Червяковский и Небояркин переглянулись.
А он мне на это: Бог тебя наказует, что ты, голуба, лимурствуешь лукаво! Мир тебе трясе. Амурство своё или точнее свое блюди, а я на лопату. Я аж присел, краснел дядя, рассказывая. Говорю, ты мне эти скоморошества оставь, а комиссией подавись и свечек себе поставь за здравие Анны Фёдоровны.
А вы знаете, что дворник этот ваш никто иной как Истинный. А тот, что в Кремле, перекрестился Червяковский и окинул партнёров любопытствующим взглядом, все знают, подменный.
Астрологу больше не наливать, сказал дядя.
Бывает, поддержал вечный Цукер. Взять того же нашего Кузьмича Томского. Ведь любой дурак знает, что это сам тайно удалившийся от власти Александр I Благословенный.
Человек иной раз покушается на высоты запредельные, промазал Тузовский.
Всё началось с Диоклетиана, припомнил былое и Небояркин, закручивая пейсом бакенбард. Это он всё бросил и уехал выращивать капусту. Пытался уйти и Грозный, но тому шиза не позволила. Хождение в народ, ведь целое явление в русской культуре. Как там? Брошу всё, отпущу себе бороду и бродягой пойду по Руси
Круговорот старцев в природе, опять вставил Цукер. Не стоит село без праведника.
Вы мне святого Кузьмича с моим подкидышем не путайте, посмотрел на него дядя. Ну, есть маленькое сходство, не знаю, правда, в чём Может, по числу конечностей?
Могу помочь установить, наконец-то попал Тузовский. Как раз в НИИ этим занимаемся. Дочери самых рубиновых кровей обращались. Уточняли, нет ли у прокурорши родственных связей с бывшими. А то что-то она больно на Кшесинскую смахивает.
Небояркин скривился такому обороту, но на секунду потупился и брякнул:
Да, проверить и забыть.
И тут не то, чтобы червь сомнения вкрался в дядину хмельную, но чистую голову. Ему вдруг стало как-то не по себе от самой постановки вопроса. Это же просто смешно! Но в то же время как-то жутко.
Хозяин громко хохотнул, как бы оценив байку, схватил пустой графин, выскочил на лестницу и побежал, будто за снадобьем. У дверей Ивана он столкнулся с прилично одетой гостьей ветхого постояльца и тут же стал маленьким кокетливым мальчиком.
Не может быть! схватился за сердце мой дядюшка. Какие люди здесь ходят! Иван! А, Иван? Выходи, подлый трус. Что он с вами там делает?
Привозносиво насилу красилует, раздельно ответила ему незнакомка.
Дядя Мур раскатисто присвистнул.
Услышав тонкий визг свистка легко перчатки перепутать, сказала вторая дамочка и намёком выполнила реверанс, пытаясь обойти заполонившего пространство дядюшку.
То есть вы считаете, что он кто? галантно маневрируя, интересовался враженский деспот.
Фарфоровая дама цокнула замочком и вытащила длиннейшую сигарету, демонстрируя независимость и как бы угрожая закурить её в помещении.
Или что он вам даёт? интересовался любезнейший тиран. А не банчит ли старче Иоанне?
Для народа? уточнила белозубая и достала из муфточки крохотный браунинг. Нет.
Пожалуйста, не делайте этого! взмолился дядя, но та уверенно щёлкнула курком и всё-таки подкурила. Неужели так трудно потерпеть до улицы?
Иван появился в дверях и грустно посмотрел всей чистой голубизной своих глаз в искристое пространство Вакха как бы из затхлости старинного портрета.
Ты чего это удумал? Ты под кого это подделываешься? без всякой прелюдии оживился дядя Мур. Строишь из себя святого, а между тем это халдейство! По рюмке? переключился он на сударынь и потопал вниз по лестнице, побрякивая связкой ключей. Форвертс! Мир фольген!
Гостьи открыли дверь и вошли в платяной шкаф. Большие цветастые птицы выпорхнули на подсвеченный фарами снегопад. «Фокстрот» медленно тронулся, и приземистое тело его поплыло, вращая серебристыми спицами, озаряя веерным светом заборы, сугробы и отваливаемый канализационный люк, где в клубящихся облаках блеснули два мужа в жилетах белее снега.
Согласно Барту, миф это похищенный язык, медленно говорил таксист, погруженный в своё ремесло, язык, в котором на смену реальности приходит её обозначение. Символы начинают жить своей жизнью.
На широком заднем сидении девушки суетливо раскладывали колоду карт с изображениями носатых дам, убитых королей и довольных чертей.
