***
Собрание у нас будет недолгим, Михаил стоял перед группой программистов, которых сам отобрал для проекта, я сейчас разошлю по вашим рабочим местам программу с описанием. Вы удивитесь тому, для чего она нужна, но прошу пока никому о ней не сообщать. Ваша задача анализ её работы. Если в ней есть какието скрытые возможности, если она может делать хоть чтото не указанное в описании я хочу об этом знать. Просмотрите всё до последней буквы, на ближайшую неделю я освобождаю вас от любой другой работы. Так что по местам, ребята, и жду ваши отчёты.
Все разошлись без вопросов, они знали, как Михаил не любит долгие разговоры и вопросы до начала работы, признавая только действия и результаты. Почти весь день он в одиночку провозился с программой Исаева, и, кажется, она действительно могла сработать. Вот только Михаил не считал, что Виктор написал программу ради денег. Здесь было чтото другое, и обязательно нужно было узнать, что именно.
Вызов планировщика опять застал Михаила врасплох, хотя в этот раз он сам взломал сеть Института и добавил встречу в график директора. Исаев не врал, защита тут действительно была неплохая.
Михаил Иванович, напоминаю, что через пять минут директор ждёт вас у себя в кабинете.
Хорошо, Михаил сам нажал отбой, решив удивить планировщика. Он дошёл до лифта и поднялся на самый верх. Директор, одетый в пальто, ждал его прямо в дверях.
Миша, ничего не понимаю, я уже собрался уходить, а тут мне говорят, что у нас какаято встреча с тобой, он протянул Михаилу свою вялую руку и пропустил его внутрь, напутали они что ли?
Олег Евгеньевич, надо поговорить, Михаил сделал всего пару шагов от двери и повернулся, в ближайшие шесть дней нужен миллион долларов. Новыми, наличными. Деньги не должны быть нигде учтены, потому что отчитаться за них не получится.
Так, Миш, что за просьбы? директор удивился второй раз за пять минут. Где я тебе достану столько денег, да ещё на таких условиях? Не получится.
Послушайте, когда четыре года назад правительство организовало Институт мозга, вы сами нашли меня и предложили эту работу. Помните? А ещё помните, что вы сказали мне тогда? Что для поиска способа лечения я могу просить что угодно.
Ну не в буквальном же смысле! Я не думал, что ты
Олег Евгеньевич, если вы найдёте этот миллион, то, скорее всего, на следующей неделе мы сможем опробовать лечение. Это достаточный повод дать мне деньги?
Ты шутишь? для директора сегодня был день сюрпризов. Старый скряга больше всего на свете любил деньги, и Михаил уже сейчас видел в его глазах пламя разгорающейся страсти. Если он представит правительству лечение, денег у него будет бесконечно много, больные люди не слишком интересовали его. И этот сегодняшний миллион был мелочью для директора, но он никогда бы не расстался с ним без обещания ещё большей прибыли.
Не шучу.
А если ничего не выйдет? спросил директор. Если не сработает?
Тогда просто не сработает. Но шансы очень хорошие.
Ладно, Миша, директор в задумчивости прошёлся по кабинету и остановился у двери. Наверное, уже делил в уме будущие миллиарды. Я найду деньги, но если у тебя не получится, то ты будешь у меня бесплатно работать до конца жизни! И не только ты, а весь твой отдел.
Михаил протянул руку, и на этот раз директор крепко пожал её.
***
На разбитой остановке было пусто, Михаил хотел выйти наружу и прогуляться, но вспомнил, что за сиденьем стоит сумка с деньгами. Не хватало ещё потерять их изза своей неосторожности. Он оглядывался по сторонам, надеясь увидеть приближающуюся фигуру Исаева. Он не сомневался, что тот опоздает. Этот тип просто даёт понять, кто кому нужнее в ситуации. Мол, захочешь конфетку, малыш, подождёшь. Ничего страшного, гордость Михаила давно умерла, покинув этот мир в подвале его дома, где он провёл почти месяц со свихнувшимся братом и его собакой, пока полиция не освободила их. Вместо гордости у него осталось стремление к цели, и ему казалось, что это гораздо важнее любых других его чувств.
В окно постучали, и Михаил увидел Исаева, который в сумерках подошёл незаметно и сейчас стоял у машины. Двери разблокировались, и Виктор скользнул в салон, такой же неприятно пахнущий, в той же грязной куртке. Вот она, так любимая всеми стабильность.
Ну что? спросил он, выжидательно глядя на Михаила.
Мне нужна программа полностью, сказал тот.
В окно постучали, и Михаил увидел Исаева, который в сумерках подошёл незаметно и сейчас стоял у машины. Двери разблокировались, и Виктор скользнул в салон, такой же неприятно пахнущий, в той же грязной куртке. Вот она, так любимая всеми стабильность.
Ну что? спросил он, выжидательно глядя на Михаила.
Мне нужна программа полностью, сказал тот.
А деньги?
Сумка за твоим сиденьем.
Виктор повернулся и с трудом перетащил вперёд спортивную сумку, набитую купюрами. Он расстегнул её и вытащил наружу одну из пачек.
Это что такое? спросил он. Я же говорил на карту!
За неделю? На неименную карту? Такую сумму? Ты понимаешь, что эту карту заблокируют через десять секунд, пока ты не объяснишь, откуда такие деньги и на что ты их собрался тратить? Михаил врал. Если бы он надавил на директора, тот смог бы организовать даже спасение дьявола из ада, не то что карту с миллионом. Но он не хотел этого делать. Что бы ни задумал Исаев, эти деньги наверняка ему скоро понадобятся, с карты он сможет тратить их быстро и анонимно, а с наличными и его рожей, известной каждой собаке, времени ему понадобится очень много. Будет шанс разобраться, что именно он хочет сделать.
Ааааа! Виктор хлопнул руками по сумке, сунул пачку внутрь и застегнул молнию. Как я с этим по улице пойду?
Не знаю. Ты просил миллион нате вам миллион. А мне нужна программа.
Знаешь, ты злой! с перекошенным лицом Виктор смотрел на Михаила, я мог пойти к кому угодно, но я специально пришёл к тебе, потому что слышал, какой ты хороший специалист и замечательный человек. А ты Ты просто гад, упивающийся властью и моей беспомощностью!
А ты добрый? ухмыльнулся Михаил в ответ. И просто делаешь мне одолжение, никаких собственных планов у тебя нет?
Каких планов? Ну каких планов? Я бездомный! Все мои планы не сдохнуть! прокричал Виктор, но Михаилу показалось, что на мгновение он отвёл глаза.
Ну с миллиономто не сдохнешь. И кстати, насчёт того, почему ты пришёл ко мне. После тебя я второй человек на планете, кто немного разбирается в вашем оборудовании. Я четыре года только его и изучаю. К кому ты ещё мог пойти? Не рассказывай мне сказки. Давай программу.
Виктор сунул руку в карман, вытащил ещё одну флешку, швырнул её Михаилу и полез из машины. Он схватил с сиденья сумку, перекинул через плечо и со всей дури хлопнул дверью.
И машина теперь тебе виновата, сказал Михаил, вытаскивая закатившуюся под сиденье флешку, и нажал на кнопку, запуская двигатель.
***
Две недели директор вился вокруг Михаила, требуя продемонстрировать лечение. В такие моменты он напоминал Бобби, который с точно такой же мордой бегал по дому вокруг хозяина, когда хотел на улицу в туалет. Михаил отбивался, стараясь полностью разобраться в том, что собирается сделать, но директор всё усиливал давление, заставляя торопиться. Призрак будущих прибылей огромными шагами мерял кабинет директора.
За день до эксперимента Михаил съездил в магазин, купил собачьего корма, в очередной раз удивившись, что его до сих пор производят. Люди сошли с ума и без всяких устройств, если даже при нехватке рабочих рук продолжают думать о том, чем кормить собак. Тут нужно было лечить всю планету. Он доехал до дома, покормил Бобби и провёл ночь в своей постели. Воспоминания из прошлой жизни не тревожили его в этот вечер, будущее было куда волнительнее. Оставалось сделать лишь пару маленьких шагов до него.
***
Миша, у меня для тебя сюрприз, директор сиял в предвкушении удивления, но Михаил догадывался, что за сюрприз его ожидает, не догадаться мог бы только слабоумный. Знаешь, кого мы нашли для первого эксперимента? Он добежал до двери и распахнул её. Давайте его сюда.
Двое санитаров втолкнули внутрь каталку, на которой лежал Егор. Нестриженный, с торчащей во все стороны бородой, руки и ноги его были привязаны к поручням, а во рту торчала какаято тряпка, не позволяющая кричать. Одет он был в один единственный подгузник, изза чего выглядел сильно постаревшим младенцем.
Извини за такой внешний вид, директор развёл руками, делая вид, что он тут ни при чём, но ты сам просил не давать пациенту успокоительных.
Михаил подошёл поближе и посмотрел на Егора. Он не видел его с того дня, как полиция разгребла завал и вытащила их троих из подвала. Он не мог заставить себя пойти навестить это тело, которое больше не было его братом, которое на третий день пришлось намертво примотать к трубам в подвале, потому что тело попыталось его убить. Он не хотел вспоминать этот кошмар с вонью от испражнений, с попытками кормить брата хоть чемнибудь, с откушенным ухом у собаки, которая подошла слишком близко к хозяину. Но больше всего он не хотел вспоминать, как расстрелял соседа, который набросился на них, пока Михаил тащил Егора от машины к дому. Расстрелял и никогда не сожалел об этом. Именно тогда он осознал, что сам такое же животное, как и все психи, мечущиеся по улицам в поисках жертв.