Счета Бросьте где-нибудь, у стены в инвалидном кресле сидел пожилой мужчина.
Нет, это ваше письмо. Почтальон выкинул его в канаву. Вы забыли наклеить марку и указать адрес получателя.
Не забыл, усмехнулся человек. Я не знаю адреса. Хотите выпить?
Пожалуй кивнул Иван Иванович.
Бар в соседней комнате, махнул рукой человек, а мне плесните водки, ежели не затруднит.
Не затруднит, улыбнулся Иван Иванович, протягивая хозяину дома стакан.
Гадость какая мужчина сделал осторожный глоток и поморщился. Вообще-то предпочитаю бурбон, но он закончился.
Иван Иванович крутил в руках свой стакан, не решаясь задать вопрос.
Вы, наверное, думаете, я выжил из ума, спросил человек, раз пишу неизвестно кому неизвестно куда?
Да нет, ответил Иван Иванович, не думаю. Раз пишите, значит, есть причина. Просто письмо ваше не дойдет. Почтальон ведь не волшебник.
Это неважно мужчина отхлебнул еще водки. Я уже много лет пишу ей письма. И буду писать привык, наверное
Кто она? спросил Иван Иванович.
Да я и не знаю толком. Однажды она пришла ко мне в дом и осталась. Потом ушла. Так же внезапно, как и появилась. А я пишу эти письма, потому что не могу забыть ее, да и не хочу.
Ивану Ивановичу стало грустно. Он вздохнул, одним махом выпил стакан и взял в руки конверт.
Знаете что, сказал он, я доставлю ваше письмо. Вдруг она ждет?
А вы сможете? с надеждой спросил человек.
Я много чего могу, улыбнулся Иван Иванович. Почти все. Если хочу.
Тогда удачи вам, шепнул человек.
Иван Иванович знал, что шансы встретить загадочную женщину ничтожно малы. Но все таки есть. Просто нужно идти по дороге.
В старом доме над листом бумаги склонился пожилой человек в инвалидном кресле. Он снова писал письмо. Чтобы почувствовать себя живым.
4
Мелкий осенний дождик, серенькое небо и грустные листья наводили Ивана Ивановича на размышления о горячем чае. Он пришел в этот город на рассвете. Узенькие улочки и прижавшиеся друг к другу аккуратные «пряничные» домики с флюгерами на черепичных крышах еще не проснулись. Иван Иванович брел, не обращая внимания на промокшую одежду. Иногда он протягивал руку, приглашая холодные дождевые капли на ладонь. Когда набиралось достаточно, он пил их, немного согретых, и озноб ненадолго отступал.
Вдруг Иван Иванович услышал нежный перезвон колокольчика. Дверь одного домика приоткрылась.
Вы промокли, раздался участливый женский голос, не хотите выпить чаю?
Я бы рад, улыбнулся Иван Иванович, но мне нечем вам заплатить.
Какие пустяки! Заходите скорее.
Иван Иванович решил, что отказывать невежливо, особенно женщине.
В маленькой комнатке было уютно, потрескивали дрова в камине, и седенькая юркая старушка наливала в глиняную кружку дымящийся ароматный чай.
Иван Иванович присел поближе к огню, с наслаждением сделал глоток и почувствовал, как возвращаются силы идти дальше.
Дед моего покойного мужа владел этой чайной, сказала старушка. Он никогда не брал плату с путников. А в нашей семье всегда чтили традиции.
Спасибо вам, ответил Иван Иванович. Традиции, особенно такие, большая редкость. Но я все же хотел бы отблагодарить вас. Я ведь почти все могу.
Старушка покачала головой.
Мне ничего не нужно. Я прожила счастливую жизнь. Хотя она указала Ивану Ивановичу на противоположную стену, видите чайники?
Да, кивнул Иван Иванович, очень необычные. И такие разные. Вы их сами делаете?
Нет, ответила старушка, их делали путешественники, что в разные времена заходили сюда. Каждый из них вкладывал в свою работу частичку себя. Выпив из такого чайника, узнаешь, чем была наполнена их душа. Если хотите, можете тоже сделать, а я потом обожгу и поставлю рядом с остальными.
Боюсь, у меня не получится, засомневался Иван Иванович.
А вы попробуйте, озорно подмигнула старушка. Что-нибудь да выйдет.
Действительно улыбнулся Иван Иванович, разминая пальцами кусок глины, почему бы и нет
Чайник получился кривенький, простой, без узоров. Дождь на улице закончился, Иван Иванович попрощался с хозяйкой чайной и ушел. Его ждала дорога.
Свобода тихо сказала старушка, бережно держа в руках чайник и глядя вслед Ивану Ивановичу. Величайшая драгоценность
Свобода тихо сказала старушка, бережно держа в руках чайник и глядя вслед Ивану Ивановичу. Величайшая драгоценность
5
Иван Иванович устал. Он так давно был в пути, что забыл, куда и зачем идет. Поэтому просто упал у пруда в ночную траву на окраине неизвестного города. Мыслей не было. В темном небе последний раз вспыхнула, чтобы погаснуть, звезда. Иван Иванович невесело усмехнулся и закрыл глаза.
Один, два, три, услышал он, четыре, пять.
Иван Иванович вздохнул и повернулся на голос.
На турнике поодаль болталось чудовище. Водяное. Иван Иванович сразу опознал его по перепончатым лапам и характерному запаху подтухающей с головы рыбы.
Что, дружок, спортом занимаемся? вежливо спросил Иван Иванович.
Ответом ему был испуганный всплеск и рябь на воде.
Эй, позвал Иван Иванович, ты это извини Представь, что меня здесь нет.
Легко сказать, ответило чудовище, сверкая глазами из темных вод. Только стесняюсь я очень. И вообще
Ну ладно, пожал плечами Иван Иванович, тогда можно я искупаюсь? Перед дальней дорогой.
Если тебе не противно соседство со мной, тогда конечно, откликнулось чудовище.
Не противно, улыбнулся Иван Иванович, всякое видал.
Теплая вода успокаивала и расслабляла. Иван Иванович плавал, а чудовище нарезало вокруг него тихие круги.
Скажи, куда ты идешь? спросило оно, когда Иван Иванович, устав, позволил неспешному течению нести его в никуда.
Да так, ответил Иван Иванович. Просто иду. Это ведь лучше, чем стоять на месте.
Хорошо тебе, вздохнуло чудовище, а вот я не могу никуда. Земноводное я. Не проживу без воды.
Каждому свое.
Может, останешься? предложило чудовище. Могли бы подружиться. Ты не такой, как другие, я вижу.
Не могу, Иван Иванович поплыл к берегу. Рад бы, но нет.
Был у меня друг, грустно сказало чудовище. Бомж Савелий. Он под кустом ночевал прошлым летом. Мы с ним беседовали. О жизни, любви и книгах. А потом он замерз. Насмерть. Я даже помочь не мог. Чувствовал, как ему хреново. Да разве сквозь лед пробьешься? С моими то лапами Зима тогда выдалась жуть какая. Весь пруд льдом сковало, даже утки улетели, и моржи себе полынью не прорубили. А я в анабиоз впал. Недавно только отошел. Теперь вот ночами на турнике подтягиваюсь. Просто, чтобы делать что-то.
Иван Иванович молчал. Он не знал, что сказать. Да и что тут скажешь? Что так бывает? Что жизнь, она всякая? Да и чувствовал он, чудовищу не нужны его сочувственные реплики.
Вдруг он понял, что нужно сделать.
Слушай! воскликнул Иван Иванович. Очень далеко отсюда есть звезда, которой надоело жить. Она погасла. А я зажгу ее. Для тебя. Я умею. Ты будешь каждую ночь смотреть на нее, а она на тебя. И вы сможете разговаривать. Хочешь?
Хочу, шепнуло чудовище. Ты правда умеешь?
Я все умею, рассмеялся Иван Иванович, если захочу.
Он расправил крылья и взмыл в темное небо.
А немного позже
Чудовище смотрело на яркую звезду и улыбалось, а звезда улыбалась чудовищу.
6
Иван Иванович постучал в дверь покосившегося одинокого дома. Дверь с протяжным всхлипом отворилась. Внутри было темно, сыро и запах склепа.
Эй, позвал Иван Иванович, есть кто живой?
Нет, ответили из угла.
Иван Иванович попытался оглядеться, но глаза еще не привыкли к темноте. Тогда он достал зажигалку.
Не смейте! раздался испуганный крик. Иначе
Хорошо, согласился Иван Иванович, не буду. А что иначе?
Ничего хорошего, пискнул некто.
Так я не боюсь, усмехнулся Иван Иванович.
А я боюсь. Очень.
Тогда зачем угрожать? удивился Иван Иванович
От страха.
Хорошая логика.
Какая есть, огрызнулся голос
Пойду я, пожалуй, сказал Иван Иванович.
Что? Вот так просто возьмете и уйдете? И ничего не украдете даже? Ни гвоздя?
А что, должен? спросил Иван Иванович.
Нуууу замялся некто, наверное, должны, иначе, зачем приходили?
Да так ответил Иван Иванович, хотел на ночлег попроситься. Путешествую я. Иногда пешком, иногда на крыльях.
Расскажите, как это.
Приятно.
Страшно, наверное, одному? голос был полон тихого сочувствия.
Иногда бывает, кивнул Иван Иванович.
Зажгите свет.