На весь город, условно поделённый на два района, приходилось не более ста почтовых ящиков.
Утром проедемся по первому району, а после обеда обнесём второй, понял? коротко просветил меня мой старший и более опытный товарищ, едва я расположился в уютной кабине «Еразика», прижимая к себе мешок для выемки писем. И, заметив моё недоумение, улыбнулся: Успокойся, поработаешь немного и всё поймёшь
Ежедневно предприимчивый водитель выкраивал почти три часа рабочего времени для своих левых халтур. Высадив меня возле Ляби-хауза и угостив самсой и мороженым, он исчезал в неизвестном направлении, а ближе к вечеру забирал обратно, по пути на главпочтамт. Таким образом, консенсус на некоторое время был достигнут.
Ещё через пару недель совместной работы, напарник решил совсем упростить нашу схему, останавливаясь не у каждого почтового ящика, а через раз.
Ничего страшного, заверил он меня, завтра пройдёмся наоборот.
Терпение советского школьника лопнуло и я, демонстративно хлопнув дверью, пошёл пешком. Товарищ опешил от подобного демарша. Казенная машина была совершенно новенькой и неприятностей по работе явно не хотелось.
Ну, хорошо, хорошо стиснув зубы и вымучив улыбку, капитулировал водитель, приглашая меня назад, в кабину. Садись, чертов «Качан Джакыпов»! Заберём твои дурацкие письма. Все!
На следующий день, я сидел у Ляби-хауза, уплетая за обе щёки бесподобный кавурма-лагман, который умели готовить вкусно только здесь. На десерт меня ждало шоколадное мороженое, а сквозь нагрудной карман белой «финочки» безрукавки, весело просвечивал желтый рубль, согревая моё сердце самой первой в жизни взяткой.
Винзавод
Фото из интернета
Реальная жизнь, порой, жалеет детскую психику, обнажая себя постепенно и очень осторожно.
На винный завод я пришел после 9-го класса, слегка подкованный и имеющий уже представление о взятке. Теперь же, предстояло узнать немного и о воровстве.
Огромный цех розлива, с шестью конвейерными линиями, вдоль которых стройными «солдатиками» неслись бутылки с различной жидкостью, произвёл на меня должное впечатление. Мне поручен был ответственный участок, на котором выбраковывались бутылки со случайно попавшимися насекомыми, с мутным непонятным оттенком, недолив или бутылки, с плохо завинчивающейся пробкой.
Однако, и такая, казалось бы, не пыльная работа, оказалась утомительной. Особенно, если учесть, что всё время приходится стоять на одном месте и никаких стульчиков для этого не предусмотрено.
Моё рабочее место находилось в самой середине зала, на третьей линии, где гнали портвейн 53. Впереди меня, на первой и второй весело бренча и мило ведя беседу между собой, плыли неразлучные «старка» и обыкновенная «московская». Сзади текла батарея «противотанковых», емкостью 0,75 литра. Далее, на пятой, шипели какие-то игристые, а на самой последней весело скакали «мерзавчики» или, как принято, было называть их ещё по-другому, «чекушки», емкостью по 0,25 литра.
Внезапно, наш конвейер стал по техническим причинам. Воспользовавшись короткой передышкой, я устало опустился вниз, прислонив спину к стойке и собираясь прикрыть свои веки. В следующую секунду, мои глаза не только не закрылись, а наоборот чуть ли не выскочили из своих орбит. Через пару конвейеров от меня, я заметил пожилую толстую женщину, которая присев и задрав свою юбку, принялась бойко рассовывать по своим необъятным розовым рейтузам советского образца, несколько «чекушек». От изумления у меня непроизвольно отвисла челюсть. Через несколько секунд наши взгляды с ней встретились. Коллега смущенно улыбнулась и быстро поднялась, скрыв свои прелести. «Сеанс» был окончен.
На обеденный перерыв мы, с моим непосредственным наставником пожилым азербайджанцем расположились прямо на широкой ленте транспортера, по которой обычно переправляются ящики с бутылками в склад готовой продукции. Он привычным движением вытащил откуда-то сбоку поллитровку «московской» и, водрузив её между нами, принялся разворачивать домашний свёрток. В нём лежал приличный кусок отварной говядины, с чуть заметным жирком по краям.
Запомни золотое правило: никогда не запивай! преподал мне самый первый урок старик, поправив на переносице свои огромные как линзы очки, отчего глаза его неестественно увеличились. Только хорошо закусывай.
