохранении, разработанный Грэмом. Так называемые эксперты, сторонники и противники закона, садились за стол ведущего Андерсона Купера и рассуждали о том, спасут нововведения Америку или разрушат до основания всю систему. Каролина смотрела дебаты уже в четвертый раз. Никто не сказал ничего нового или интересного. Она бы лучше посмотрела шоу Эллен Дедженерес или какой-нибудь сериал. Или вообще полежала в тишине, но пульт затерялся где-то в тяжеленном одеяле, а искать его не было никаких сил. Каролина бездумно уставилась на уродский современный светильник, который выбрал Грэм. Гладкие автоматические жалюзи на окнах напоминали о больничной палате. Когда-нибудь она соберется с силами и выбросит все это к чертовой матери.
Каролина не заметила, как задремала. Из забытья ее вывел голос Грэма.
Грэм? выкрикнула она, рывком подняв голову.
Нет ответа. В комнате все по-прежнему. Она бросила взгляд на экран. Ее муж гордо восседал за столом Андерсона Купера. Всех прочих экспертов вывели из студии, расчистив для него сцену.
Да-да, Андерсон, я вас услышал, Грэм кивнул с серьезным видом. Меня, как и всех американцев, тоже заботит этот вопрос. Но сейчас время отбросить страхи и сомнения и поступить правильно, а мы все знаем, что это верный шаг.
Каролина рухнула на подушку и вздохнула. Откуда у мужа этот костюм? Всю одежду ему покупала она, а этот костюм видела впервые. Самое досадное, что он отлично на нем сидел.
Началась реклама. Каролина собралась с силами, чтобы отыскать пульт. Как тут смотреть на отвергнувшего ее супруга, если и так захлебываешься жалостью к себе? Они не виделись три недели, а такое чувство, будто три года.
Для тех, кто только что переключился на наш канал: у нас в гостях младший сенатор штата Нью-Йорк от Демократической партии Грэм Хартвелл, автор законопроекта Хартвелла-Конноли. Спасибо, что пришли, сенатор!
Всегда с удовольствием, Андерсон! любезно улыбнулся Грэм. Даже в прямом эфире он чувствовал себя, как рыба в воде.
Итак, перед рекламной паузой мы обсуждали, как повлияет закон Хартвелла-Конноли на определенные слои населения. Республиканцы настаивают на исключении психических расстройств и всякого рода зависимостей из случаев, покрываемых стандартной страховкой. Каким образом ваш закон защитит тех, кто нуждается в помощи?
Грэм вроде как призадумался.
Знаете, Андерсон, мне кажется, что исключение психических расстройств и зависимостей беспокоит американцев гораздо сильнее, чем предполагают сидящие в Вашингтоне. Взять, например, мою собственную ситуацию. Вы, наверное, слышали о неприятностях, которые возникли у моей жены в начале месяца?
Камера взяла крупным планом лицо Андерсона, на котором сперва проступило удивление, а затем ликование. Сенатор добровольно заговорил об аресте жены за вождение в нетрезвом виде! Он сказал «наверное, слышали», хотя в январе все СМИ только об этом и гудели! Злосчастный эпизод обсудили и политические эксперты, и журналисты, и стендап-комики! Джимми Фэллон сочинил об этом целый монолог.
Андерсон взял себя в руки. Его не так просто удивить. При других обстоятельствах Каролина поаплодировала бы мужу.
Разумеется, ответил Андерсон подобающим случаю скорбным тоном. Вам пришлось нелегко.
Еще бы. Моя жена серьезно больна. Я долго шел к пониманию того, что алкоголизм болезнь, но мне это удалось. У нее было множество возможностей обратиться за помощью, гораздо больше, чем у обычного американца, я это признаю, но она тем не менее все время подвергала опасности себя и окружающих. Я многие годы пытался помочь. И если бы речь шла только обо мне Голос Грэма надломился. Любой бы поверил, что у него и впрямь перехватило дыхание.
Раньше Каролина с трудом двигалась, а теперь ее и вовсе парализовало. В голове вертелись страшные слова «алкоголизм», «болезнь», «опасность».
Простите? с участливым видом прервал паузу Андерсон.
Должно быть, впервые за все время, что передача шла в эфире, гость причем не кто-нибудь, а сенатор Соединенных Штатов охотно делился восхитительно непристойными подробностями из личной жизни.
Дело в том, что я не один. У меня есть сын, и я должен о нем заботиться. Разве хороший отец подвергнет своего ребенка опасности из-за романтических отношений?