Каракули гениального графомана. Лучшее - Валентина Иванова (Спирина) 8 стр.

Танцуем танго под названием Любовь,
Рука в руке  сердец одно биение,
И в вихре самых нужных, нежных слов,
Забыв про боль мы тонем в наслаждении.

Танцуем танго под названием Мечта,
Нога к ноге  совместное скольжение,
Наш самый первый, самый важный шаг,
Отринув прочь тревоги и сомнения.

Наклон и поворот двух разных тел,
О как крепки и как нежны объятья,
Под своды тихий тихий стон взлетел,
Танцуем танго под названьем Счастье.

Щека к щеке  дыханье на двоих,
И пряный сладкий привкус поцелуя,
И нежных взгляд красивых глаз твоих,
Два омута, в которых утону я.

Скользит рука от поясницы вниз,
А я ласкаю нежно твои волосы,
Весь мир остановился и затих,
Люблю тебя. И я люблю. Два голоса.

Забыв про всё, есть только ты и я,
Накрыла с головою безмятежность,
Ты мой. Ты только мой. А ты моя.
Танцуем танго под названьем Нежность.

И завтра пусть исчезнет всё как сон,
И пусть наш мир развалится на части.
Сегодня я люблю и ты влюблен.
Танцуем танго под названьем Счастье.

Стоя у стены, лицом к тебе,
Я застыла словно пред расстрелом,
Улыбнувшись злой своей судьбе,
Начинаю танец свой несмело.

Проведу по линии бедра,
Изподлобья взгляд украдкой брошу.
Покачнулась, словно ожила.
Нравится? Ну что ж, тогда продолжу.

Наклонилась низко, по ноге,
Проведу рукой от самых пальцев.
Поднимаюсь медленно теперь,
Странный, грешный, нереальный танец.

Взмах руки и тела поворот,
И по стенке медленно сползаю.
Повернула голову и вот,
Тело я к ногам твоим бросаю.

Спину прогибаю и ползу,
Словно кошка, тихо и бесшумно.
Резко поднялась и как-то вдруг,
Закружилась в вихре страсти буйной.

Ты стоишь и не отводишь глаз,
Губы сжаты и не улыбнешься.
Для тебя всё это в первый раз,
Думаешь, что вот сейчас проснешься.

Прикоснулась я к стене щекой,
Руки в стороны, перед тобой распятая.
Что же вытворяешь ты со мной,
Жизнь моя, любовь моя проклятая.

Шелковый халат скользнул к ногам,
Обнаженная и в полумраке ночи,
Всю себя до капли я отдам,
Только если ты того захочешь.

Свет свечи ласкает мою грудь,
Даже видно как там сердце бьется,
По бедру сползает лунный луч,
Блеск звезды волос моих коснется.

Босиком по млечному пути,
Словно по дороге к эшафоту,
Я готова этот путь пройти,
Чтобы быть любимой для кого-то.

Нет, не так Хочу себя дарить,
Но чтоб обязательно взаимно,
И хочу о чувствах говорить,
Называть любимым, нежным, милым.

И проснувшись, ощущать тепло,
Настоящего мужского тела,
Не бояться, что растает сон,
И исчезнет всё, чего хотела.

Шелковый халат скользнул к ногам,
Ну Не реагируйте так шумно.
То что я сейчас открыла вам,
Был Стриптиз
Души моей безумной.

По просторам великой России,
Много мне доводилось скитаться,
Но всегда возвращалась в Касимов,
И нигде не хотелось остаться.
Только здесь, среди улочек тесных,
Под шатром из деревьев могучих,
Заблудились и память и сердце,
В этом городе  самом лучшем.
Здесь Ока изогнулась склонами,
Берег левый в садах теряется,
И Петровскими чудо  колоннами,
Кораблям проходящим кланяется.
Город древний с великой историей,
Двух народов, религий творение,
И высокой скажу аллегорией 
Символ братства и единения.
Православные церкви красивые,
Мусульманские полумесяцы,
В сердцу милом родном Касимове,
Места хватит всем, всё поместится.
Вознесенский собор белокаменный,
В небеса куполами выстрелил,
В революциях жаркого пламени..
Ты не сдался, ты смог, ты выстоял.
Бродит память по дому боярскому,
Смотрят окна в резных наличниках,
На гробницу хана татарского,
На мечеть с минаретом величественным,
И уже никогда не уеду,
И другого края не надо,
Здесь могилы родителей, дедов,
За кирпичной кладкой ограды.
Даже небо печально серое,
Здесь родное, своё и близкое,
Здесь свою мы историю делаем,
В каждом сердце рассветными искрами.
Посреди бескрайней России,
В самом сердце Мещерского края,
Город древний, любимый Касимов.
Моя родина дорогая.

