Помню, отвечает Денис. А он что, здесь работает?
Пристроили, как смогли, сообщает Чайкин. Информатику преподаёт. Оказалось, талант у парня. Самоучка. Подучиться, цены бы не было.
Самоучка? удивляется Денис. А как же
Тамара Львовна утрясла все вопросы, спешит пояснить Чайкин. Надо же парню на жизнь зарабатывать? На пособие проживи, попробуй. Вот только что с ним теперь будет на лице историка появляется выражение задумчивости.
А что такое?
А? отвлекается от своих мыслей Чайкин.
Что с ним?
Тамару Львовну на пенсию проводили в начале лета. Думали мы, кто-то из наших директором будет, а в итоге прислали какую-то мадам, Чайкин выписывает ладонью в воздухе замысловатый вензель, из области. Приехала, носом покрутила и сразу приказ себе на отпуск подписала. Ни здрасьте, ни до свидания. Кто такая, что за человек? По всему видно, что не простой. Ну, да ладно, поживём, увидим.
Чайкин на какое-то время опять впадает в задумчивость, а потом произносит:
Можно вопрос?
Конечно.
А почему в Москве не остался? Как говорится, простор, размах, возможности.
Ответить Денис не успевает. За дверью раздаются шаркающие шаги, и, спустя несколько секунд, в классе появляется баба Тася.
Пришла Матвевна-то, сообщает она, окинув классную комнату взглядом. Иди, что ли, милок, обращается к Денису, я уж ей всё обсказала.
Чайкин кивает ему, дескать, действуй, но тут же спохватывается:
Подожди-ка! Вот, как раз
Из портфеля он извлекает компакт-диск в прозрачной коробочке без каких-либо опознавательных знаков.
Помнишь, где Саша живёт?
Конечно.
Занесёшь ему? протягивает диск Денису. А то всё никак не верну
Беседа с завучем заняла около часа. Станислава Матвеевна, как и предположила баба Тася, была очень обрадована появлению Дениса в школе. Под конец разговора она заявила, что вопрос с его трудоустройством можно считать решенным, если, конечно, он сам согласен с предлагаемыми условиями. А условия таковы:
1) он будет вести уроки английского и немецкого;
2) для этого ему будет предоставлена отдельная классная комната, которая в принципе в нормальном состоянии, но подремонтировать кое-что всё же придётся;
3) зарплата ему будет назначена в соответствии с тарифной сеткой и нагрузкой.
Если первые два пункта Дениса вполне устроили, то третий, в примерном пересчёте на рубли, вызвал у него некоторое разочарование. Да и Станислава Матвеевна сама посетовала, что, да, не много, но это для начала, а вот поднаберешь стаж, будет побольше. Что ж, он знал, на что шел и в итоге со всем согласился. Для окончательного трудоустройства ему велено было прийти в начале августа.
Из школы Денис, чтобы не откладывать просьбу историка в дальний ящик, отправился к Саше. Тот живёт в частном секторе, в тёткином доме неподалёку от Денисовой бабушки.
На звонок (кнопка прикреплена рядом с калиткой) вышла тётка стареющая худенькая с сероватым морщинистым лицом женщина.
К Сашке? спросила, бегло глянув в лицо гостю.
К нему.
Проходи.
И повела его сначала по тропинке через пестреющий цветами палисадник к дому, а там узким с побеленными стенами коридором.
Саш, к тебе! громко произносит она, остановившись у второй по пути двери.
Ага! раздаётся в ответ.
Женщина легонько толкает дверь, та распахивается и Денис входит в комнату.
Она была бы светла, если бы окно не закрывали плотные красные шторы. Именно из-за них здесь мрачновато и всё в красноту: от обоев до системного блока компьютера на просторном письменном столе, стоящем у окна. Кроме системника на столе кипы компакт-дисков в разноцветных боксах, какие-то мятые бумаги с машинописным текстом и старенький, но ещё яркий пятнадцатидюймовый монитор-бочка. У стола в офисном кресле вполоборота к Денису сидит длинноволосый парень. Рядом с офисным, тускло отсвечивая металлическими частями конструкции, стоит инвалидное кресло-каталка. Парень сосредоточенно смотрит на монитор, на котором раскрыто несколько окошек с каким-то текстом издали разобрать невозможно. Правой рукой он управляется с «мышкой», левой с клавиатурой. На лице его ярко выражено недовольство.
Ну ё, произносит он тихо и зло, пусти дурака за комп, потом десять сисадминов не разгребёт! И уже громче, мельком глянув на Дениса: курс какой?
Ну ё, произносит он тихо и зло, пусти дурака за комп, потом десять сисадминов не разгребёт! И уже громче, мельком глянув на Дениса: курс какой?
