Здесь, на ящиках, сидели мой будущий антрепренер со своим помощником.»
Почему антрепренер с помощником работали в таких условиях?
Потому что в их картине мира совершенно не важно чисто вокруг или бардак после переезда. В их картине мира это никак не влияет на саму работу. Какая разница?
Актеры приходят, мы проводим с ними «собеседование», отбираем подходящих. Работа идет. Все нормально. Зачем тратить ресурсы на уборку. Не надо.
У них «черная дыра» в эстетическом слое. Это их «пустое». Может быть, они всегда работали в таких условиях. А может быть и нет.
Возможно, что обычно они работали в чистоте (которую им обеспечивал кто-то еще, кому не все равно), а тут они попали в новую ситуацию, в бардак, но для них это «мелочи».
(«Мелочь» это то, значение чего мы пока не понимаем.).
Т.е. они не видят тех последствий, к которым приводит работа в таких условиях. Они не видят причинно-следственных связей:
грязь в помещении при «собеседовании»
проявление неуважения к себе и к актерам
придание «халтурного» статуса проекту
привлечение актеров соответствующего уровня
отношение актеров к дисциплине и порядку на проекте
и т. д.
Это достаточно типичные последствия при больших «пустотах» в эстетическом слое картины мира руководителя.
Кстати, свои «пустоты» в разных слоях картины мира сам обычно не видишь. Пока не столкнешься с неожиданностью.
Посмотрим, что было дальше.
«К ним приходили снизу какие-то люди, бедные, оборванные, нечистоплотные, и к ним обращались на «ты».
Подыми, покажи ногу, говорил помощник какой-то молоденькой девушке. Держись прямо!.. Повернись.
Сконфуженная девушка снимала шубу в нетопленой конуре и старалась держаться как можно прямее.
Голос есть?
Я драматическая, не пою
Запиши ее в нищих, решал антрепренер.
Можно и в проститутки, заступался помощник, внося ее в список жилиц приюта по пьесе.
Молодая актриса слегка кивнула головой и вышла. Стали вызывать следующих, но я остановил, закрыл дверь и попросил объяснения.»
Вот здесь мы уже видим первое следствие той обстановки, в которой работал антрепренер.
Какие люди приходили сюда? Только такие, в чьей картине мира ТОЖЕ не важно чисто или нет, у кого в картине мира такое же «пустое» на эстетическом слое.
Или кому уж совсем деваться некуда. Т.е. среда, которую мы организуем, сама определяет, какие люди в ней появятся. Это мы сами делаем!
Дальше ОЧЕНЬ важная тема какое ролевое распределение мы задаем.
В данной ситуации роли получились примерно следующие пары:
«покупатель дешевого товара» «дешевый товар»;
«хоязин» «раб»;
«дрессировщик, покупающий на рынке скотинку для дрессировки» «скотинка, демонстрирующая свой экстерьер»;
ну список можете дополнить и уточнить сами.
Любые роли играются парой. Если человек играет свою роль очень уверенно, то другому приходится подстраиваться и играть дополнительную роль.
Либо бороться за другое ролевое распределение. Либо прерывать взаимодействие.
В данном случае актеры были в слабой позиции, они зависели от «работодателя», бороться не умели, прерывать взаимодействие им было невыгодно.
Поэтому приходилось играть отведенную им роль. Что делали антрепренер с помощником для того, чтобы именно такое ролевое распределение задать (список далеко неполный):
первый контакт среди грязи и бардака;
обращение на «ты» с незнакомыми людьми;
команды, которые обычно подают животным «покажи ногу» и т.д.;
отсуствие обратной связи и диалога вообще
и т. д. и т. п.
То есть они в полной мере демонстрировали свое отношение к актерам как к рабам, как к товару на распродаже.
И что бы они получили в результате? Что актеры так и продолжали бы играть роль рабов и дешевых товаров.
А какое поведение свойственно этой роли? Ну вряд ли театр получил дисциплинированных, преданных делу искусства, талантливых, с чувством собственного достоинства и пр. актеров. Потому что роли «раба» такие качества не присущи.
Станиславского не устраивало такое ролевое распределение.
Ему не нужны были рабы в театре.
Поэтому он остановил процесс.
И что бы они получили в результате? Что актеры так и продолжали бы играть роль рабов и дешевых товаров.
