Рижане
Сима Крейнин
Редактор Александр Карабчиевский
© Сима Крейнин, 2018
Автор этой книги, Сима (Суламифь) Крейнин, родилась в Риге (Латвия) в еврейской светской семье. Мать Рива Тулбович преподаватель истории в старших классах. Отец Айзик Клисс инженер-радиотехник. Родители перестали жить вместе еще до рождения девочки, официально развелись, когда Симе было шесть лет.
В 1975 году Сима окончила Рижский Политехнический институт (ныне Рижский Технический университет), работала инженером-конструктором в СКБХ Специальное конструкторское бюро химизации, затем на Рижском радиозаводе им. Попова. Увлеклась изобретательством, изучала ТРИЗ теорию решения изобретательских задач. Имеет несколько авторских свидетельств. Впоследствии преподавала ТРИЗ на курсах повышения квалификации в Риге, занималась РТВ развитием творческого воображения у школьников. В соавторстве с коллегой написала книгу «От Незнайки до Сыроежкина» для детей школьного возраста.
В конце 1990 года вместе с семьей репатриировалась в Израиль. Работала контролером качества на различных металлообрабатывающих предприятиях. Написала книгу «Секретное оружие интеллекта» о преодолении психологической инерции, РТВ и ТРИЗ.
Замужем, имеет взрослую дочь.
В память о моей маме,
Тулбович Риве Соломоновне,
без которой не было бы ни меня,
ни этой книги.
Согласно данным переписи населения 1935 года в Латвии проживало 93 479 евреев.
По данным исследователей Холокоста, количество погибших евреев Латвии составляет 70 тысяч человек.
«Массовость и быстрота, с которой было уничтожено еврейское население, истребление целых семей привело к тому, что практически не осталось никого, кто мог бы идентифицировать их».
Центр изучения иудаики Латвийского университетаПредисловие
Когда я жила в Риге, то была уверена, что те шесть человек, которые обитают в одной квартире со мной это и есть все наши родственники. А моя девичья фамилия Тулбович крайне редкая, и её носят только члены нашей семьи. В детстве и молодости меня этот факт не беспокоил, это казалось просто интересной особенностью, которой можно было поделиться в компании друзей. Но несколько лет назад, бродя в Интернете по разным сайтам, я вдруг набрала в поисковике свою фамилию. Выскочил обширный список сайтов, где упоминалась фамилия Тулбович. Оказалось, что Тулбовичи это огромный клан, насчитывавший в 1941 году (перед тем, как мировая война пришла на территорию Латвии) более сотни человек. После войны нас осталось в живых около дюжины.
На меня эта информация произвела сильное впечатление. И мне захотелось рассказать об истории своей семьи; во-первых своей дочери и последующим поколениям, а во-вторых моим ровесникам, многие из которых, точно так же, как и я, потеряли своих родственников.
Трудность заключалась в том, что ко времени, когда я начала заниматься этой книгой, никого из «довоенных» Тулбовичей уже не было в живых. Моя мама умерла в 2013 году. За несколько лет до этого, уступая просьбе своей младшей сестры, мама записала воспоминания о своей жизни и о той большой семье, которая жила в Риге до 1941 года. Но маме в 1941 году исполнилось всего 12 лет, поэтому она знала не всех наших родичей и не всё, что происходило в их семьях.
Мамины воспоминания стали первым источником сведений для этой книги. Кроме того, я старалась воспользоваться всем, что удалось найти «на просторах Интернета». В частности, Центр изучения иудаики Латвийского университета реализует «Проект по изучению судеб евреев, проживающих в Латвии в 1941 году», его электронный адрес: http://names.lu.lv/ru.html. И, конечно, те сведения, которые сохранились в моей памяти. В детстве я вылавливала их из разговоров дома, когда взрослые забывали отправить меня гулять; уже взрослой я осмыслила их и отыскала новую информацию.
Из всего этого выросла и книга, и генеалогическое древо моей семьи.
Хочу выразить особую благодарность моим друзьям Хелен Лимоновой и Александру Карабчиевскому, без постоянной поддержки которых эта книга не появилась бы на свет.