Себе он наполнил на две трети граненого стакана, а мне протянул небольшую стопочку. Я попытался было замахать руками, но он как-то странно посмотрел на меня и, выждав паузу, произнёс:
Я знаю: сам когда-то так говорил. Жизнь длинная и зарекаться не следует. Я не хочу, чтобы ты стал алкоголиком. Я только хочу научить тебя грамотно пить и закусывать.
Потом помолчал немного и добавил:
А пить ты всё равно будешь
Мы чокнулись с ним и опрокинули живительную влагу вовнутрь
С тех пор прошло более тридцати лет. Я действительно, не забросил это дело. И всякий раз, когда я поднимаю свою рюмку, перед моим взором всегда возникает строгое и суровое лицо учителя, с огромными глазами, которые пристально смотрят на меня и напоминают:
«Никогда не запивай! Только хорошо закусывай!»
КСМ
Комбинат строительных материалов так называлось моё очередное место работы.
Представить меня в качестве бетонщика столь же трудно, как вообразить себе депутата Государственной Думы, искренне заботящегося о процветании народа.
Запомни: на «шестипустотки» идёт цемент только марки 600 НН! сообщил мне доверительно мастер, поднимая очередную стопку. После чего скомандовал крановщику:
Заливай!
Погодите! вскрикнул я, успевший за короткое время поднатореть в строительных терминах. Это ведь, 400-сотый!
Х@йня простодушно произнес мастер Это не для комиссии.
Вскоре до меня дойдёт, что реальная жизнь намного отличается от тех штампов, которые я изучал в школе или вычитал в своих любимых книжках.
Следовательно воровать, оказывается, можно везде.
Ветерок
Это была типичная советская «стекляшка», каких в те времена было во множестве практически в любом мало-мальски уважающем себя городе. Причем, более всего меня всегда умиляли их нежные названия: «Снежок», «Ветерок», «Колобок», «Холодок» Ну, прямо-таки, детские ясли для алкашей.
В одном из подобных заведений, который располагался сразу же за «старым» ЦУМом, властвовал мой друг Зариф. Работая в сфере «Интуриста», я и предполагать не мог, что убогие «стекляшки» типа «Ветерка», способны приносить порой не меньшую прибыль, чем самый навороченный ресторан. Вскоре, мне предстояло убедиться в этом лично.
Будь другом, поработай, пожалуйста, вместо меня двое суток, хорошо? Ну, очень нужно! обратился как-то ко мне Зариф.
Говорить «нет» я так и не научился до сих пор
На следующее утро, товарищ стал знакомить меня со всеми тонкостями работы. В общем-то, всё для меня было понятно: почти точно также, как и в «Интуристе», только всё гораздо более приземлённее, включая ассортимент и цены. Зато, оборот был несравненно больше.
А где тут у вас кофеварка? обратился я к другу.
Зариф улыбнулся моей тупости и указал на огромный агрегат, больше похожий на круглую стиральную машину «Киргизия».
Ведерно-помойная система. пояснил он коротко. Всё очень просто: заливаешь на три четверти водой и кипятишь. В отдельной кружке варишь пачку молотого кофе вперемежку с цикорием и вливаешь затем в котел. Берёшь пару банок концентрированного молока и также отправляешь вослед. В заключение, сыплешь сахару и размешиваешь. Всё!
Я попробовал: кофе показался мне бесподобным. Особенно после того, как мгновенно перемножил в голове количество получаемых в результате стаканов на 22 копейки. Я с уважением посмотрел на товарища. Но, как оказалось, этим возможности «Общепита» не исчерпывались. Друг обратил моё внимание на огромную кастрюлю с водой, находившуюся под стойкой, которая доверху была заполнена бутылками. Сверху плавали этикетки от водки.
Я думал, что это «минералка». А зачем столько много, неужели у вас такая проходимость?
В ответ товарищ снова слегка усмехнулся.
И в этот момент, снаружи вежливо постучали по стеклу.
О, проснулись, бл@ди! С утра пораньше! не выдержал Зариф, направляясь к двери.
Слегка покосившиеся замызганные часы, показывали 655.
Доброе утро! вежливо поздоровались со мной двое завсегдатаев, копошась в карманах и выкладывая поверх стеклянной витрины всю имеющуюся у них наличность. Как всегда
Я перевел недоуменный взгляд на друга.
Водка пояснил мне товарищ, указывая глазами под стойку.
Рука автоматом нащупала под стойкой холодненькую бутылку. Она, почему-то, оказалась с пластмассовой пробкой. Разлив по 150 граммов, я пододвинул граненые стаканы поближе к первым клиентам. Один из них, дрожащей правой обхватил крепко стакан. В левой руке он изящно держал наготове лимонную карамельку.