По просторам великой России,
Много мне доводилось скитаться,
Но всегда возвращалась в Касимов,
И нигде не хотелось остаться.
Только здесь, среди улочек тесных,
Под шатром из деревьев могучих,
Заблудились и память и сердце,
В этом городе  самом лучшем.
Здесь Ока изогнулась склонами,
Берег левый в садах теряется,
И Петровскими чудо  колоннами,
Кораблям проходящим кланяется.
Город древний с великой историей,
Двух народов, религий творение,
И высокой скажу аллегорией 
Символ братства и единения.
Православные церкви красивые,
Мусульманские полумесяцы,
В сердцу милом родном Касимове,
Места хватит всем, всё поместится.
Вознесенский собор белокаменный,
В небеса куполами выстрелил,
В революциях жаркого пламени..
Ты не сдался, ты смог, ты выстоял.
Бродит память по дому боярскому,
Смотрят окна в резных наличниках,
На гробницу хана татарского,
На мечеть с минаретом величественным,
И уже никогда не уеду,
И другого края не надо,
Здесь могилы родителей, дедов,
За кирпичной кладкой ограды.
Даже небо печально серое,
Здесь родное, своё и близкое,
Здесь свою мы историю делаем,
В каждом сердце рассветными искрами.
Посреди бескрайней России,
В самом сердце Мещерского края,
Город древний, любимый Касимов.
Моя родина дорогая.

Случаются неважные победы.
Случается, победы не важны.
Девчонка в платье розовом и в кедах,
Всегда мечтала поэтессой быть.

Задорные веснушки и косички,
Веселый смех, росла средь пацанов.
Она имела странную привычку,
Плести цепочки из различных слов.

А первый стих пришел к ней лет в пятнадцать,
Второй  на восемнадцатом году.
Потом, уж было далеко за двадцать,
Родился новый стих в горячечном бреду.

Потом стихи на время отступили.
И интерес к стихам, казалось бы, пропал.
Но года два назад её накрыло.
Свершилось. Звездный час её настал.

С тех пор она везде искала рифму,
И мысли, как отдельные стихи.
Легенды, сказки, варварские мифы.
Всё рифмовалось воле вопреки.

И пусть она не стала поэтессой.
И пусть, что неизвестна до сих пор.
Но каждый стих своё находит место.
Её душа находит в них простор.

Случаются неважные победы.
Случается, победы неважны.
Уже не девочка, а женщина, сквозь беды,
Свою победу забрала у тьмы.

Не умер в женщине девчонки звонкий смех,
Однажды жизнь свою начав сначала.
И этот стих сейчас для вас, для всех.
Она свою Победу одержала.

Холодное утро, дымок сигаретный,
И всякая чушь по сознанью ползет.
Тяжелые мысли и в дымке рассветной
Соловушка грустно о чем-то поет.
О чем ты грустишь, беззаботная птица?
Тебе ли скучать, трубадур и певец?
Ты создан любить и в любви веселиться,
И песнею быть для влюбленных сердец.
Взлетела под солнце последняя нота,
Соловушка голову набок склонил,
Как будто, с последним высоким аккордом,
Лишился последних своих птичьих сил.
 Ты думаешь мы о любви лишь мечтаем?
И только о чувствах любовных поем?
Мы многое видим, мы много летаем.
И песни о всем на земле создаем.
Мы видели невскую битву когда-то,
И с Ольгой Княгиней страдали от горя,
Смеялись и плакали в наших балладах,
О всех, тех кто выжил средь бранного поля.
Мы пели когда разгромили французов,
Свистели во след даже Наполеону,
И видели, плакал от счастья Кутузов,
И пели о всех, не дошедших до дома.
Слагали мы песни под залпы Авроры,
На штурм провожая солдат, моряков,
И песней своей мы, за городом город,
Будили от тяжких царских оков.
Война сорок пятого  страшное время,
Мы пели в надежде хоть чем-то помочь,
И трель соловьиная над батареей,
Звучала, звенела всю темную ночь.
Мы вместе со всеми потом возрождали,
Страну из руин, и строили Бам,
Мы песней своей как могли помогали,
Чтоб было хоть капельку легче всем вам.
Но даже в тяжелое, смутное время,
Любви было больше и больше страстей,
Так что же случилось теперь со всеми?
Что даже птицам петь тяжелей.
Так мало осталось чистого светлого,
Любви, доброты и тепла  по чуть-чуть.
И как много чувств, в пустоту, безответных,
Всё чаще и чаще охота взгрустнуть.
И мы  беззаботные вольные птицы,
Стараемся боль вашу переварить,
И с новым рассветом, как жизни страницы,
Благое и доброе учим ценить.
Холодно утро. Дымок сигаретный,
Умолк соловей. И в рассветной тиши.
За умною птицей, словами поэта,
Поставила точку, свой стих завершив.