Мои нервы не выдержали этого бесконечного величания.
Да хватит уж меня «пресветлой государыней» звать. Одни мы тут. Ты супруга царского сына, я царская супруга. Наедине можем друг друга и по имени называть. Что скажешь, Ирина Федоровна?
Изумление в глазах Ирины все росло.
Так ты сама так себя всем величать приказала, али запамятовала? Елена, жена Ивана, до сих пор в обидах: ее муж наследник престола, сама она на сносях, вот-вот царевичу наследника подарит. Да и постарше тебя она будет
Как головой приложилась, так враз поумнела, рассмеялась я. На людях, понятное дело, обращаться надо, как полагается: мне тебя великой княгиней звать и Елену тоже. А когда одни зачем?
Не гневайся пре Мария Федоровна, только это ты правильно удумала. От меня-то не убудет, а вот Елена зело горда и думает, что ты ее ни в грош не ставишь.
Охти мне, наворотила я тут, кажется, дел.
А что ж государь не вмешался, не поучил супругу уму-разуму?
Ирина рассмеялась приятным мелодичным смехом:
Только и дела государю в бабские склоки встревать. Он о них и не ведал бы, ежели бы ты не пожаловалась
Пожаловалась? На что?
На нас с Еленой. Мол, недостаточно почтения тебе выказываем. Вот государь и приказал величать тебя полным титлом.
Забудь, с неподдельным раскаянием сказала я. Это мне, видать, честь стать царской супругой в голову ударила. А теперь я совсем иначе мыслю.
Это Господь тебя надоумил, Мария Федоровна. Гордыня великий грех, а ты в него впала. Ничего, покаешься батюшке, наложит он епитимию легкую и все наладится.
Конечно, покаюсь, пылко отозвалась я. И в гордыни, и в суетности, и в пустословии, и в молитвенном небрежении. Спасибо тебе, Ирина Федоровна.
Принесли сбитень с сушками, Ирина Федоровна присела за стол напротив меня и я заметила, что удивление из глаз ее пропало. Она смотрела тихо, покойно, слегка склонив голову набок.
Сейчас бы кофию испить, мечтательно произнесла я. Только где взять-то?
Про кофий я от братца слышала, оживилась Ирина, он у кого-то из заморских гостей пробовал. Только у нас о нем еще и не ведают, да и боятся бесовского соблазна.
В чем соблазн-то? искренне поразилась я.
То мне неведомо.
Мы проговорили не меньше часа ко взаимному, надеюсь, удовольствию. Я поведала Ирине о том, что память у меня отшибло: только свадьбу и помню, а более ничего, одна обрывки детских воспоминаний.
Бог помилует, утешила Ирина, вернет тебе память. Как-нибудь утром пробудишься и все вспомнишь.
Вот это вряд ли. Скорее мне придется по крупицам собирать информацию о собственном прошлом и быть при это очень осторожной.
Я сегодня на исповедь к отцу Василию ходила, сообщила мне Ирина. Он меня каждое утро исповедует и причащает. Тебе бы тоже к нему сходить.
А с нами двумя он управится? усомнилась я.
Управится. Он еще и Елену окормляет. Но к ней сам ходит тяжело ей сейчас передвигаться-то. Дай Бог, мальчика вскоре породит.
Дай Бог, искренне пожелала я. Да чтобы не последнего. Детей должно быть много.
Твоя правда. Царская семья чадами сильна, корона из рук в руки переходить должна. Вот только государю не повезло: с малолетства сирота круглая, враги мать его, Елену Глинскую ядом извели, после того как царь Василий Иванович помер.
Я перекрестилась. Про судьбу несчастной матери моего мужа мне было известно если не все, то многое. Когда-то целый роман о ней прочитала в прежней жизни.
Я вот все о здоровье супруга кручинюсь, продолжила Ирина. Слабое оно у него, да еще эти боли в спине то и дело. Иной раз криком кричит.
А лекари что говорят?
Ирина махнула рукой.
Говорят-то они много, толку чуть. Посоветовали змеиным ядом растирать, так мало что не помер после такого лечения.
Змеиный яд от болей в пояснице хорош, машинально заметила я.
Так у него не поясница, а выше по хребтине.
Боярышник заваривать пробовала?
Нет. А помогает?
Боли снимет. Возьми три ложки свежих цветков боярышника и залей их кипятком малый ковш до краев. Дай настояться час и пусть царевич пьет по стопочке незадолго до трапезы. Должно помочь, батюшке этот отвар завсегда помогал.
Тут я приврала, конечно, потому что ни про батюшку своего, ни про хвори его не ведала. Да кто проверять-то будет? От травяного настоя еще никто не помер, а в больнице у нас его больные через одного пили с большой пользой. Николай Павлович в каких-то старинных травниках этот рецепт вычитал.