А какое поведение свойственно этой роли? Ну вряд ли театр получил дисциплинированных, преданных делу искусства, талантливых, с чувством собственного достоинства и пр. актеров. Потому что роли «раба» такие качества не присущи.
Станиславского не устраивало такое ролевое распределение.
Ему не нужны были рабы в театре.
Поэтому он остановил процесс.
« Простите меня, начал я, насколько мог осторожнее и ласковее, я не в силах продолжать эту работу. Как вы думаете, можно ли заниматься искусством и эстетикой в коровнике? Или эстетика имеет свои требования, которые нельзя не выполнять хотя бы в самом минимальном размере? Ведь без этого эстетика перестает быть эстетикой. Вот самое минимальное требование не только ее, но самой примитивной культуры: чистота. Велите вымести всю эту гадость, вышвырнуть негодное, вымыть полы и окна, отопить помещение, поставить самые дешевые венские стулья, самый простой стол, покрытый скатертью, а на него чернильницу и перья, чтоб можно было писать на столе, а не на стене, как сейчас. Когда это будет сделано, я с большим воодушевлением займусь очень интересным для меня делом, а теперь я не могу, потому что меня тошнит. И еще условие: вы директор того учреждения, которое должно просвещать общество. А актеры ваши ближайшие помощники. Будем же помнить это и будем разговаривать с ними не как с проститутками и рабами, а как с теми лицами, которые достойны носить высокое звание. Если мои слова вас не обидели, а напротив, вдохновили к созданию чистого, хорошего дела, дайте мне вашу руку и простимся до следующего раза. Если же мое обращение вас оскорбило, то простимся навсегда.
Я не ошибся в антрепренере. Он был чуткий, порядочный человек. Мои слова его сконфузили, он растерялся и проговорил, ударив себя по лбу:
Как же я, старый дурак, не понимал этого раньше?!
Он обнял меня, и мы простились.»
Так, уже получился длинный выпуск.
Придется анализ этого кусочка перенести на следующий раз.
Кстати, если хотите предложить свои варианты анализа, комментарии, мысли пишите!
Интересные комментарии обязательно опубликую в этой рассылке.
Письмо 11. Управленческие фишки режиссеров 5
Напомню читателям рассылки, а для тех, кто только присоединился к нам сообщу, что сейчас мы разглядываем «под микроскопом» фрагменты из книги К.С.Станиславского «Моя жизнь в искусстве», используя концепции и модели управления В. Тарасова, директора Таллиннской школы менеджеров.
Меня зовут Галина Жукова, я лицензиат ТШМ с 2003 года и провожу семинары и тренинги по авторским методикам В. Тарасова.
Здесь я «накладываю» теорию на различные практические ситуации и вот что из этого получается.
В прошлом выпуске мы остановились на следующем эпизоде, который и разберем в этот раз.
« Простите меня, начал я, насколько мог осторожнее и ласковее, я не в силах продолжать эту работу. Как вы думаете, можно ли заниматься искусством и эстетикой в коровнике? Или эстетика имеет свои требования, которые нельзя не выполнять хотя бы в самом минимальном размере? Ведь без этого эстетика перестает быть эстетикой. Вот самое минимальное требование не только ее, но самой примитивной культуры: чистота. Велите вымести всю эту гадость, вышвырнуть негодное, вымыть полы и окна, отопить помещение, поставить самые дешевые венские стулья, самый простой стол, покрытый скатертью, а на него чернильницу и перья, чтоб можно было писать на столе, а не на стене, как сейчас. Когда это будет сделано, я с большим воодушевлением займусь очень интересным для меня делом, а теперь я не могу, потому что меня тошнит. И еще условие: вы директор того учреждения, которое должно просвещать общество. А актеры ваши ближайшие помощники. Будем же помнить это и будем разговаривать с ними не как с проститутками и рабами, а как с теми лицами, которые достойны носить высокое звание. Если мои слова вас не обидели, а напротив, вдохновили к созданию чистого, хорошего дела, дайте мне вашу руку и простимся до следующего раза. Если же мое обращение вас оскорбило, то простимся навсегда.
Я не ошибся в антрепренере. Он был чуткий, порядочный человек. Мои слова его сконфузили, он растерялся и проговорил, ударив себя по лбу: