Арифметика дилетанта
Курильский детектив
Галина Бочарова
© Галина Бочарова, 2019
Арифметика дилетанта
Курильский детектив
У меня никогда не было друзей. Так, чтобы по-настоящему. Думаю, причиной этого стал я сам. Но я не люблю копаться в себе, не люблю всех этих психоаналитических штучек.
Вот почему я сейчас еду на Север мой собственный маленький протест против фальшивых идеалов и навязанных обществом отношений. Жить в изоляции, посреди снегов с медведями и рыбаками что может быть лучше для истрепанного стандартами цивилизации сердца? Фу, какая гнусь!
За узким оконцем иллюминатора плескалась нудная серовато-синяя полоска моря никакого контраста с небом и туманными, как будто затянутыми дымкой береговыми очертаниями. На фотографиях Курилы выглядели куда как привлекательнее, наверное, благодаря мощи графического редактора. Я был слегка разочарован, когда предо мной вытянулась холмистая, покрытая грязной травой равнина, изрезанная, как праздничный пирог ломтями, домами и заводами. В сезон острова оживлялись. Процветающий рыбный промысел привлекал сюда сезонных рабочих: баржи, лодки, катера так и сновали вдоль акватории, курились коптильни, а два теплохода привозили с Сахалина мешки, набитые солью.
Кто-то в машинном отделении решил поприветствовать аборигенов и дал гудок, раскатившийся низким протяжным басом над сонной тишиной этих мест. Я, наконец, собрался, покинул свою каюту и выглянул на палубу. В лицо немедленно повеял холодный, пропитанный йодом бриз. Справа, за линией синих холмов, вздымалась конусовидная кривобокая гора, из чрева которой валил клубами пепельный дым. Она изрыгала его в тяжелое, влажно набухшее небо, и он плыл, воздвигая объемные башни и непрестанно меняя их очертания, словно лепил из пластилина и сгоревшей древесной коры трехмерные картины.
Ну как? Хорошо? спросил кто-то из команды и загадочно улыбнулся.
Я кивнул и сплюнул соль и пепел непонятно как оказавшийся у меня во рту. Рядом взволнованно гомонели немногочисленные пассажиры, свесившиеся за борт и вооруженные фото и видеотехникой. Здесь, у этих пляжей из черного песка и базальтовых скал, подошло к концу наше двухдневное путешествие на теплоходе.
Оп-пять понаехали тут! невнятно проворчал мрачный мужик в ответ на вопрос как добраться до Горячих ключей. Он осматривал резиновую надувную лодку и я, насвистывая, присоединился к его занятию. Может из любопытства, а может, надеясь, что смогу настроить его на миролюбивый лад.
Константино-ов! донес до меня ветер чей-то окрик, и я вздрогнул, обернулся и, сдвинув брови, засунул правую руку в карман. Навстречу бежал рослый загорелый мужчина. Курчавая темно-русая поросль занимала, наверное, большую часть его лица, так что я видел лишь большой облупленный нос и веселые сверкающие глаза.
Наконец-то, я вас нашел!
Слава Богу, хоть кто-то здесь доволен жизнью, я всунул ладонь в его горячую влажную руку и ощутил крепкое рукопожатие.
Наши командировали меня еще два часа назад. Я, признаться, заскучал в машине и зашел в столовую, пропустить рюмочку.
Я сдержанно кивнул, и мы отправились к машине. Судя по внешнему виду это была консервная банка на колесах, странно как она вообще могла передвигаться.
А вы поездите по нашему бездорожью, ухмыльнулся мой новый знакомец и уселся в водительское кресло ввинтился, я бы сказал, как штопор в бутылку. Советую пристегнуться. А до вулкана вообще несколько километров понадобится идти пешком.
А разве мы сразу отправимся на разработку? я нахмурился.
Нет, конечно. Отдохните сначала, акклиматизируйтесь Разве он куда с вулкана денется? Как лежал, так и будет лежать.
Мой собеседник легонько вздохнул.
Мы гнали по полосе отлива странным черно-белым пескам, а справа от нас шипело пенной пастью Охотское море. Его волны силились дотянуться до колес «лендровера», размыть почву под ними и утащить машину в свою ненасытную и неприветливую утробу. Я вспотел от волнения, когда особенно мощная волна плеснула впереди, а под днищем зашуршали песок и крабы. Однако водитель, судя по всему, не испытывал напряжения, так что я тоже постарался расслабиться и любоваться видами. Тут уже никакая графика не смогла бы передать величия и мрачности белых пемзовых скал на фоне темно-синего, почти черного неба, и ощущения тревоги и звериной силы, возникающих при взгляде на них. Этот край был, как осколок параллельного мира, вышвырнутый в пространсвенно-веременной портал, и здесь заканчивалась знакомая мне Вселенная.
