Дело в том, что те годы характеризовались всеобщим дефицитом, и профессия продавец, по привлекательности, была сродни таким героическим профессиям, как космонавт или, например, инструктор райкома партии. Дефицит постоянно напрягал Петьку каждый праздник, будь то Новый Год или день рождения тёщи, и требовал выполнения обязательного ритуала под названием БОГАТЫЙ СТОЛ. Шампанское, банка шпротов, палка копчёной колбасы и кое-какие мелочи были обязательными атрибутами этого стола. Достать их без нужных связей было практически невозможно. Иногда, случайно, всё это доходило до прилавков. Но такие события, во-первых, далеко не всегда совпадали со своевременным появлением у таких прилавков Петьки, а во-вторых, даже если совпадение и происходило, то до ближайшего праздника было далеко. Всеобщая семейная страсть покушать вкусненького, делало невозможным сохранить попавшие в Петины руки деликатесы, хотя бы совсем непродолжительное время.
И вот, случилось. Однажды, Пётр оказался в райисполкоме по необходимости получения какой-то справки. Ждать пришлось долго и он стал у окна, где пустая консервная банка указывала на место для курения. Закурил и приготовился ждать. Время было рабочее, а потому было все равно, что спать на рабочем месте, что простаивать здесь. К курилке подошли двое. Оба почти одинакового, среднего возраста, с выражением на лице, типа «жизнь удалась».
Вот же, до чего торгаши обнаглели, правила торговли на виду, а им хоть бы хны, произнёс один из них, тот, что повыше ростом.
По тому, как уверенно и совершенно раскованно он держался, даже невооружённым глазом было видно, что его жизнь удалась чуть получше, чем у его товарища.
Представляешь, зашёл в наш гастроном отовариться. Слышу крики. Два амбала шмонают бедную старушку. А она обрати внимание в одной руке корзинку инвентарную держит, а в другой свою сумочку. Так эти из сумочки пачку масла вытащили и орут. Ну, думаю, попалась бедняжка. Но тут-то оказалось, что имеется чек из соседнего гастронома. Я к ним и говорю: что же вы, уважаемые, правила советской торговли (пункт 51, параграф 2) нарушаете? Старушка с корзинкой, и вы не имеете права осматривать её сумочку. Вон, над кассой эти правила висят, читайте. Они на меня, я им нашу ксиву. Ну, дальше кабинет директора, канючили простить.
Ну, и во что простил? хихикнул второй мужчина. Жизнь у него тоже удалась, но ещё не на столько, как у первого. Однако, все шансы её улучшения также читались на его лице.
Пара коньяка да финский сервелат.
Мужики докурили и ушли. Из кабинета выскочила знакомая машинистка.
Эй! крикнул шёпотом Петруха. Что это за два мужика тут курили?
Да инспекторы из отдела надзора за торговлей и общественным питанием, прошелестела машинистка.
Наш герой на работу не пошёл, а заскочил в районную библиотеку, где запросил подшивку «Вечернего Мухасранска». Быстро найдя в одном из номеров утверждённые Горисполкомом «Правила розничной торговли и общественного питания», он незаметно вырезал всю страницу и помчался домой. Вечер ушёл на штудирование документа. Кое-что важное он выписал в записную книжечку. Туда же положил несколько вырезанных абзацев. И на следующий день вышел на «охоту». Надвигались ноябрьские праздники, и в холодильнике отсутствовало главное шампанское.
Магазин «Подарки». На полке наборы шампанское и куча сопутствующего барахла. Стоимость запредельная.
Какие классные подарочные наборы пропел Петр Сергеевич елейным голоском И кто же такие собирает? невинно поинтересовался он, обращаясь к продавщице, внешний вид и всё поведение которой идеальнейшим образом могли послужить иллюстрацией к любому из «Семи смертным грехам».
Мы сами! добродушно рыкнуло чудовище.
Тогда, вкрадчиво продолжил он распакуйте мне один, и продайте бутылку шампанского.
От изумления, чудовище онемело. Но, быстро пришло в себя, и тут Петька узнал много нового о себе и о близких, а также и о далёких родственниках. Он выслушал этот лингвистический шедевр, достал записную книжку и гнусавым голосом дьячка, зачитал пункт 39, параграф 9, который гласил, что покупатель имеет право требовать Разговор окончился в кабинете директора магазина, в присутствии вызванного Петей инспектора райисполкома. Держа в руках вожделенную бутылку, а также небольшой сверток с двумя баночками шпротов и зеленого горошка, счастливый «охотник» прибыл домой, где был встречен толпой ликующих родственников в лице жены, малолетнего хулигана и любимой тёщи.
С этого дня, Петькина жизнь развернулась на 180 градусов. В самое короткое время он стал кошмаром рядовых продавцов и директоров магазинов в радиусе километра от своего дома. Бдительно замечая все нарушения правил торговли и общественного питания, он напрямую бомбил директоров или вызывал одного из известных инспекторов райисполкома. Те были ему благодарны по двум причинам: во-первых, незапланированный визит в магазин по просьбе трудящихся пополнял шкафы и холодильники инспекторов, а во-вторых, в конце квартала их отчётность выглядела столь отличной от других, что обделить их квартальной, а также годовой премией начальство никак не могло.
