Мистер Джаспер, чьи глаза постепенно закрывались на всём протяжении этой речи, внезапно вздрагивает, просыпаясь, непонимающе озирается и открывает уже было рот, чтобы глубоким баритоном пропеть своё привычное «Аминь!», но вовремя окорачивает себя.
С той поры, продолжает мистер Сапси, уютно вытягиваясь в кресле и с довольным видом отпивая из стаканчика, я не перестаю оплакивать мою покойную супругу и мою ставшую такой одинокой жизнь. Долгими пустыми вечерами я задаю себе один и тот же вопрос: что, если бы её супруг был чуть ближе к ней по уму? Если бы ей не приходилось всё время перенапрягаться, взирая на него снизу вверх? Может, трагического разлития желчи тогда не произошло бы и вовсе?
Мистер Джаспер с унылым видом ответствует в том смысле, что «вероятно, так было уж суждено».
Да, это вполне вероятно, юноша, милостиво соглашается мистер Сапси. Но, как я всегда говорю, человек предполагает, а Бог располагает. Возможно, ту же самую мысль можно выразить и иначе, более красиво, но мне кажется, что и у меня неплохо получилось. Во всяком случае, в рифму.
Мистер Джаспер бормочет что-то одобрительное.
И теперь, мистер Джаспер, говорит аукционер, беря со столика исписанный и исчёрканный лист бумаги, когда склеп, воздвигнутый мною в память покойной супруги, уже имел достаточно времени, чтобы просохнуть и осесть, пришло время украсить это скорбное сооружение подобающей случаю и моим чувствам памятной надписью на мраморной доске. Я прошу Вас, как человека, понимающего толк в прекрасном, прочесть вот этот составленный мною текст давшийся мне, как я уже упоминал, не без известного напряжения ума и талантов прочесть и высказать Ваше мнение. Вот он, сэр, можете взять его в руки, ибо расположение строк надо прочувствовать глазами, как и его содержание душой.
Мистер Джаспер подчиняется, берёт листок и читает следующее:
От созерцания потрясенного выражения лица мистера Джаспера гордого автора отвлекает старшая горничная, снова появляющаяся в дверях с известием, что «Дердлс пришел, сэр!». Мистер Сапси незамедлительно выдвигает из шеренги стаканчиков третьего рекрута, наполняет его вином, как того требует изменившаяся диспозиция, и только потом командует: «Давай его сюда!»
Умопомрачительно! резюмирует Джаспер, возвращая творение сочинителю.27
То есть Вы одобряете, сэр?
Помилуйте, как же не одобрить?! Тут всё так хлёстко, так характеризующе и так поразительно в своей полноте!
Мистер Сапси слегка наклоняет голову, как человек, снисходительно принимающий заслуженные почести. Тут входит Дердлс, и аукционер с порога всовывает ему в руки стаканчик вина с предложением чуть-чуть согреться в такой холодный день.
Дердлс это наш каменотёс при соборе, а также генеральный подрядчик во всём, что связано с надгробиями, склепами и мраморно-гранитными работами. В Клойстергэме он известен всем и каждому не только как мастер своего дела (хотя никто никогда не видел его работающим), но и как распутник и горький пьяница (что каждый из горожан замечал неоднократно). Одетый круглый год одинаково в запорошенную каменной пылью зелёную фланелевую куртку, старую шляпу скорее уже ржавого, чем чёрного цвета, с жёлтым засаленным платком на красной шее, в заляпанных известью сапогах на шнуровке Дердлс ведет в Клойстергэме одинокое, холостяцкое существование.28
Живёт он в напоминающей курятник лачуге, прилепившейся к развалинам старой городской стены; на людях же не появляется без ставшего уже притчей во языцех тряпичного узелка, в котором кроме футовой линейки и молотка носит также и сухари, которыми он любит пробавляться, присев то на одну, то на другую могилу. До буйства напивается он редко, но случается и такое; и тогда его вместе с узелком препровождают сначала к судье, а потом на пару дней в тюрьму отсыпаться.
В суждениях своих Дердлс всегда крайне независим настолько, что порою он даже говорит о себе в третьем лице, употребляя собственное имя как чьё-то прозвище. Хотя может быть, от постоянного пьянства он просто заработал себе что-то вроде раздвоения личности.
После того как Дердлс заглатывает стаканчик портвейна, мистер Сапси передаёт ему плод своего вдохновения «проэкт Эпитафии». Дердлс вытягивает из узелка футовую линейку и, пачкая бумагу каменной пылью, равнодушно вымеряет строки.
После того как Дердлс заглатывает стаканчик портвейна, мистер Сапси передаёт ему плод своего вдохновения «проэкт Эпитафии». Дердлс вытягивает из узелка футовую линейку и, пачкая бумагу каменной пылью, равнодушно вымеряет строки.
Это вот для памятника что ли, мистер Сапси? Как раз поместится, дюйм в дюйм.29 Моё почтение, мистер Джаспер.
Здравствуйте, Дердлс.
Да, немножко здоровья Дердлсу бы не повредило. Гробматизм его совсем замучил.
Вы хотели сказать ревматизм? резко поправляет его мистер Сапси, раздосадованный безразличным отношением Дердлса к своему творению.
Дердлс лучше знает, что он хотел сказать. Когда Дердлс говорит «гробматизм», то он имеет в виду именно его и ничто другое. Вот мистер Джаспер не даст соврать. Вы попробуйте хоть разок остаться в подземелье собора зимней ночью, как мне частенько уже приходилось делать, чтобы вовремя закончить заказ тогда и поймёте, о чём это я.
Да, у нас в соборе чертовски холодно, подтверждает Джаспер, зябко передернув плечами.
И уж если нашему хормастеру там наверху, среди живых людей, холодно чертовски, то мне внизу, среди мертвецов и могил, холодно просто адски, подводит черту Дердлс. Так что же, мистер Сапси, мне сразу приступать или как?
Мистер Сапси со всем нетерпением начинающего автора, желающего увидеть своё творение опубликованным, требует и начать и закончить как можно скорее.
Тогда давайте мне ключ от склепа, протягивает руку каменотёс.
Зачем вам ключ, Дердлс, доска же должна висеть снаружи?!
Дердлс не хуже вашего знает, где должна висеть доска. Кого хочете спросите вам всякий подтвердит, что Дердлс своё дело понимает.
Мистер Сапси встаёт, вынимает из шкатулки ключ от стенного сейфа, отпирает его тяжёлую дверцу и достаёт изнутри другой ключ, гораздо больших размеров.
Просто когда Дердлс кладёт, так сказать, последний штрих на свою работу, то ему надо осмотреть её со всех сторон и снаружи, и изнутри чтобы уж увериться, что дела своего он не посрамил, поясняет каменотёс, забирая ключ.
С этими словами Дердлс расстёгивает свою испачканную известью куртку и пытается погрузить ключ во внутренний нагрудный карман, но безуспешно что-то ему там мешает. Из глубин кармана он достаёт ещё два ключа, чуть меньших по размеру, но всё равно очень представительных.
Ну и ну, Дердлс! говорит Джаспер, с усмешкой наблюдая за его манипуляциями. Да у вас карманы просто бездонные!
А какую тяжесть я в них таскаю, знали бы вы, мистер Джаспер! Вот взвесьте-ка сами на руке, отвечает Дердлс, передавая ключи хормейстеру.
Дайте мне и тот, который мистера Сапси. Держу пари, он самый тяжёлый из трёх.30
Ну разве что чуточку. Это всё ключи от склепов, мистер Джаспер, а склепы-то всё Дердлсова работа. Дердлс все ключи завсегда с собой носит, вдруг пригодятся
Кстати, Дердлс, давно хотел вас спросить говорит Джаспер, задумчиво рассматривая ключи. Я слышал, как кое-кто из горожан называет вас Стони Дердлс.
В Клойстергэме меня все называют просто Дердлс, мистер Джаспер.
Конечно-конечно, я знаю. Но вот мальчишки иногда
Вы поменьше слушайте этих оборвышей, перебивает его Дердлс.
Я слушаю их не больше вашего. Но вот у нас в хоре мы на днях заспорили, происходит ли имя Стони от полного имени Антон говорит Джаспер, позвякивая ключами друг о дружку.
Поосторожнее, хормастер, не погните ключи.
Или от имени Стефан
Не балуйте с ключами, хормастер, верните их лучше Дердлсу.
Или от какого-нибудь другого, тайного вашего имени?31
Мистер Джаспер зажимает все три ключа в кулаке и с улыбкой заглядывает помрачневшему Дердлсу в глаза, затем он разжимает кулак и вежливо протягивает каменотёсу его имущество. Не удостоив хормейстера ответом, тот возвращает два ключа в нагрудный карман куртки, а третий который от склепа Сапси засовывает в свой видавший виды узелок с завтраком (как будто он любит, подобно страусу, закусывать время от времени железом32). После чего, с видом угрюмым и обиженным, нахлобучивает пониже шляпу и, не простившись, выходит.
Мистер Сапси предлагает своему новому другу мистеру Джасперу сначала карточную партию в криббедж, а затем лёгкий ужин из холодной говядины с салатом, во время которого хозяин щедро делится со своим почтительно внимающим гостем плодами житейской мудрости и знания света. Наконец, мистер Джаспер прощается, обещая при первой же возможности прийти снова, и мистер Сапси, с наказом поразмыслить на досуге над уже полученной порцией поучений, милостиво отпускает его.