Всё ясно, спасибо! Ответила довольная Рая.
Девушки вышли на улицу. Белые кудряшки облаков проплывали в чистом сероватом небе. Казалось, судьба улыбалась им.
Что ты решила? Спросила Рая у подруги.
Клара задумалась на минуту, затем ответила:
Не знаю ещё, секретарём тоже хорошо, спокойнее, хоть и платить будут меньше. Пойдём, познакомимся с Анатолием, поговорим с этими женщинами, о которых он рассказал, а там и решу, что выбрать.
Девушки подошли к проходной порта и увидели на вахте пожилую женщину, обмотанную плотным шерстяным платком на пояснице. Рая, показав ей пропуск, и с нескрываемой радостью объявила, что завтра она выйдет на работу оператором на телефонную станцию, а затем, через три месяца приёмопередатчиком.
Тётя Паша грустно глянула на неё и спросила:
А лет-то тебе, сколько?
Будет пятнадцать, скоро! Гордо ответила Рая.
Вахтёрша сочувственно посмотрела на неё, и тяжело вздохнув, пропустила в порт.
Девушки прошли на территорию и увидели огромный корабль более ста метров, вокруг которого как муравьи сновали люди. Длинная цепочка грузчиков, человек двести с тачками тянулась к складу и грузовикам. Одни тачки были огромные, впереди их тянуло двое мужчин, третий толкал сзади, были тачки и чуть меньше, тогда её вёз один человек.
Слева от кормы корабля, работала широкая транспортная лента, на неё женщины заключённые грузили апатит, который попадал в трюм. Рая немного оробела от увиденного, а Клара вообще чувствовала страх. Они отошли на безопасное расстояние от женщин на ленте, но те увидели их и начали насмехаться:
Что испугались? Да мы зэчки из Одессы! А ну, подойдите поближе, мокрощёлки наряженные!
Девушки быстро пробежали к кораблю и дежурному солдату возле него, предъявили записку начальника отдела кадров, рассказав, что хотят познакомиться с будущей работой и спросили Марину Кокорину и Анатолия.
Охранник пропустил их на палубу. Марина выбралась из трюма и познакомилась с девушками.
Вот хорошо, а то несколько суток здесь нахожусь, у меня двое малолетних детей одни дома брошены, хорошо соседка присматривает. Выходи поскорее, но три месяца, больно долго.
А где предыдущая сменщица? Спросила девушка.
Так посадили! Нина, звали её, платья и часы стащила. Муж туберкулёзник при смерти, да двое маленьких детей. Она нуждалась очень. Обыск дома сделали и нашли украденное. Теперь на лесозаготовке в лагере будет горбить лет пять, а ребятишек в детский дом.
Рая погрустнела.
Вот и Анатолий! Сказала Марина, представив подошедшего к ним парня.
Здорово, малышка, так с тобой в паре будем работать? Сколько же лет тебе, что-то уж ты мала ростом! Произнёс он, глядя на неё с доброй улыбкой.
Высокий, светловолосый, худой паренёк лет семнадцати смотрел покровительственно.
Будет пятнадцать, скоро! Я не малышка, если что, так двину, мало не покажется, смело воскликнула Рая.
Ты что с Вологды? Там боевые девчата! Значит сработаемся!
Рая вернулась домой и гордо закричала матери с порога.
Мама! Меня взяли оператором на телефонную станцию, и там буду учить английский язык три месяца, потом приёмосдатчиком переведут, завтра на работу!
Анна всплакнула, обняла дочку и сказала:
Милый ты мой воробушек, вот и твоя пора настала улетать, да в жизнь страшную впрягаться! Ты смотри, ничего не бери! Будь осторожна. Слышала я, что приёмосдатчики часто меняются, ловят на воровстве, за тряпку или пачку масла в лагерь отправляют, а это всю жизнь поломает!
Три первые месяца промчались стремительно, хоть Рая упорно и учила английский язык, но мечтала поскорее стать приёмосдатчиком на кораблях.
Наконец этот день настал, и потекли тяжёлые трудовые будни. После первой недели по двенадцать часов в день, Рая еле доходила до дома и падала замертво от усталости. Ночью она видела в тревожном, коротком сне опять бесконечные ящики и мешки с яичным порошком, мукой, маслом, огромные трубы, какие-то моторы и механизмы. Всё это бесконечно крутилось в уставшей голове. Со временем девушка втянулась в трудовую жизнь порта.
Вскоре семье выделили комнату на улице Беломорской недалеко от Шуры. Жизнь налаживалась, младшие пошли в школу, с едой стало лучше и уже не голодали, как раньше.
За хорошую работу, Рая тоже получила крохотную комнату в маленьком бараке для работников порта. Там стояла кровать, тумбочка, стол, печка-буржуйка.
Вскоре семье выделили комнату на улице Беломорской недалеко от Шуры. Жизнь налаживалась, младшие пошли в школу, с едой стало лучше и уже не голодали, как раньше.
За хорошую работу, Рая тоже получила крохотную комнату в маленьком бараке для работников порта. Там стояла кровать, тумбочка, стол, печка-буржуйка.
Маленькие дети её сменщицы часто болели, иногда девушке приходилось ночевать в конторке на пристани. Прошагать два километра до города к своему бараку, не было физической возможности от усталости, если смену нужно было принять через два или три часа. Поспав немного, она снова выходила на работу. Рая похудела, но постепенно втянулась в работу, быстро повзрослев, чувствуя большую ответственность. Несмотря ни на что, Рая сохранила оптимизм. Молодость брала своё и жизнь продолжалась с её разноцветными красками.
Часть 4. Война
Да разве ж об этом расскажешь
В какие ты годы жила!
Какая безмерная тяжесть
На женские плечи легла!
(Из стихотворения М. Исаковского «Русской женщине»)Пришел июнь 1941 года. Война смешала все планы. Мирная жизнь рухнула, и город оказался без продовольственного снабжения совершенно. Магазины были пусты и даже детям перестали выделять хлеб, оставили карточки только для работающего населения. Все ближе подходила северная осень с колючими ветрами, заморозками и холодными дождями.
Николай сказал жене:
Давай, Анютка, возвращаться в деревню, Молотовск в продовольственной блокаде и будет хуже, пока детей не лишились, уезжать надо! Даже мобилизованным грузчикам в порту стали выдавать четыреста грамм хлеба. А им строем шесть километров до порта дойти надо, двенадцать часов отработать, у них норма пять тон на человека за смену и снова шесть километров обратно. Райкa рассказала сначала пригнали заключённых уголовников в порт, что называют себя «друзья народа», кинули на разгрузку оставшихся продуктов со склада, так они начали коробки вскрывать и есть, разбили, что могли, пришлось внутренние войска вызывать. Вот теперь только мобилизованные грузчики в порту и остались работать. Василий на пароходе устроился у него бронь от демобилизации, а я уже старый, как-нибудь в деревне переживём войну проклятую. Может, попробую и я к ним на пароход устроиться?