Парень истошно заорал. Майка лопнула на задымившейся груди, он покрылся чернеющими на глазах волдырями. Огонь вырывался из обгорающих губ, он рухнул на колени. Столб пламени взвился к обвалившемуся потолку. На лестнице гудел огонь, парень с пылающей спиной корчился на ступенях.
Перешагнув через него, Ирена пнула дверь черного хода. Серый дым стелился над улицей. Пожар перекинулся на соседние крыши.
Пусть здесь хоть все превратится в прах и пепел, не жалко
Не оглядываясь на горящие дома, Ирена пошла к стоянке такси на бульваре.
Форт Ирвин
Марта спустила жалюзи, но в голую комнатку пробирались лучи полуденного солнца. На базе работали кондиционеры, она прислушалась к мерному гудению механизма:
Я велела Инге не прерывать отпуск, Марта бросила взгляд на черный пластик телефона, и мама со мной согласилась, она только что закончила разговаривать с островом:
У нас все в порядке, мать вздохнула, Густи привезли американский паспорт, Марта отозвалась:
Петя, наверное, доволен, голос матери был неожиданно мягким:
Более чем. Бебичка тоже, она щелкнула зажигалкой, она просит вторую сестричку. Посмотрим, как все сложится, а что касается Ника, мать помолчала, тебе надо увезти его домой, Марта и сама так считала. Мать обещала связаться с президентом:
Ник не занимался военными проектами, сказала она Марте, на нем не висит секретность. Дома, как говорится, и стены помогают, Инге предложил поселить Ника в Хэмпстеде. Марта покачала головой:
Нельзя, мой милый, невесело сказала она, он психически больной человек. Ему надо принимать лекарства, за ним требуется присмотр, а у вас на руках Пауль и дети.
Врачи объяснили Марте, что параноидальная шизофрения может быть опасна не только для самого Ника:
Он пытался атаковать профессора Фейнмана, сказал глава консилиума, а здесь он швырнул палатное радио в голову медсестры. Он убежден, что находится в СССР. Вернее, это убеждение часто его посещает и тогда он становится агрессивным
На время полета врачи обещали стабилизировать, как они выражались, больного. Марта успела связаться с Набережной. Она не хотела отправлять Ника в Бродмур:
Это госпиталь для преступников, сказала она в разговоре с Волком, а Ник ничего дурного не совершал. Мы найдем хорошее место для него. Важно, чтобы его навещали, особенно маленькая Марта, она набрала и номер Монаха в Мон-Сен-Мартене. Услышав новости, Эмиль пробормотал что-то нелестное:
Мы постараемся привезти девочку домой, пообещал он Марте, думаю, рядом с сестрой у него повысится шанс на выздоровление, Марта попросила:
Никому, кроме Механика, ничего не говори. Молодежи пока не стоит слышать о болезни Ника, Эмиль обещал молчать:
В остальном у них все хорошо, Марта рисовала загогулины на полях Los Angeles Times, на следующей неделе они летят в Тегеран, Волк обещать передать новости герцогу:
Степан лежал в военном госпитале, пришло в голову Марте, но Ника придется отправлять в гражданское учреждение. Лучше всего неподалеку от Лондона, где его легче будет навещать, загогулины обрамляли неприметную статейку в городской хронике:
Взрыв бытового газа в Южном Лос-Анжелесе, прочла Марта, сгорело несколько домов, на пепелище обнаружены трупы двоих погибших, жертв опознали как членов одной из уличных банд.
Клиенты обвиняют Chemical Bank в краже денег со счетов, говорилось в статье рядом, несколько жителей Беверли-Хиллс обратились в полицию с заявлением о пропаже средств, Марта не знала, зачем она сделала последний звонок:
Ирена на каникулах, уговаривала она себя, она на побережье с подружками или еще где-нибудь, телефон племянницы молчал.
Набрав справочную, Марта получила номер канцелярии психологического факультета. Словоохотливая секретарша, обрадовавшись звонку, не поинтересовалась, с кем она, собственно, разговаривает. Марта выяснила, что мисс Горовиц не видели на факультете с прошлой недели:
Она ассистировала профессору Зимбардо на эксперименте, девушка явно жевала жвачку, но потом уехала. Парня у нее нет, она синий чулок, секретарша хихикнула, профессора на нее не надышатся. С ее внешностью она может стать моделью, а не торчать в психиатрических больницах, Марта поблагодарила девушку:
Ирена могла работать на ФБР, пришло ей в голову, надо выбить из Фелта все, что он знает, Марте не нравились заметки в газете, Ирена ее прямой потомок, как и я, по спине Марты пробежал неприятный холодок.
Из Лондона она летела коммерческим рейсом, но по приывчке взяла пистолет. Золотая табличка на рукоятке браунинга тускло светилась в раскрытой сумочке:
Если я права, Марта нехорошо улыбнулась, то он мне все расскажет. Но, боюсь, Ирену мы все равно не найдем, набрав три цифры внутреннего телефона, она вежливо попросила:
Мистер Фелт, если вы не заняты, зайдите ко мне, пожалуйста.
Моторы Lockheed Starlifter завыл. Марта оглянулась на штору военного хаки, разделяющую салон самолета:
Все будет в порядке, вздохнула женщина, с нами летят врачи, а в Бриз-Нортоне нас встретит санитарный транспорт, ее уверили, что полет пройдет спокойно:
Мы введем доктору Смиту снотворное, сказал армейский психиатр, и внимательно за ним проследим. Не волнуйтесь, мэм, Марта почти отвыкла от американского обращения, занимайтесь своими делами, ее делами был заместитель главы ФБР Фелт, сидевший в соседнем кресле.
На коленях, прикрытых льняной юбкой, Марта устроила дешевый линованный блокнот с желтой бумагой, подхваченный в форте Ирвин. Она не сомневалась, что Фелт не заглянет в ее записи:
Знает кошка, чье мясо съела, устало подумала Марта, после того, что они наворотили с Иреной, ФБР теперь у меня на коротком поводке.
Она предполагала, что Ирена участвовала и в испытаниях пресловутых таблеток, полученных ее братом во Вьетнаме. О них, правда, Марта могла только догадываться:
Этого он мне не говорил, презрев мигающую лампочку, Фелт дымил сигаретой, и не скажет. Официально средства не существует и никогда не существовало
Марта заставила Фелта запросить из архивов ФБР документы, лежавшие в папках, как она думала, первого Ягненка. Бумаги прилетели в форт Ирвин вчера. Марта, в общем, и не надеялась на успех. Покойный полковник Горовиц не оставил рапорта о его пребывании в арктических широтах. На листе блокнота Марта обвела аккуратной рамкой слова «Остров Эллсмир»:
Правительству он ничего не говорил, потому что ему бы не поверили, она помахала рукой, разгоняя дым, а нам с Питером сказал. Но искать в тех краях якобы оставленные нацистской экспедицией ракеты все равно, что перетряхивать стог сена, Марте казалось, что рядом с ракетами болтается и Максимилиан:
Покойная Констанца сделала для него пульт управления оружием, Марта заставила себя успокоиться, но заяви я, что в вечной мерзлоте прячутся баллистистические ракеты фон Брауна, ФБР поднимет меня на смех, конструктор, ушедший в отставку после блестящей карьеры в НАСА тоже, разумеется, ни в чем бы не признался:
Остается серая миссия, Марта изнеможено закрыла глаза, понять бы еще, какая по счету, в разговоре с Фелтом ей не пришлось вытаскивать пистолет. Поинтересовавшись, где сейчас пребывает Ирена, Марта услышала удивленный голос:
Понятия не имею, миссис М. У вас большая семья, я не приставлен следить за вашей родней, бегающей по Америке, Марта не хотела отвечать на его шпильки:
Первое, она спокойно показала Фелту блокнот, моя племянница уехала из Стэнфорда в неизвестном направлении. Второе, Марта начертила стрелку, я перемолвилась парой слов со здешними врачами, Фелт покраснел, и услышала о некоей мисс Эбби, пропавшей на прошлой неделе из медицинской части, Марта помолчала, мисс Эбби, как две капли воды, напоминающей мою племянницу, Фелт пробормотал:
Это была ее инициатива, миссис М. Она американка, она хотела помочь своей стране, Марта в сердцах хлопнула по блокноту:
Ее брат, мистер Фелт, она заставила себя сдержаться, тоже американец. Он тоже плоть от плоти своей страны. Однако вы превратили его в изгоя, Марта сжала руку в кулак, вы искалечили его жизнь, Фелт отозвался:
Медаль Почета у него никто не отнимал. Нам только нужно с ним поговорить, Марта фыркнула:
Я больше не подпущу вас к моей семье, мистер Фелт. Я уверена, что вы приложили руку и к происходящему с Ником, Фелт, впрочем, настаивал, что ФБР только охраняло юношу:
Ему не давали никаких таблеток, заметил Фелт, миссис М, люди сходят с ума и без фармакологических препаратов, Марта услышала о белых кедах, валявшихся в зале заседаний ученого совета: