У певца был голос невероятной красоты. «Мужественный баритон», «бархатный баритон», подбирала Лиля определения, словно уже писала статью, но ни одно не могло передать ее ощущений. Нигде, ни в одной песне, арии, романсе не заметила Лиля ни одной фальшивой ноты. Все высочайшего совершенства, в чем она усмотрела огромное уважение к провинциальному зрителю, не очень подготовленному к восприятию серьезной музыки. Артист пел так, что все было понятно, даже арии из опер. Романсы Лиля как будто попала в эпоху галантных мужчин и пылких женщин. Советские песни, поднадоевшие из-за частого исполнения другими певцами, звучали свежо и по-новому. «Русское поле» сколько раз Лиля слышала эту песню в исполнении самых замечательных певцов, но именно сейчас она не могла сдержать слез восторга, любви к этому русскому полю в васильках и разнотравье, коих было полно в окрестностях города. Песни военных лет исполнил просто и проникновенно. Дамы в зале украдкой вытирали слезы.
Певец уже несколько раз выходил на бис, пел снова и снова. И вот широкий жест руками, словно благодарил публику, прощальный поклон и улыбка, как будто взошло солнце. Шквал аплодисментов. Цветы певцу и сердца в придачу.
Лиля вышла из зала взволнованная и покоренная навсегда. В ушах еще звучал мощный, пробирающий до мурашек, голос.
«Орфей, Аполлон, прекрасный Эльф», снова искала она подходящие определения. Такое сочетание красоты, таланта и расположенности к людям молодая журналистка встречала, пожалуй, впервые в своей жизни.
Фойе кипело как пчелиный улей, шло бурное обсуждение концерта, у дам были раскрасневшиеся лица, горящие глаза. «Город Т. покорен», резюмировала Лиля. Глас народа не помешает, и она, представившись корреспондентом известной в городе газеты, опросила несколько человек. И слышала только восторги: «роскошный голос», «прекрасный тембр», «красавчик с сексуальным голосом», «элегантная и страстная манера исполнения», «божественно прекрасен».
Эти глаза напротив
Гримерка певца была завалена цветами. Она вручила ему три белых розы. Вскочил порывисто, лицо осветила знакомая улыбка, карие глаза сверкнули.
Вблизи он оказался еще красивее лицо открытое, загорелое, волосы русые с прядками ранней седины, придающими облику еще большую мужественность, частая улыбка, не потому, что зубы красивые (это тоже, конечно), а от внутренней радости жизни. Теплый, мужественный тембр голоса. Лиля терялась от его цепкого взгляда, будоражащей сексуальности и потому беспрерывно улыбалась от смущения. Певец заметил, что у нее красивые глаза «лукавые, как у чертенка», отчего она еще больше смутилась.
Они сидели напротив певец, довольный собой, прошедшим концертом, благодарной публикой, и Лиля на краешке большого кресла, выпрямила спинку, в струночку вытянулась, включила в себе корреспондента блокнотик на коленках, диктофон на столе.
Вас с восторгом принимала публика нашего города. Так вас принимают, наверное, везде, где вы вступаете. Вы чувствуете себя звездой?
О да, конечно! и он расхохотался так заразительно, что Лиля невольно тоже засмеялась. Ей вдруг стало легко, сердце перестало трепыхаться, как у пойманного воробышка. На своем первом международном конкурсе я был решительно настроен на победу. Волновался до дрожи в коленках, но старательно скрывал страх, отчего казался окружающим высокомерным и заносчивым. Тогда я победил, потом еще и еще. Расслабился, поверил, что все умею и знаю. А на другом конкурсе посыпались замечания, критика. Они подействовали на меня как холодный душ. Но тогда я пересмотрел свое отношение к музыке и зрителю. Стал работать еще больше.
Опера жанр в какой-то степени элитарный, для подготовленного слушателя. Для кого вы поете оперу?
Помню один из первых своих концертов на хлебзаводе. Пришли бабушки и дедушки, они ничего не знали ни обо мне, ни об опере, ни о Верди. Они любили Кобзона и Лещенко. Но полились первые звуки из расстроенного рояля, зазвучала музыка. Настоящая, живая, бессмертная. И случилось чудо! С тех пор я знаю: зритель всегда прав. Если что-то идет не так, виноват тот, кто стоит на сцене.
Что для вас слава?
Возможность быть свободным.
Что сегодня важнее для оперного певца талант, трудолюбие или раскрутка?
Талант, помноженный на трудолюбие. Сегодня в опере нужно иметь и голос, и внешность, и актерские способности, и физические данные.