На широком заднем сидении девушки суетливо раскладывали колоду карт с изображениями носатых дам, убитых королей и довольных чертей.
Дядя Мур же набрал графин и пошёл обратно. Взойдя по крутой лестнице, он постучался в келью затворника.
Иван, завтра надо будет тебе со мной в клинику смотаться, предупредил разоблачитель, приглаживая бровь. С самого утра.
Испуганный старик приоткрыл дверь, но дядя Мур, напевая по-немецки партию лесного царя, уже восходил обратно туда, где среди важных его товарищей шла большая игра.
Третья за круги лекарския
К этому времени дядя Мур был болен неопределенностью может или не может Иван быть тайно подмененным верховным хозяином? Первое что хотелось ему сделать, так это заесть тревогу, а потом поручить внучке установить видеонаблюдение и с любопытством предаться выжиданию.
Иван, айда! громко постучавшись в келью старца, скомандовал дядя и бодро поскакал вниз по узкой лестнице в гараж.
Когда дворник вышел через гаражную дверь в тёмное утро, слоноподобная 21-я «Волга» уже грелась. Машина слепила Ивана отраженным от снега светом, курилась выхлопами и выглядела вызывающе со своим нагло вывернутым колесом.
От слишком долгого моления в затхлой келье на сыроватом зимнем воздухе, попахивающем болотом, Иван почувствовал слабость, холод в ногах и лёгкое головокружение. Вместо палки он схватил подвернувшуюся снеговую лопату и прошествовал с ней как с посохом к поданному авто.
Между тем дядя Мур в норковом полушубке и ушанке хлопнул дверью и, подпрыгивая, поудобнее устроился за широким рулём тучной машины. Азартно покашливая движком, он дважды дёрнулся и встал как вкопанный.
Негораздок, комментировал дворник, влезая на задний диван.
Куда ты с лопатой, дурачок? проплакал опытный водитель.
Кудыть без ней? помялся Иван, но всё же выпихнул наружу черенок.
Просто беда какая-то, филином посмотрев по зеркалам, покатил дядюшка с крутой горки в провалы 2-й Днищенской.
Они вывернули из мерзости сожженных деревяшек на снежно-глинистую дорогу, где, уютно покачиваясь и переваливаясь, поплыли в оживлённое городское движение. На перекрёстке касатка влилась в роящийся косяк янтарных, алмазных и рубиновых огоньков предрассветного сумрака Красноармейской.
Дядя вёл виртуозно, представляя себя за штурвалом секретного бомбардировщика. Иван жался в углу, рассеянно глядя на купеческие шубы и шапки, скапливающихся на остановках женщин, а на светофоре испугался прильнувшего рукавичками к его заиндевевшему окну сонного школьника. Двигающемуся в тесном строю дяде на секунду показалось, что он находится в составе кортежа, так что он пробормотал, сосредоточенно вытягивая подбородок, как бы думая вслух:
И зачем ты не сел вперёд, лиходей?
Иван чуть сильнее опустил голову в воротник и стал больше походить на лишённого шеи царя Тишайшего, чем на ныне царствующего правителя.
Сел бы со мной как все нормальные люди, продолжал задумчиво укорять водитель опустившегося государя. Совсем возгордился, отступник.
Чего несешь?! тут же гаркнул старик и чуть не вышел.
Знаю я тебя, усмехнулся с прищуром личный водитель и игриво пропел с таинственной уверенностью в голосе: Знаю. Иванишь. Краснояришь. Ересиарх.
А ты барыга, вдруг рыкнул Иван, когда они уже поднимались в лифте в компании красавицы в пижаме. Дядя Мур рискнул сделать вид, что ей показалось.
Запомни раз и навсегда, невозмутимо давал дядя последние наставления, никакой ты не старец. И уж тем более не осекся он. А бродяга.
Они вошли в кабинет.
Ну, какие дела? по-свойски сказал дядя Мур. Вот, привёл тебе для опытов, засмеялся он невпопад, но обходительно.
Доктор небрежно вынул руку, чтобы ответить на рукопожатие, но тут же сунул кулаки обратно в карманы халата, и его мясистое, обветренное лицо заинтересовалось фигурой дворника, на которого он недолго смотрел как на товар, чуть раскачиваясь на тапках.
А чем, собственно, обязан? вдруг удивлённо спросил заведующий отделением институтской клиники у растерявшегося от такого поворота Лимура.
Коммивояжер вдруг устыдился самой мысли, что Тузовский это светило сибирской науки потом будет рассказывать в Доме учёных, с каким идиотским вопросом он к нему наведывался.