Часть 1. Мои предки со стороны матери
В 60-е годы XIX века религиозный еврей по имени Мовша Тульбович с женой и маленьким сыном ушел из родного дома, расположенного в местечке Дагда Режицкого уезда Витебской губернии. Преодолев 60 километров, где пешком, где на попутных подводах, семья пришла в уездный город Режице. Там они прожили несколько лет. В 1866 году там же у Мовши родился ещё один сын. Вчетвером они перебрались в город Динабург той же губернии. В то время Режица была маленьким городком с населением в три с половиной тысячи человек, и, конечно, не выдерживала сравнения с Динабургом, в котором из десятитысячного населения примерно половину составляли евреи.
Но и в Динабурге семья не задержалась надолго. В начале 70-х годов XIXвека они, уже по железной дороге, переехали в Ригу. Мне не удалось узнать, чем именно занимался глава семейства, и за какие заслуги он получил разрешение поселиться в Риге, не взирая на то, что Рига не входила в «черту оседлости».
Черта́ осе́длости (полное название: Черта́ постоянной еврейской оседлости) в Российской империи с 1791 по 1917 год (фактически по 1915 год) граница территории, за пределами которой запрещалось постоянное жительство евреям (то есть иудеям), за исключением нескольких категорий, в которые в разное время входили, например, купцы первой гильдии, лица с высшим образованием, отслужившие рекруты, ремесленники, приписанные к ремесленным цехам.
Город Режица ныне Резекне в Латвии, до 1917 года Режица. В 1285 году магистр Ливонского ордена Вильгельм фон Шауэрбург построил на этом месте укреплённый замок, назвав его Розиттен. С 1582 г., в результате Ливонской войны, Розиттен вошёл в состав Речи Посполитой. С 1772 года замок и возникшее вокруг него поселение вошли в состав Российской империи. По документам 1808 года: «В городе только одна улица; нет ни одного мастерового, никаких ярмарок, ни привоза жизненных припасов; жителей там 754 человека, из них 536 евреев». В 1897 году в городе насчитывалось 10795 жителей, в том числе 6442 евреев.
Город Динабург ныне Даугавпилс в Латвии, был основан ливонскими рыцарями на правом берегу Западной Двины (Даугавы) у озера Щуп. Первое упоминание о городе относится к 1275 году. Город назывался Duneburg до 1656 года, Nowenene в немецких источниках, Невгин, затем Борисоглебск до 1667 года, снова Динабург до 1893 года, затем Двинск до 1920 года, а с тех пор и поныне Даугавпилс.
Судя по всему, не только семья Мовши Тульбовича проделала подобный путь. В начале 1941 года в Даугавпилсе жила семья Тулбовичей с четырьмя сыновьями и двумя дочерьми. В Риге в то время проживало не менее ста носителей этой фамилии. В Белоруссии до сих пор живут Тулбовичи.
Изменение фамилии объясняется тем, что в Российской империи все документы оформлялись на русском языке, и в оригинале фамилия писалась с мягким знаком Тульбович. После революции и приобретения независимости местные власти в Латвии получили возможность пользоваться в качестве государственного латышским языком как доказательство национальной самостоятельности. В латышском языке такой буквы, как мягкий знак, не существует, и фамилия звучит твёрдо. Современный русский вариант является копией местного языка, записанной русскими буквами Тулбович.
Когда исчезла возможность попасть в Латвию (для тех, кто остался за её границей), еврейская молодежь обратила внимание на российскую столицу. Москва не всегда была благосклонна к искателям лучшей жизни. Вот одно из свидетельств.
Мой прадед Абрам Тулбович родился в семье, обосновавшейся в Риге. В этой семье было шестеро сыновей. Мне удалось обнаружить некоторые свидетельства лишь о пятерых из них.
Абрам Тулбович женился на девушке из религиозной семьи Марьяше Дубин. Двоюродным братом Марьяши был Мордехай Дубин, член латвийского Сейма, весьма популярный и уважаемый в еврейской среде человек.
Из статьи Михаила Горелика в журнале «Лехаим»:
«Дубин неизменно возглавлял список «Агудат Исраэль» партию ортодоксального еврейства, стоящую на последовательных антибундовских и антисионистских позициях, и был депутатом сейма все годы его существования (единственный среди еврейских политиков!), что говорит о политическом весе «Агудат Исраэль» и его личной популярности.