Талант, помноженный на трудолюбие. Сегодня в опере нужно иметь и голос, и внешность, и актерские способности, и физические данные.
Певец рассказывал о планах покорить мир. В нем присутствовало здоровое честолюбие он знал цену своему дару и силе воздействия на людей. Но работал как вол.
У меня нет выходных, отпусков. Пение это и есть мой отдых.
На вопрос о личной жизни чуть погрустнел. Он был женат, но там было не все гладко.
Вот ведь часто бывает, что звезде и сказать-то нечего, вымучивает что-то из себя, пыжится. И оказывается, что «король-то голый». А в этом человеке, кроме очевидного таланта и внешней красоты, присутствовало глубокое содержание. Интересно, откуда оно? Музыка воспитывает чувства, развивает душу это безусловно. Но ведь и другие певцы поют, и голос-то у них есть, и поклонники находятся, а внутри пустота. Воспитание?
Я был трудным ребенком своевольным и упрямым. Во мне постоянно бушевал дух протеста. К невероятному ужасу родителей, в юности пару лет играл в рок-команде. А еще грозился удрать из дома, чтобы строить БАМ. И только музыка, которую я любил с самого детства, помогла меня усмирить.
С ним было очень интересно беседовать не только о музыке, творчестве, но и просто о жизни. Лиля обнаружила в нем начитанность, что очень ценила в людях. Актеры да, они вынуждены читать книги, сценарии, а вот встретить читающего певца редкость. К тому же прекрасный русский язык, отсутствие так часто встречающегося, особенно у поп-звезд, косноязычия и пошлости. И еще одну черту отметила она, редкую для звезды, самокритичность, иронию по отношению к себе.
У Лили иссякли заготовки, но не интерес. Расставаться не хотелось этот человек притягивал к себе, как магнит.
Певцу была приятна влюбленность этой хорошенькой журналистки. Он знал, что женщины его обожают, боготворят, даже преследуют. А своя собственная не ценит, не видит его таланта, для нее он лишь источник благосостояния, не больше.
Они выходили вместе певец и журналистка, а со стороны просто красивая пара высокий стройный мужчина и рыжеволосая миниатюрная женщина.
Жена
Он встретил любовь за кулисами своего театра. Она танцовщица кордебалета. Его, сильного и спортивного, умиляла ее хрупкость. Хотелось все время носить на руках и защищать от невзгод. Она была разведена и с ребенком, жила в одной квартире с бывшим мужем, потому что уйти было некуда. Нуждалась в деньгах и поддержке.
Но никто из его окружения этот союз не одобрял. Его «вторая мама» преподаватель вокала сказала: «Если ты на ней женишься, то забудешь, как открывается дверь в мой класс!» «Почему?» Да потому что ко мне приходили дирижеры и рассказывали: «Она такая-растакая, со всеми спит!» Он выбежал из класса, психанул. А потом женился назло всем. Влюбился. Хотя видел, что за ним очередь из девушек стояла. Как пройдется по фойе красавчик, спортивный, галантный как тут устоять! Да и нравились ему брюнетки, а вот женился на блондинке. Для него не существовало других женщин, кроме Лёльки, на руках ее носил, букетами задаривал. До нее дружил со своей концертмейстершей жгучая брюнетка, евреечка она боготворила его. Она как раз собиралась эмигрировать в Америку, там у нее были связи в музыкальном мире. Помнит, как преподавательница заикнулась: «Да с ее связями и способностями ты будешь петь в лучших театрах мира!» «А я и так буду петь в лучших театрах мира!»
Так и случилось он сам пробивал себе дорогу на Олимп. Женился на Лёльке, удочерил ее дочку. Хотелось стать им опорой, построить дворец для своих девчонок. И он работал, упорно шел к своей цели стать известным, стать лучше всех. Для них!
Всего лишь через месяц после свадьбы приехал с гастролей с кучей подарков. Он так соскучился по жене, было раннее утро воскресного дня, замок заедал, он нервничал, потом бросил вещи в коридоре, ворвался в спальню и застал интимную сцену, в которой главные роли исполняли любимая и лучший друг, танцор балетной труппы.
Что произошло потом, помнит смутно. Бил сначала его, пинал ногами, тот убежал, потом ее. Надо было бы остановиться, женщина все-таки, но не мог. Не помнил себя от обиды. Кто-то ворвался в комнату, заломил руки, плеснул в лицо водой. Когда опомнился, женщина лежала на полу, закрыв лицо руками, и тихо стонала, потому что не могла подняться.