Сегодня же прикажу приготовить, встрепенулась Ирина. Спасибо тебе, Мария Федоровна, за совет дельный. Надо бы и супругу твоему, государю нашему, такой настой пить.
А ему зачем? притворно изумилась я.
Так ведь государь тоже от болей в спине сильно страдает. Неужто он тебе об этом не поведал?
Я покачала головой.
Бодрится перед молодой супругой, вынесла вердикт Ирина.
Так как же его уговорить настой этот пить?
А вот Федша попьет какое-то время, и ежели ему полегчает, я государю скажу.
А спросит: откуда узнала рецепт.
А правду скажу от тебя. Скажу, что я тебе о недугах государевых поведала.
Угу, хмыкнула я. А он нас обеих под монастырь подведет за такие дела.
Не бойся. Меня свекор-батюшка как родную дочь любит. Выросла я при дворце, ничего худого он от меня не ждет.
Ну, коли так, воодушевилась я, есть еще одна средство. Мазь дегтярная с сабельником.
Тоже не слышала, покачала головой Ирина.
Нужно истолочь в порошок четверик корневищ сабельника, да по треть четверика калгана и девясила. Растопить гарнец гусиного жира на водяной бане, дать немного остыть и всыпать потихоньку порошок. Перемешивать нужно деревянной палочкой. Хранить обязательно в холодном месте. А то есть еще одно средство: по четверику корневищ сабельника, калгана и девясила положить в четвертную корчагу корчагу и залить крепкой водкой.
Ирина слушала меня с полуоткрытым ртом
Корчагу сию запечатать и убрать в теплое и темное место ровно на 3 седьмицы. Потом настойку нужно процедить, разбавить водой и пить по ложке 3 4 раза в день незадолго до трапезы.
Это нужно записать, решительно сказала Ирина, я все сразу не запомню. Прикажи писца кликнуть.
Уходила от меня Ирина Федоровна обнадеженная со свитком рецептов, пообещав, что перед вечерней пришлет ко мне отца Василия для исповеди.
А завтра до трапезы пойдешь причаститься. Я тоже там буду. Помолимся за исцеление супругов наших. А снадобья целебные велю для обоих приготовить, чтобы ты в стороне была. Не царское это дело.
Я чуть не прыснула, услышав знакомую фразу, но удержалась. Интересно, а растирать государя целебной мазью кто будет? Царица-то я царица, но еще и жена любящая. Кроме меня, никому не доверю. А отговорку какую-нибудь придумаю.
У бедного царевича Федора заболевание, видать, наследственное. Слаб он здоровьем, ох, слаб. Иван-то крепок в отца пошел, каким он был в молодости. Как дозволит царь мне к общей трапезе выходить, так со всеми и познакомлюсь заново. Пока про Ивана мне только Ирина обмолвилась, но очень кстати.
Очень мне не хотелось, чтобы царевича Ивана убили. Хоть характером и крут, да все лучше, чем сначала болезненный Федор на троне, который завещал быть царицей Ирине. Да та процарствовала ровно неделю ушла в святую обитель и постриглась в монахини. Без любимого мужа ей и трон-то не больно был нужен. А потом Борис Годунов, смута, поляки Нет, пусть уж лучше второй Иван Грозный Русью правит.
Глава четвертая. Царица-целительница.
Мы торжественной процессией направлялись в царскую опочивальню. Мы это два стольника, две ближние боярыни и несколько прислужниц, которые освещали нам путь по темным переходам.
Не могу сказать, что бы мне было страшно, но как-то не по себе. План я придумала неплохой, только вот сработает ли? Подчинится ли супруг желаниям юной супруги? И что вообще сделает?
Царь поджидал меня, облаченный в роскошный бархатный халат возле стола, уставленного блюдами с фруктами, графинами с вином и кубками. А вот без вина, по-моему, можно было бы прекрасно обойтись. Так ведь хозяин барин.
С низкими поклонами челядь оставила нас наедине. Я стояла, потупив глаза, стараясь собраться и с мыслями, и с силами. Если все пойдет, как я задумала, мне понадобится и то, и другое, причем в достаточном количестве.
Присаживайся, Марьюшка, услышала я ласковый голос мужа. Я вино заморское приготовил. Отметим твое выздоровление.
Как пожелаешь, государь.
Сама кротость и покорность! Идеал любого мужчины. Ну, почти любого.
Вино действительно оказалось изумительным и я осмелела. Чтобы не сказать обнаглела.
Дозволь, государь, с просьбой к тебе обратиться, начала я.
Проси, чего хочешь.
День и ночь о твоем здоровье думаю. Посоветовали мне спину тебе растереть. Дозволишь ли?