Мольба услышана, и реки, ветры, птицы указывают беглецу дорогу на Русь. Домой. Как в сказке, Игорь превращается то в сокола, то в горностая, то в серого волка не догнать его половцам, не вернуть!
Мрак стоит над Русскою землей:
Горько ей без Игоря одной.
Но восходит солнце в небеси:
Игорь князь явился на Руси.
Вьются песни с дальнего Дуная,
Через море в Киев долетая.
По Борищеву восходит, удалой,
К Пирогощей богородице святой.
И страны рады,
И веселы грады.
Набатный призыв к объединению русских сил вот чем было для современников «Слово». Было ли оно услышано? Судя по тому, что никто из князей не поддержал никого против Орды нет.
Интересный штрих если бы князь не поспешил с благодарностью за своё возвращение к Богородице Пирогощей (церковь в Киеве), читателю, пожалуй, и не догадаться бы, что герои поэмы христиане. Их мир населён божествами, ныне забытыми Див, Стрибог, Карна, Желя Силы природы тоже божества, их можно просить о помощи и ведь помогают! А самое удивительное имена персонажей не христианские. Разве только у Ярославны Ефросинья. Но, видно, чуждое русскому слуху имя автору не нравится не упоминает, упорно называя жену Игоря только по отчеству.
А ведь речь идёт о князьях о верхушке общества, которое приняло христианство за двести лет до написания «Слова». Вывод? Не было триумфального шествия новой веры, приживалась она долго и трудно.
Поэме без малого девятьсот лет, язык с тех пор изменился настолько, что приходится её переводить с русского на русский.
Задача интереснейшая, переводов сделаны десятки. Жуковский, Лихачёв, Сулейменов, Бунин, Гумилёв, Бальмонт, Набоков, Евтушенко, Верещагин
Но перевод Николая Алексеевича Заболоцкого оказался, очевидно, самым удачным, если именно он стал самым популярным, самым предпочтительным для читателей. Станет ли он окончательным?
Время покажет.
Временные рамки Древнерусской литературы огромны: 700 лет! При желании можно разбить её на периоды домонгольский, новгородский, московский. Но стоит ли? Ведь во всех её видах и жанрах, от эпоса до афоризма, от жития до хождения одна и та же картина мира. Он вечен, он неизменен, а жизнь человека приближение к однажды данному образцу. И образец этот Иисус Христос, главный персонаж литературы Руси. Подразумевается даже там, где не назван по имени идеал несовершенного мира.
А несовершенен мир потому, что дан человеку, как школа, как возможность взрастить собственную душу. «Спасись сам и тысячи вокруг тебя спасутся». Можешь становиться лучше тогда ты интересен господу, тогда и заслужишь посмертную судьбу.
А изменять мир затея безнадёжная, да и безумная: «Что делалось то и будет делаться, и нет ничего нового под Солнцем».
Но Вселенная сорвалась с «круги своя», когда вместо 7208 года вдруг наступил 1700
Русский классицизм. XVIII ВЕК
«Человек для государства, или государство для человека?!»
Сегодняшняя либеральная эпоха уверенна: Человек ценность абсолютная. И именно для служения ему создан чиновничий аппарат государство. Но наши «отсталые» предки, жившие в блистательном восемнадцатом веке, были уверенны в обратном! Не было для них большей ценности, чем государство. Отечество. Родина. И человек был ценен именно как гражданин. Сын отечества. И народа российского.
ПОТОМУ, ЧТО БЕЗ СИЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА НЕВОЗМОЖНА НЕ ТОЛЬКО СВОБОДА ЧЕЛОВЕКА, НО И САМАЯ ЕГО ЖИЗНЬ СОЖРУТ СОСЕДИ ПО ПЛАНЕТЕ!
«За отечество я людей своих и себя не щадил пощажу ли тебя, непотребного?» воскликнул Петр в письме к сыну, ожидавшему своей очереди на трон совсем не для того, чтобы трудиться.
А обращение к армии перед Полтавской битвой? «Воины! Вот пришел час, который решит судьбу отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за отечество»
Как же это бесконечно далеко от европейского, французского, монаршего «Государство это я»
Но если государь сойдёт с ума? Если его воля разойдётся со «славой и пользой», что делать верноподданному? Остаться ли верным государю, или предать его ради интересов России? Поразительно, но и такую коллизию Пётр предусмотрел. И потребовал от подданных выбора в пользу России. Если, например, государь окажется в плену ни один его указ более не действителен. Придётся действовать самим разумно и ответственно. Но ведь для этого следовало воспитать целое разумное и ответственное поколение
Противников петровских реформ мы привыкли представлять себе только и исключительно такими, как в легендарном фильме «Пётр Первый». Там бояре настолько наглядно-дремучие, что из сплошных зарослей выглядывают одни глаза. И рассуждают они, оглаживая бороды:
Что до нас положено лежи оно вовек! Деды наши без наук жили, а поумнее нас были!