Какой курс?
Блин, ну не бакса же! На каком учишься?
Отучился.
Из конторы? продолжает допрашивать Саша, продолжая заниматься компом.
Чего?
Тут уже удивляется Александр:
Ты кто? спрашивает, крутанувшись на стуле, развернувшись лицом к Денису. С лёгким внутренним содроганием тот отмечает, как неестественно потянулись за телом Сашины ноги, облачённые в потрёпанные спортивные штаны.
Вот, протягивает Денис компакт, Чайкин просил вернуть.
Саша смотрит на диск, переводит взгляд на лицо гостя.
Аркадьич?
Денис кивает.
А Ну, давай, глазами Саша указывает на компакт.
Вручив ему диск, Денис отступает на пару шагов и замирает в нерешительности, смотрит в пол. Что делать, что говорить, да и надо ли? Развернуться и уйти? Пожалуй Исподлобья бросает взгляд на Александра: у того на лице написано «ну, и что дальше, так и будешь тут торчать?» Этот немой вопрос подстёгивает Дениса к активным действиям.
Слушай, ты ведь меня не помнишь? спрашивает он, уже зная какой получит ответ.
А должен?
Нет, конечно
Как зовут?
Денис.
На Сашином лице ожидание продолжения, и Денис продолжает:
Стрельников.
Неа, не помню, сообщает Саша незамедлительно.
Учились вместе, уточняет Денис. В восьмом
Сашины веки плотно сжимаются, на лбу и под глазами прорезаются глубокие морщины. Щёки его резко бледнеют.
Знаешь, произносит он, мазанув ладонью по лицу, не люблю вспоминать Учились, значит учились Ну и как ты, где, чем занимаешься?
Только универ закончил.
И кто по образованию?
Педагог.
Хм, ну, можно сказать, коллега, улыбается Саша. Ты это Чего стоишь-то? Садись, указывает на кровать.
Попробовав её ладонью на мягкость, Денис аккуратно, стараясь не очень сильно сбить покрывало, усаживается.
А я подумал, ты из технаря, сообщает тем временем Александр. Ходят ко мне он на мгновение умолкает, а потом презрительно бросает: студенты всякие. Лабы, курсовые им делаю по информатике. У самих-то руки под лопату заточены. Пустил вчера такого за комп, одного оставил. Через десять минут возвращаюсь кирдык, синий экран смерти Урод, бля Внёс в систему непоправимые улучшения! И главное, как у них получается так быстро всё угробить?! восклицает неловко ёрзнув в кресле. Эйнштейны, детские непосредственности, мать их! Теперь вот думаю, что проще: чинить, или переставлять? он смотрит на Дениса, словно ожидает конкретных предложений.
Денис пожимает плечами.
Не знаю, Саш, я в этом разводит руками. Профан.
А-а-а тянет Саша тоном, в котором сквозит: «ну, всё с тобой ясно». Ты где учился-то?
В Москве.
Сашины глаза «загораются».
Ну и как там? Как столица? спрашивает он, туловищем подаваясь вперёд.
Стоит, что ей будет?
Вот бы куда! Вот где дела делаются! Я по удалёнке подрабатываю, оттопыренным большим пальцем правой руки через плечо тычет в сторону монитора. Контачу с парой тамошних конторок. Но это так Мелочёвка. Крохи перепадают, и комп нормально не апгрейдишь. А там! Там такие бабки зашибают! Эх, Дениска, в Москву бы заканчивает с тоской в голосе.
Молчит с минуту. Наконец, спрашивает:
Когда в столицу? теперь в голосе нотки зависти. Работу уже подыскал?
Здесь я, Саш, работать буду.
Сашины глаза округляются, лезут из орбит, брови ползут на лоб.
Чего? спрашивает сдавленно-настороженно. Тут?
Угу.
Приплыли, картина маслом выдыхает Саша. Не, ну, ладно я калека, а этот на всю голову больной. Где здесь?! спрашивает неожиданно резко, Денис аж вздрогнул. Где?!
Ещё раз передёрнув плечами, Денис произносит:
В школе
Кем?! тон по-прежнему резок.
Учителем иностранного
Так ты языки знаешь?! Сашины глаза вот-вот вывалятся.
Английский, немецкий перечисляет Денис.
Идиот! перебивает его Саша.
Что?! напрягается Денис. На оскорбления он не рассчитывал. Ты
Столько всяких «СП»! вновь обрывает его Александр. Да переводчик сейчас, может круче устроиться, чем классный программер. Не хуже точно. Покрутился, осмотрелся и в перед. Годик-другой и вообще за кордон! Гудбай немыто-голодно-единая! А он Нет, я звоню ноль-три, ты шизанулся!