Я понимала. Вот только меня кормить было некому, так как я жила одна. Нина опять протянула мне скакалку.
Ты, тётя не плакай. Хошешь я отдам тебе скакалку насовсем? Мне не шалко.
В другой раз я обязательно с тобой попрыгаю, пообещала я девочке, отказываясь принять подарок, и спросила: Идём домой? Или, может, ко мне, котика посмотреть?
Но девочка помотала головой:
Бабуля скажала, со двола ни ногой, а то снова полотенцем меня отходит.
Видимо за свои проказы девочка не редко получала шлепки по попе. Но я была уверена, что такая добрая бабушка не могла сделать девочке больно, а уж тем более «отходить полотенцем». Обычно так говорят, когда кого-то сильно избили. Но Нина не была похожа на ребёнка, которого постоянно и жестоко бьют. Скорее всего, девочка не слушалась, поэтому бабушка иногда наказывала её. Некоторые так воспитывают своих детей. Правда я считаю, что с ребёнком всегда можно договориться. Тем более с таким милым чертёнком с блестящими глазками, как Нина.
Жаль, ответила я.
Мы зашли в подъезд и стали подниматься по лестнице. Около квартиры девочки я предложила ей приходить в гости, когда захочет. Нина кивнула. Я, ещё раз пожав на прощение маленькую ручку, пошла домой. А уже дома обнаружила, что сзади за поясом пальто у меня торчит скакалка. «И когда только эта шкода успела мне её прицепить? Вот ведь задрыга!» улыбнулась я, снимая скакалку. Наверное, Нина очень хотела, чтобы я потренировалась прыгать.
Рассказ 2: Нина и Тимоша
Через несколько дней, когда я опять возвращалась с работы, Нина караулила меня на лестничной клетке.
Пливет! крикнула она первой, мама сказала, что Саса мошет быть и тётя, сообщила она мне.
Значит, я не вру? улыбнулась я.
Не-а, широко улыбнулась девочка, обрадовавшись, что я на неё совсем не сержусь.
Значит теперь мы можем дружить? предположила я.
Ага. Только ты мне котика сначала покаши, потребовала она.
Пошли, согласилась я. А прабабушку нужно предупредить, что ты идёшь ко мне?
Я уже предупледила, ответила Нина с готовностью и по слогам, тщательно произнося длинное слово, когда тебя на подоконнике высиживала.
Я представила, как прабабушка девочки ворчит, сравнивая её с курицей, которая высиживает яйца, и засмеялась: похоже, Нине очень хотелось подружиться со мной.
И она разрешила тебе сходить ко мне? переспросила я на всякий случай.
Да. Только сказала кошку луками не бадлять.
Странное слово «бадлять» могло означать «не трогать животное руками».
У меня не кошка, а котик. Тимошка, сказала я, поднимаясь к себе. Остановившись перед моей дверью, девочка принялась стучать в дверь ногой. Я сказала, что так делать не нужно. Во-первых, в квартире никого, кроме котика нет. А он дверь открыть не сможет. А во-вторых, хорошие девочки дверь не пинают. Нина тут же стала быстро кивать и уверять, что она всё поняла. Я погладила её по голове. Когда воспитанным детям что-то объясняешь спокойным голосом, они тут же тебя понимают и стараются сделать, как ты их об этом просишь. Ниночка была маленькой капризулей и шкодой, но при этом хорошей и воспитанной. Ей всего лишь не хватало в жизни друзей.
Мой кот сразу спрятался, так как он был немного дикий.
Тимоша, Тимоша, стала звать я, заглядывая везде.
Тимоса, Тимоса, помогала мне девочка, ползая по квартире на четвереньках. Но кот не очень хорошо понимал Нину, потому что не вылезал. «Тимосей» его ещё никто не звал. И девочка была совсем не виновата, что она маленькая и не может пока выговаривать непростые буквы, которые зовутся шипящими: «ц», «щ», «ш», «з», «ж», «р». Все детки, когда начинают говорить, сначала забавно картавят, шепелявят, заменяют букву, что им трудно произнести, на другую, которая получается легче. Переживать из-за этого совсем не стоит. Ведь научиться хорошо говорить, это даже труднее, чем научиться хорошо ходить. Если вы мне не верите, спросите у вашей мамы или у папы, а может бать даже у бабушки и дедушки, сколько раз вы падали, когда были совсем маленькими и плохо стояли на ножках. А потом научились и ходить, и бегать, и прыгать, и, может быть, даже ездить на трёхколёсном велосипеде. Так что, уверяю вас, дорогие малыши, если вы, как Нина, говорите по-детски, то это пройдёт. Постепенно каждый из вас вырастет и будет говорить правильно. Я из всех букв долго не могла выговаривать только «р». Причём в словах, которые начинались с этой буквы, я, как мотор машины, который должен прогреться, сначала немного рычала «р-р-р», а потом чётко произносила: рыба, рука, редиска. Но когда эта же буква стояла внутри слова, то у меня выходило смешно, как у Нины: стлашно, плыгать, пляник. И не «р», и не «л», а что-то среднее между ними. Я-то это помнила, но Тимоша ведь этого не знал, отчего прятался, а мы с Ниной искали его повсюду: и на кухне, и в ванной, и даже в комнате под шкафом.
Наконец мы нашли моего котика в спальне. Он залез далеко под кровать и даже не мяукал. Я объяснила Нине, что так Тимоша играет с нами в прятки, и что коты вообще хорошо умеют прятаться. Если бы не глазки Тимоши, которые блестели в темноте, то мы бы его вообще не нашли. Девочка тут же обрадовалась, потому что, как любой ребёнок, любила играть. Она быстро легла животом на пол и стала рассказывать коту, что он должен вылезти, так как мы его нашли. После нескольких минут уговоров котик всё же решил вылезти. Тем более, что я сказала ему, что принесла поесть, а такие слова понимают все животные. Осторожно высовывая мордочку, Тимоша косился на гостью. Как только он показался, Нина бросилась к нему. Ей очень хотелось поскорее подружиться, но Тимоша этого тоже не знал. Он испугался, зашипел и даже надулся. Шерсть его встала дыбом. От страха Нина остановилась, а волосики на её голове стали опять лохматыми, как в первый день нашего знакомства. Прижав кулачки к лицу, девочка спросила:
Он у тебя тлусиска?
Да. Он у меня трусишка, объяснила я Ниночке, улыбаясь. Она уже снова смотрела с интересом. Я стала гладить Тимошу, успокаивая его. Кот мне верил и втянул коготки. Но девочку взглядом он не отпускал. Я решила пошутить: Знаешь, Ниночка, мне кажется, что Тимоша испугался потому, что он узнал тебя.
Разве он меня знает? удивилась Нина, всматриваясь в кота повнимательнее.
Конечно, уверила я её, забирая кота на руки, он ведь тоже слышит, как ты громко плачешь.
И поэтому боится?
Конечно, уверила я.
Котик, котик, я не стласная, прошептала Нина, протягивая к Тимоше ручку. Мой кот тихо мяукнул.
Он хочет, чтобы я его погладила? спросила Нина, приближаясь. Девочка была уверена, что так оно и есть, но я ответила иначе:
Он хочет есть, Нина. Давай мы его сначала покормим, а потом уже будем гладить. Хорошо?
Холосо, ответила девочка и, следуя за мной на кухню, принялась рассуждать, словно сама с собой, вспоминая сказку. Она говорила по-прежнему смешно и не всегда понятно. Но я дальше буду писать все её слова правильно, чтобы вы всё сразу понимали.
Итак, Нина вспомнила сказку про Ивана-Царевича и стала приговаривать: «Сначала ты меня, Баба-Яга, костяная нога, напои, накорми, спать уложи, а потом и будешь спрашивать».
Рассказывая, она минуту не могла устоять на месте и крутилась в разные стороны.
Ты любишь сказки? спросила я, выкладывая Тимоше еду из пакетика.
Вместо ответа девочка зажала нос и сморщилась:
Фу. Мама говорит, что это котячьи вонючки, указала она на пакет и села на корточки. Подперев щёки ладошками, она опять стала говорить, как взрослая: Тимоша, как ты их ешь? Вкусно? Вон ты как мурчишь.
Это он урчит от удовольствия, а не мурчит, уточнила я и поманила девочку в сторону стола. Там стояла вазочка с конфетами, пусть Тимоша поест спокойно, а ты пока попробуй конфеты.
Нина подбежала к столу и потянулась за конфетами. Я помогла ей сесть на стул. Её головка едва виделась над поверхностью. Я пододвинула вазочку поближе. Девочка взяла обеими пригоршнями столько конфет, сколько могла ухватить.
Мне можно только одну. Иначе аппетит пропадёт, объяснила она совершенно серьёзно.
Сколько тебе лет? спросила я у неё.
Девочка быстро сложила конфеты в карманы своего халата, чтобы не мешали. А может быть, чтобы я не забрала их. Также быстро она развернула ещё одну конфету, которую взяла в вазочке, сунула её в рот, а бумажку бросила на пол. Я молча ждала, пока она ответит. Растопырив одну руку полностью, на другой Нина большим пальцем нажала на кончик мизинца:
Вот стоко.
Пять с половиной? уточнила я.
Девочка решительно замотала головой. Рот у неё был занят:
У-у, не согласилась Нина, только вот стоко, обратила она моё внимание на маленький пальчик. Я догадалась, что это значит и улыбнулась:
Значит только пять и совсем немножко?
Нина радостно кивнула. Она так смешно жевала конфету, что мне тоже захотелось. Развернув конфетку себе, я, как моя гостья, сунула её в рот целиком и тоже стала смешно жевать. Наверное, потому, что дети не умеют обижаться, Ниночка потянулась к моей набитой щеке пальчиком:
Нельзя набивать рот. Можно подавиться.
Ты почему во двор не ходишь гулять? спросила я.