Пётр Сергеевич процветал. Продавцы бледнели при его появлении, директора иногда встречали у входа и сразу же заводили к себе в кабинет. Оттуда он выходил с чувством исполненного долга и с внушительным свёртком подмышкой. Так все продолжалось три года. На работе дела тоже шли неплохо и выражение на Петькином лице всё ближе и ближе походило на «жизнь удалась». Однако, наряду с продвижением по службе, это никак не улучшало его отношений с сослуживцами. Что поделаешь зависть могучая сила Всё рухнуло в одночасье. Зайдя как-то в любимый гастроном, просто так, для поддержки тонуса, наш правдолюб с удовлетворением отметил эффект своего появления. Он подошёл к мясному отделу и стал рассматривать выставленное на продажу то, что по недоразумению называлось мясом.
Где рубщик? привычно он начал своё первое действие.
Возле прилавка стоял невысокий крепко сбитый парень в синем халате. Слегка наклонив голову, он внимательно посмотрел на Петруху.
В чём, собственно, дело? начал, было, он.
Подскочившая к парню продавщица отдела, стала взволнованно шептать ему на ухо. Народный инспектор-любитель ждал, пока новенького просветят о его высокой миссии. Парень выслушал, кивнул и ушёл в подсобку.
«За рубщиком», подумал Петруха. Через минуту парень вышел в сопровождении двух горилообразных грузчиков.
Так вот, сказал парень внятно и тоном, который, обостренная интуиция новоявленного «Остапа» восприняла адекватно (типа: уносим ноги!). Щас эти двое подержат тебя за руки, а я положу эту пачку маргарина тебе в карман. Потом мы обратимся к посетителям с просьбой быть свидетелями задержания вора. Ну, и милиция, протокол, письмо на работу.
Петька обладал мгновенной реакцией. Представив реакцию собственного начальства и сослуживцев, глаза малолетнего хулигана и тёщи, КПЗ и прочее, он, вытянувшись в струнку, по-военному чётко отчеканил:
Понял! и пулей вылетел из магазина.
Весть о посрамлении правдолюба мгновенно разнеслась по окрестностям. Пять лет Петр Сергеевич закупался в дальних магазинах. Вёл себя тише воды. Потом грянула перестройка, революция, дефицит исчез, продавцы перестали быть уважаемыми людьми, но ещё долго несчастный правдолюб боялся заходить в «свои» магазины, хотя персонал там давно уже сменился.
Часть третья
Размышления честного человека или Честные глаза
Впервые я узнал, что выгляжу как честный человек много лет назад в поезде Москва-Прага на границе БССР и Польши. Мы, моя жена и наш друг ехали по приглашению в Чехословакию. Современный человек младше пятидесяти не поймет всю исключительность и потрясающее, волшебное звучание этих слов ЗА ГРАНИЦУ по ПРИГЛАШЕНИЮ. Во-первых, Чехословакия в те времена была реальной заграницей, даже более реальной, чем почти капиталистическая Югославия или ГДР, в которую СССР вбухивал немерено денег чтоб доказать неоспоримое преимущество социализма (ГДР) над капитализмом (ФРГ). 1968 год потряс соцлагерь и он, лагерь, стал делать всё, чтобы чехи забыли тот год и стали примерной для всех, в том числе и для Запада, страной, верной заветам Ленина и своих «святых». Что такое ЧССР в те годы? Для туристов 2500 замков из сказок Шарля Перро, расположенных в местах, словно сошедших с картин немецких романтиков средины 19-го века. Картинные галереи с картинами, которые в не то что в подлинниках, но даже на цветных репродукциях не видело большинство советских искусствоведов. Альфонс Муха с его «Славянской эпопеей», Моравский Крас, горы, Карловы Вары. В Праге, которую почти по Жванецкому наша столица покрывала как бык овцу, 1600 кафе и ресторанов. Бутылка пива или кружка в пивной 10 копеек на наши деньги. Пиво 100 сортов, по сравнению с худшим из них наше «Жигулевское» не могло даже называться этим благородным словом. За десять крон, т.е. рупь на наши, можно было получить порцию восхитительных колбасок с неизвестного совтуристу гриля с такой же неизвестной ему же картошкой фри, салатом, вкус которого никак не связывался с этим нашим общепитовским понятием и, главное кружку ОХЛАЖДЕННОГО ДО НУЖНОЙ ТЕМПЕРАТУРЫ ПИВА!!! Витрины колбасных магазинов потрясали воображения даже пользователя чёрных входов обоих Елисеевских магазинов и даже счастливчиков, отоваривающихся в буфетах Академии общественных наук при ЦК КПСС. Я пытался сосчитать число сортов колбасных изделий, Срывался на плач после 50. Персики я попробовал впервые в Братиславе. Не просто персики, а дивногреческие. Каждый, размером с кулак Валуева, был завернут в отдельную бумажку, а вкус При этом они были по цене паршивых яблок в овощном на углу моей родной улицы. Бокал мартини со льдом за 40 копеек в каждом баре. А джинсы, сапоги, кроссовки и прочее, и прочее, и прочее, и прочее..