Я наблюдал, как из черного отверстия вырвались клубы желтого пара. Медленно поднимаясь вверх, они растворялись в воздухе, разгоняемые слабым ветерком.
Как змеи, один за другим, стали появляться зеленые щупальца с серым отблеском. Мое сердце замерло, я не чуял ни ног, ни рук. Но стоило появиться тому, что находилось на этих щупальцах, меня бросило в жар. Это была выпуклость похожая на медузу серого цвета.
Я, как ошпаренный, вскочил на ноги и бросился прочь из ямы. Рыхлая горячая земля осыпалась под ногами, делая мои попытки выбраться из ямы малоэффективными. И все-таки, работая руками и ногами, буквально на четвереньках, я вскарабкался наверх воронки и, распихивая плотную стену любопытных людей, пошел прочь от края ямы.
Вдогонку услышал вопли ужаса от людей, оказавшихся вблизи конуса, и топот ног убегавших от ямы людей.
Несмотря на общий шум, был слышен металлический лязг, раздавшийся со дна ямы.
Только когда оказался вдали от ямы и толпы, среди деревьев, я пришел в себя. Состояние у меня было ужасное, перед глазами все еще стоял этот серо-зеленый спрут, с медленно шевелящимися щупальцами. Постояв между деревьев продолжительное время, и не видя каких-либо изменений вокруг себя, я окончательно успокоился. Мое любопытство пересилило страх, и я стал вновь кружить среди деревьев в поисках удобного места для обзора поля, на котором образовалась воронка.
Первое нападение на землян
Был уже вечер. Обыкновенный майский вечер. Он был в два раза жарче и душнее дня. Природа замерла. Даже птицы и те не пели. В траве стрекотали кузнечики, а где-то на невидимом пруду квакали лягушки.
«Завтра, наверное, день будет опять жарким», пробормотал я, вытирая пот со лба и шеи. Заметив рядом валун, устало уселся на него и просидел без движений, закрыв глаза, несколько минут. Затем, открыв глаза, стал смотреть, что будет дальше. По полю разрозненно ходили люди. Вскоре из них образовалось три группы любопытных наблюдателей: одна находилась возле искореженного забора ВДНХ, вторая расположилась напротив развалин летнего кафе, третья оказалась возле присыпанного землей сторожевого дома, где все еще с шипением лилась вода из разорванного водопровода.
Возле машин, утыканных антеннами, по-прежнему суетились люди в штатском.
Марсиане же стали стучать какими-то инструментами в яме и только сейчас я заметил, что над ней возвышается какая-то коленчатая мачта, на конце которой постоянно вращается небольшое зеркальце. Я ни как не мог понять, что же это такое.
Все было удивительно тихо и спокойно вокруг. До меня доносился гул разговоров ближайшей ко мне толпы людей и короткие команды ученых.
Видя, что ничего не происходит, я уже собрался слезть с валуна и подойти поближе к толпе или ученым, надеясь хоть что-нибудь узнать новенького. Но что-то мне подсказывало, что лучше оставаться на месте.
В это время все три группы людей с разных сторон почти одновременно стали приближаться к яме.
По мере приближения к ней три группы слились в одну, образовав собой что-то вроде полумесяца. Толпа людей уже приблизилась к яме на достаточно близкое расстояние, когда раздалось глухое жужжание.
На мачте, точно молния, блеснул луч, который отразился в зеркальце, и люди, стоявшие полумесяцем, стали внезапно загораться ослепительно белым пламенем. Как только невидимый тепловой луч дошел до летнего кафе, оно вспыхнуло и обвалилось за минуту. Страшный луч продолжал свое смертоносное шествие, уничтожая людей и машины ученых, которые взрываясь, взлетали на воздух, осыпая все вокруг разливающимся огнем. Оставшиеся в живых люди начали разбегаться в разные стороны, спасаясь от смертоносного луча марсиан.
Невидимая, сжигающая смерть, пожирающая людей и плавящая железный забор, приближалась к сторожевому дому.
Я стоял в кустах напротив плавившегося забора, пораженный таким непредвиденным поворотом событий. Горячий воздух от пожара обдал меня, заставив прийти в себя. Тепловой луч, дожигая последнюю кучку людей, дошел до сторожевого дома. Люди вспыхивали, точно спички, и падали ничком.
Над полем царил чад, и пахло жженым мясом. Сторожевой дом вспыхнул, раздался взрыв, и белое красивое здание превратилось в уродливую груду красного опаленного кирпича. Я понял по загоревшимся кустам, что летучая невидимая смерть приближается и ко мне.
Я был слишком напуган, чтобы стоять, и поражен этими необъяснимым явлением, чтобы бежать.
Кровь с каждой секундой холодела в моих жилах, но смерть пощадила меня. Прочертив огненную кривую, луч вдруг исчез в яме «марсиан».
