Каракули гениального графомана. Лучшее - Валентина Иванова (Спирина) 9 стр.

Смотрю кино про подвиги солдат
И вдруг подумала,
 А что бы было, если,
Меня б туда. На семь десятков лет назад.
Я стала бы героем этих песен?

Смогла бы я, как те, кто не пришел,
Сражаться так же смело, беззаветно?
Иль на морозе, вся облитая водой,
Молчать и не давать ответов.

Вообще, смогла бы просто убивать?
Людей не видя в вражеских солдатах.
Как можно человека расстрелять?
И с этим жить потом спокойно, безоглядно.

Не знаю Можно много говорить.
Одно бесспорно  подвиг их бесценен.
Нам довелось в другое время жить.
Спасибо тем, кто Родине был верен.

Я странное дитя семидесятых.
Войну Великую по книгам изучала.
Поклон Вам, победители-солдаты!
На ту войну, простите, опоздала.
На мраморной плите увековечены,
Навечно молодые и красивые.
А сколько их вернулось искалеченных,
А сколько их остались позабытые.
У каждого из них своя Победа.
Свой вклад, внесенный ношей непосильной.
Десятки тысяч, не доживших до рассвета,
Соединила Братская могила.
Июнь. Июль. Всё только начиналось.
Передовая. Брустверы из трупов..
Мальчишкам ничего не оставалось,
На танки, с голыми руками, стиснув зубы.
Окопы из кровавого потока,
И сотни тысяч молодых ребят.
Статистика упряма и жестока,
Но средь живых нет Рядовых солдат.
Кто их тогда считал, и кто расскажет?
Тех, кто за нашу Родину сражались.
Им было страшно  школьники вчерашние.
Они свою Победу одержали.
Ночная смена. У станка девчонка.
От холода и голода шатаясь,
Замерзшими и тонкими рученками,
Свой вклад в Победу совершить пыталась.
Еще один снаряд готов к отправке,
А есть ли те, кто помнит её имя?
Ни документов нет, нет даже справки,
Но разве же она не Героиня?
А целые деревни вымирали,
Где не было в помине сельсоветов.
Там наши женщины в плуги впрягались,
Растя зерно  всё для своей Победы.
Не сочтены и не упомянуты,
Их дети, что от голода погибли.
И их Победой стали те минуты,
Что всем смертям назло прожиты.
А Ленинград? Голодное проклятье.
Дома-скелеты в призраке Победы.
Отцы и матери. Сестренки. Братья.
И их собака, ставшая обедом.
Я, может, крамольно свои слагаю мысли,
Прошу простить и не сочтите бредом.
Скажу словами всем известных истин 
Имеет очень много лиц Победа.
Предательство во все века в истории,
Отмечено зловонной черной повестью,
И одержали эти недостойные,
Свою победу. Над своей же сгнившей совестью.
Не верили в Страну, в народ не верили.
Взыграл инстинк звериный выживания.
И им в награду дали поколения,
Позорное, холодное изгнание.
Всё пережили. Вот он  День Победы!
Фашизм низвергнут и под флагом белым.
Не прячут слезы наши с вами деды.
Солдаты и Народ. В едином целом.
Я странное дитя семидесятых.
Войну Великую по книжкам изучала.
Поклон вам низкий до земли, Солдаты!
На ту Войну, простите, опоздала.

У Высоцкого есть песня «Не люблю».
Почему сейчас её я вспомнила?
Потому что, никогда не говорю,
То, чего сама бы не исполнила.
Не люблю, когда берут судить,
Кто практически некомпетентен.
Прежде, чем что-либо говорить,
За свои слова попробуйте ответьте.
Не люблю, когда взывают мозг,
Фразами, прочитанными где-то.
И несут словесности понос,
Лишь бы что-нибудь, кому-нибудь ответить.
Не люблю, когда под маской вдруг,
Оказался тот, кому ты верил.
Думаешь  а он же был мой друг.
Стоя пред захлопнутою дверью.
Не люблю неискренность и фальшь.
Лучше прямо, сразу, с разворота.
Чтобы от иллюзий не страдать,
Что напрасно ты надеялся на что-то.
Не люблю, когда в потоке лиц,
Как мишень, всего один затылок,
Не люблю заплаканных ресниц.
Не люблю, когда излишне пылок.
Не люблю холодных скользких рук.
Не люблю потоков сладкой речи.
Не люблю я судорожных мук.
Не люблю, когда слова-картечи.
Не люблю, когда бессильна я,
Изменить, исправить, переделать.
Не люблю, когда мои друзья,
Мной манипулируют умело.
Не Высоцкий я. И не поэт.
Злостью я сама себя гублю.
Но уж дважды мне сказали «нет»
Больше никогда не полюблю.

Шагает март, пока еще несмело,
Пока еще, с оглядкой на метель.
Под грозный шопот снежной королевы,
Под звонкую веселую капель.

Шагает март, ведет с собою праздник,
Чтобы поздравить женщин дорогих,
Любимых, нежных, добрых и прекрасных.
Веселых, умных, грустных и простых.

И солнечным лучом стучится в окна,
Сосульками заплачет, зазвенит.
Зима уже насупилась, намокла..
И каплями на крышах задрожит.

Несет с собою март цветов охапки,
Подснежники, тюльпаны  всё для вас.
Игриво вьется локон из под шапки,
И ярче уже блеск любимых глаз.

Короче, откровенней стали юбки,
И глубже стали ваши декольте.
Распахнуты пальто и полушубки,
Открыв обзор всей вашей красоте.

Мужчины сбились с ног  ища подарки,
Штурмуют магазины день-деньской.
От украшений ломятся прилавки.
Залиты туалетною водой.

И всё к ногам своих любимых женщин,
Для мам и бабушек, сестренок и невест,
Ведь женщины  не больше и не меньше.
Для вас благословение небес.

Ваш стимул и опора в вашей жизни,
Когда есть для кого на свете жить,
Мужчины, научитесь нас, капризных.
Принять как есть. Какие есть  любить.

Шагает март! Весна берет начало.
Восьмое марта  самый женский день,
Желаю всем, чтоб сердце отвечало,
Чтобы растаяла тоски и грусти тень.

Не плачь,  шепчу,  пожалуйста, не плачь,
Не нужно слез, их всё-равно не ценят,
Улыбку на лицо, а сердце спрячь,
Ты королева в жизни и на сцене.

И пусть не поняты твои слова любви,
И пусть напрасны были все признания,
Живи и смейся, всем назло живи,
И пусть остынет сердце от страдания.

Закаменелой черствою душой,
Пиши стихи и разрывая память,
Иссякнут слезы, обретя покой,
Воспоминанья перестанут ранить.

Цветущей лжи разбиты зеркала,
В осколках острых отраженье сердца,
Ты столько зря надеялась, ждала,
Держа всегда открытой настежь дверцы.

Ты столько отдавала в пустоту,
Дарила каждый раз себя напрасно,
И каждый раз ты верила в мечту,
И отдавалась безудержно, страстно.

И тем больнее падать каждый раз,
Когда ты словно брошенная кошка,
Была гонима прочь с любимых глаз,
Всё было ложью, просто понарошку.

Так сколько можно унижать себя?
Не плачь,  шепчу,  и поднимись с коленей,
Пусть плачут те, кто прожил не любя,
Не стоят твоих слез и преклонений.

И пусть последней горькою слезой,
Прольется стих на белую бумагу,
На сцену, освещенную грозой,
Под занавес ты выйдешь твердым шагом.

Посыпая путь свой пеплом,
Распадаясь на кристаллы,
Я от слез давно ослепла,
Я тобой болеть устала.

Злобной сукой сверлит память,
Бьет поддых воспоминаньем.
И пытается расплавить,
Всю меня всем в назиданье.

Только теплыми словами,
Тех, которые не скажешь,
Я укроюсь как щитами,
Хрен меня возьмешь и свяжешь.

Намертво сжимая душу,
Онемевшими зубами.
Не позволю вам разрушить,
Всё, что было между нами.

Горький мед обманом липким,
Обволакивает разум.
Частоколом в ряд ошибки,
Совершенные все разом.

Память  всё, что мне осталось,
В океане черной грусти.
В новый мир, как оказалось,
С этой ношей нас не пустят.

И по замкнутому кругу
День за днём проходит время.
Быть любимым или другом,
Согласитесь  это бремя.

Ты коготками скребешься в окошко,
Сон прогоняя, мешаешь уснуть,
Мной не любимая девочка-кошка,
Ты же сама себе выбрала путь.
Ты же всё знала, что больше чем другом,
Мне быть не можешь, напрасно не жди,
Сквозь отчужденную снежную вьюгу,
Шла напролом не свернула с пути.
Тысячу раз посылал  возвращалась,
Я проклинал  ты смеялась в ответ,
И через боль всё-равно улыбалась,
Словно других мужиков больше нет.
Я привыкал, что незримою тенью
Рядом со мной ты всё время была,
Я принимал это с царственной ленью,
Ты каждым вздохом со мною жила.
Я улыбался  ты нежно мурчала,
Спинку прогнувши, лежала у ног,
Я понял  ты лаской меня приручала,
Чтоб без тебя я дышать не смог.
Я понял  теряю контроль над собою,
Ищу тебя взглядом, скучаю и жду,
Наверное, это зовется любовью,
Когда каждый час без тебя, как в бреду.
Однажды, устав от любви «понарошку»
Мяукнула:  Я же тобою жила
И гордой походкою девочка-кошка,
Выпрямив спину, просто ушла.
Оставила мне беспокойную память,
Тревожные шорохи, запах духов,
Не дав мне возможности что-то исправить,
А я оказался, увы, не готов.
И в шорохе веток за темным окошком
Мне чудится каждую-каждую ночь,
Что мною любимая девочка-кошка,
Вернется, печаль прогоняя прочь.
Вернется и будет мурлыкать мне снова,
Теплом согревая и нежность даря.
Как часто бываем к любви не готовы,
Живем принимая, не благодаря.
И только теряя ценить начинаем,
Вот только возврата назад уже нет.
И часто мы сами же разрушаем,
И гасим надежды таинственный свет.