Мы взяли вглубь острова и выехали на более-менее разъезженную дорогу. Вдоль невысоких столбов в три ряда была натянута колючая проволока, на которой болтался жестяной щиток. Погранзастава, гласила надпись, в/ч 71436. В нескольких километрах кто-то приладил указатель: Горячие Ключи 3 км, Курильск 36 км, Москва 9 581 км, Майами 9 750 км.
Вы с ними еще успеете познакомиться, бородач кивнул в сторону гипотетического палаточного городка. Если бы не они, Горячие Ключи постигла бы та же участь, что и многие села здесь. Они бы перестали существовать.
Горячие Ключи встретили нас чисто совдеповской архитектурой, частично разбавленной колоритным духом русской глубинки и следами современной цивилизации. Какая-то древняя старушенция в платке и дореволюционной фуфайке тащила по кривой дороге упирающуюся козу. Внезапно в закинутой за плечи котомке вроде авоськи завибрировал телефон. Причитая и пытаясь не упустить козу, бабка стянула авоську, выудила оттуда телефон и гаркнула, что есть мочи: «Але, Коля?!» голос Коли мы тоже отчетливо услыхали бабка, очевидно, когда-то включила громкую связь и не знала, как выключить. А может, просто не заметила
Мужик, подпирающий плечами серую цементную стену какого-то здания, приветливо помахал нам рукой, когда «лендровер» свернул с дороги и практически въехал носом в торец дома.
Что так поздно-то, Васильич? осведомился он у водителя.
Ничего не поздно, запротестовал бородач. Как раз к ужину.
В этот момент обитая железом дверь дома с грохотом распахнулась и на крыльцо выпрыгнул голый по пояс мужик. Его глаза были дико вытаращены, а лицо преисполнено немого ужаса. Не говоря ни слова, он скатился с крыльца и помчался куда-то за угол.
Ну вот, опять. недовольно протянул Васильич и, обернувшись ко мне, заявил: Никогда не пейте воду из горных ручьев. Она здесь насыщена щелочью и кремниевой кислотой. А-а, Любаня.
На ступеньках показалась застенчивая коротко стриженая девушка. Ее лицо было сплошь усеяно веснушками, над верхней губой темнел едва заметный пушок. Она подошла ко мне и, улыбнувшись, протянула руку:
Люба. Григорьева.
Ах ты, Боже мой! встрепенулся бородач. А ведь я-то сам за всю дорогу даже не представился. Кононов Василий Васильевич, можно просто Васильич. Я начальник изыскательных работ. А вот это дядя Сева, наш шофер. Единственный, кто может справиться с «танковозом».
Танковозом? я удивленно приподнял брови.
Да, это наша рабочая машина, дядя Сева невозмутимо подмигнул. Пойдем в гараж, и я покажу тебе этого зверя.
Да погоди ты со своим зверем. Надо для начала подкрепиться.
Кстати, тот, убежавший в кусты чудак, Петр Евсеев. Он наш техник. Голова у него варит замечательно, желудок не очень.
Внутри дома было темно и прохладно. Под потолком горела единственная голая лампочка, чья грушевидная тень, двоясь, ложилась на стены и лицо сидящего вполоборота к двери рыжеволосого человека. Он читал книгу, склонив подбородок к груди, а в его четком профиле мне чудились гордые мраморные носы древнегреческих царей и героев.
Эксперт прибыл, лаконично бросил Кононов, садясь за выщербленный конопатый стол. Тут же ему на колени прыгнул крупный куцехвостый кот и принялся умываться лапой.
Приветствую вас! рыжий захлопнул книгу и приподнялся мне на встречу. Скосив взгляд, я прочел название и ухмыльнулся.
Константинов, я встряхнул его руку. Павел.
Кожа его оказалась сухой и холодной на ощупь, что доставило мне неожиданное удовольствие.
Горохов Марк, более незвучного сочетания имени и фамилии я не берусь и придумать. Спасибо что почтили нас своим присутствием. Не знаю, как бы мы разобрались здесь без представителя закона.
Любаня тихо охнула. Я пожал плечами.
Не любите полицейских? Примем к сведению!
Он вытаращился, хотел что-то резко возразить, но вдруг передумал и сжал губы в тонкую линию, так что они побелели и почти слились с кожей подбородка.
А где же наш эксцентричный богач? осведомился я у него миролюбиво.
Присоединится к компании попозже, процедил он сквозь зубы.
Пожалуйста, садитесь! Вы, наверное, голодны? меняя тему, пропищала Любаня и убежала куда-то, вернувшись с замызганной кастрюлей, из которой торчал половник.
«А на ужин у нас гороховый суп», подумал я неосознанно, но Любаня приоткрыла крышку, и в нос ударил ядреный специфический аромат вареной рыбы.