Ноги согнулись и я свалился прямо на испепеленную и все еще горячую землю, обжегшись о горящую ветку куста. Отдернув руку, я окончательно опомнился.
Тепловой луч на окраине ВДНХ
Уже стемнело, когда со стороны ВДНХ стали слышаться голоса. Благодаря прожекторам, светившим с павильонов, мне было видно всех собравшихся. Забор весь оплавился, часть деревьев была повалена и тлела, кустарник превратился в обугленные пики и продолжал дымиться. Вокруг места трагедии выстроилось оцепление из милиции и военных. Люди больше не рвались к яме с марсианами, они просто собрались в разрозненные кучки и молча смотрели на происходящее вокруг.
Несколько человек приехали на какой-то спецмашине и ходили по полю в поиске живых или раненых. Вскоре подъехали с телевидения. Они разбрелись по полю и стали все снимать.
Засветились прожектора и стали сверкать вспышки фоторепортеров. Я видел, как один кинооператор забрался на дуб, росший недалеко от места, где я находился. И стал оттуда снимать происходящее в яме «Марсиан».
Я случайно посмотрел в сторону и увидел скамейку, а на ней мирно дремлющую старушку. Рядом белела газета. Я, немного успокоившись, подсел к ней и взял в руки газету. На первой странице крупным шрифтом красовались названия статей: «Послание землянам с Марса», «Они выбрали Ботанический сад!»
Все ясно! проговорил я сквозь зубы.
Теперь понятно, откуда все узнали, что марсиане именно здесь.
Посмотрев на беспечно дремлющую старушку, я ужаснулся от мысли, что с ней будет, если она станет свидетелем страшной трагедии.
Бабуля, а бабуля, проснитесь, проснитесь же, и стал ее трясти, что было сил. Она молчала. Я на мгновение отпустил ее и, поддавшись моим движениям, она упала на сидение скамьи, растянувшись во весь свой небольшой рост. Нижняя челюсть у нее отвисла, и я понял, что она видела, как марсиане расправлялись с землянами. Очевидно, она не выдержала такой психической нагрузки, и с ней случился сердечный приступ.
Мне стало ее жалко. Но, увы, я ей уже ничем помочь не мог. Перевел свой взгляд от несчастной в сторону ВДНХ. Народа заметно прибавилось. Но зеркало марсиан продолжало непрерывно вращаться над ямой. Было около восьми вечера, когда взошла луна, и на сумеречном небе вперемежку с дымом стали проступать звезды с крупной красной звездой на востоке.
Марсиане неожиданно включили свое оружие также молниеносно, как и в первый раз. Яркий луч скользнул по коленчатой мачте, и вновь стали гореть люди и сразу раздались два взрыва подряд, в воздух взлетели почти одновременно машина и мотоцикл с горящими в них людьми. Тепловой луч уничтожал все на своем пути. Взрывались машины, лопались прожектора, падая прямо на разбегающихся в разные стороны людей. Все вокруг лишилось освещения. Дорогу на окраине ВДНХ освещали только пылающие автомобили и люди, падающие на землю и догорающие как угли. В этом огненном аду мелькали черные тени спасающихся людей. Оставшиеся в живых запрыгивали в еще целые автомобили и спасались, не разбирая фургон это или легковая машина. Я видел как одна облепленная народом машина, проезжая между озерами, сначала окуталась плотным паром, а потом с грохотом провалилась вместе с мостом. И в следующий момент я услышал, как она взорвалась. Взрывной волной подняло всю грязь и куски бетонного моста, с которым она провалилась. Все это произошло на глазах остальных спасающихся людей.
Тепловой луч добрался до машины «Госкино», раздался взрыв. Машина подпрыгнула на месте и загорелась сине-зеленым пламенем, буквально тая на глазах, как мороженое на солнце. Слышалось, как где-то вдали рушится здание павильона. Я ужаснулся дальности действия марсианского луча. Я не мог видеть всего, что происходило уже на территории ВДНХ из-за того, что был ослеплен ближайшими пожарищами. Оператор, снимавший с дерева, вдруг вскрикнул. И я точно очнулся от какого-то жуткого сна, и увидел как дерево, на котором он находился, падает прямо на меня. Я даже опомниться не успел, как был сбит ветвями с ног и буквально погребен под деревом. Придя в себя, я увидел лежащего без признаков жизни оператора, все еще сжимающего в руке телевизионную камеру. Что меня заставило поступить именно так, сам не знаю. Но я подполз к нему, взял камеру, которая, судя по звуку, все еще работала, и выбрался из-под дерева. Поставив ее на валун, направил в сторону ямы. И в следующий момент раздалось шипение, сверху на меня посыпались горящие листья, а за ними и горящие ветки деревьев.