Тем и славна была Россия что, прикрывши срам лица брадою, аки голубь в святом неведении, возносила молитвы!
Зрителю ясно: если не переломить ТАКУЮ инерцию не будет России. Но
Все ли консерваторы петровских времён просто отказывались мыслить? Пользоваться собственным мозгом? Или в упрямстве хотя бы некоторых из них была своя логика? Была!
Был задан вопрос, ответа на который у Петра не было: если церковь отныне подчинена государству (по понятиям того века унижена настолько, что высшим авторитетом быть более не может), в какой системе ценностей должен жить народ? Кто сможет взять на себя роль поводыря, наставника, нравственного авторитета? А если НИКТО (ведь и царь на эту роль не подходит) не станет ли дозволено ВСЁ?!
Такие сомнения отравляли жизнь людей мыслящих за полтора века до Достоевского. Но не было у царя ни времени, ни возможностей объяснять, перевоспитывать, наглядно показывать «учения пользу». Он полагался на силу указа: «Неграмотных отнюдь не женить дураков не плодить!»
А грамотным надлежало вручить книгу с чёткими и ясными инструкциями, как выстраивать свою жизнь карьеру, дружбу, дела сердечные. Как вызвать у людей симпатию к себе или, хотя бы, не вызвать безотчётного отвращения. Ставка была сделана на новое поколение, на детей это вокруг них дворяне обязаны были выстроить «Европу» во всех мелочах: от одежды до круга интересов, ещё недавно невозможного танцы, театр, искусства, науки, радение о пользе государства Новый человек обязан, прежде всего, много читать.
Перед нами подростковый бестселлер восемнадцатого века «Юности честное зерцало».
Проштудировав и запомнив эти «показания к житейскому обхождению», можно было смело отправляться из любого медвежьего угла покорять столицу!
Первейшее требование отца и мать в великой чести содержать. Не заноситься и не самоуничижаться, за глаза о людях говорить только хорошо, особенно о недругах. На слуг не слишком полагаться, честных слуг ценить, но во всё вникать самому. Не ругать никого и никогда, разве только тебе это поручит родитель но и в этом случае передай бранные слова спокойным тоном.
Добродетель отрока (подростка) трудолюбие и любознательность, а погибель пьянство, блуд и «играние». Причём погибель не только ему самому, но и его родителям дом погибнет из-за бесчестья. Приветливость и учтивость хороши, когда непритворны, а дерзость и смелость совсем не одно и то же. «Вежливу быть на словах и шляпу держать в руках не убыточно. Лучше о ком скажут: «Он есть молодец, смиренный кавалер, нежели спесивый болван». А вот любопытство до чужих дел недопустимо. И разговоры о том, что тебя не касается тоже.
Некоторая доля хитрости при дворе не лишняя, иногда здесь лучше промолчать, чем что-то сказать. Ведь соперничество за чины-звания это игра, в которой бесчестный человек может тебя обыграть, если ты сам разболтаешь ему свои планы.
Смелость, отвага необходимы ведь не высокий род, не заслуги предков ценны в глазах государя, но только собственные поступки. Однако даже самые лучшие душевные качества могут остаться незамеченными, неоценёнными, если человек не умеет, например, вести себя за столом. Если его соседа тошнит при виде его манер.
«Над ествою не чавкай, как свинья, и головы не чеши, не проглотя куска, не говори, ибо так делают крестьяне. Часто чихать, сморкать кашлять не пригожо не замарай скатерти, и не облизывай перстов, около своей тарелки не делай забора из костей, корок хлеба и протчаго.» Элементарно? Что поделаешь именно с этого пришлось начинать. Но очень многое актуально и сегодня. Например:
«Никакое неполезное слово, или непотребная речь да не изыдет из уст твоих. Всякой гнев, ярость, вражда, ссоры и злоба да отдалится от тебя.»
Только так станешь «прямым придворным человеком», полезным государю и Отечеству.
Автором «Зерцала» называют Петра Великого, хотя он мог быть только соавтором этой книги составлял её вместе со своим сподвижником Яковом Брюсом. Но то, что государь руку приложил точно. Разве в метких, хлёстких, остроумных наставлениях не слышится его голос?