Сонет 7
Указание на возраст адресата в замке сонета «ты, проходящий свой полдень So thou, thyself outgoing in thy noon» может быть истолковано двояко. Либо с учётом образного ряда самого сонета 7. Тогда «пик небесного холма», т.е. полдень это «муж в расцвете лет», т.е. мужчина 25-ти или чуть более лет.
Либо с учётом указания сонета 2 на продолжительность жизни «сорок зим». Тогда «свой полдень» это половина от сорока, т.е. 20 или чуть более лет.
Второй вариант вероятней, так как тон поучения тем более вероятен, чем больше разница в возрасте между поэтом и адресатом.
Сонет 7. Оригинальный текст
Lo in the orient when the gracious light
Lifts up his burning head, each under eye
Doth homage to his new-appearing sight,
Serving with looks his sacred majesty;
And having climbed the steep-up heavenly hill,
Resembling strong youth in his middle age,
Yet mortal looks adore his beauty still,
Attending on his golden pilgrimage:
But when from highmost pitch, with weary car,
Like feeble age he reeleth from the day,
The eyes (fore duteous) now converted are
From his low tract and look another way:
So thou, thyself outgoing in thy noon,
Unlooked on diest unless thou get a son.
Сонет 8
В первой строке видим указание на род занятий адресата музыка.
Сонет 8. Оригинальный текст
Music to hear, why hearst thou music sadly?
Sweets with sweets war not, joy delights in joy:
Why lovst thou that which thou receivst not gladly,
Or else receivst with pleasure thine annoy?
If the true concord of well-tuned sounds,
By unions married, do offend thine ear,
They do but sweetly chide thee, who confounds
In singleness the parts that thou shouldst bear;
Mark how one string, sweet husband to another,
Strikes each in each by mutual ordering;
Resembling sire, and child, and happy mother,
Who all in one, one pleasing note do sing;
Whose speechless song being many, seeming one,
Sings this to thee, «Thou single wilt prove none.»
Сонет 9
Первый ключевой сонет для уточнения статуса адресата. Если ранее, до сонета 9, сказать о статусе адресата можно было только то, что он равный или более низкий, но в остальном сужать круг признаков до более точного указания было преждевременно, то теперь, в сонете 9, мы видим все основания для этого. Речь о том, что не только тон этого и нескольких последующих сонетов, но и смысл сказанного становится оскорбительным даже для адресата равного статуса.
Эти обвинения, в «уничтожении красоты But beautys waste hath in the world an end, And kept unused the user so destroys it:», в «нелюбви к другим No love toward others in that bosom sits» в сонете 9, находятся в рамках принятой нами логики, так как Шекспир меняет ракурс утверждений той же темы в отношении адресата, ужесточает его до оскорбительного. Это является основанием уточнить статус адресата, не просто до равного, а до родственного.
В это уточнение вписываются и указания сонетов 1, 13 и 3 на знакомство Шекспира с отцом и матерью адресата. Тогда то, что является оскорбительным для постороннего человека равного статуса, молодым родственником будет восприниматься не более, чем строгость.
Сонет 9. Оригинальный текст
Is it for fear to wet a widows eye
That thou consumst thyself in single life?
Ah! if thou issueless shalt hap to die,
The world will wail thee like a makeless wife;
The world will be thy widow and still weep,
That thou no form of thee hast left behind,
When every private widow well may keep,
By childrens eyes, her husbands shape in mind:
Look what an unthrift in the world doth spend
Shifts but his place, for still the world enjoys it,
But beautys waste hath in the world an end,
And kept unused the user so destroys it:
No love toward others in that bosom sits
That on himself such murdrous shame commits.
Но почему, именно, родственник, а не просто друг? Дело в том, что во всех сонетах к другу, даже в самых обидных для Шекспира ситуациях, например, в сонетах 4042, когда друг соблазнил возлюбленную поэта, никаких оскорбительных обвинений друга поэт не использует.
Сонет 10
Теперь поэт обвиняет адресата в «смертельной злобе For thou art so possessd with murdrous hate».
Сонет 10. Оригинальный текст
For shame deny that thou bear-st love to any,
Who for thyself art so improvident.
Grant, if thou wilt, thou art beloved of many,
But that thou none lovst is most evident;
For thou art so possessd with murdrous hate,
That gainst thyself thou stickst not to conspire,
Seeking that beauteous roof to ruinate
Which to repair should be thy chief desire:
О change thy thought, that I may change my mind!
Shall hate be fairer lodged than gentle love?
Be as thy presence is, gracious and kind,
Or to thyself at least kind-hearted prove:
Make thee another self, for love of me,
That beauty still may live in thine or thee.
Ещё один сонет оскорбительный по смыслу для любого адресата, кроме молодого родственника.
Также присутствует намёк на возможный способ передачи сонетов адресату, и он же является указанием на то, что эта череда сонетов 117 не была написана единовременно.
Речь о первой строке «лгать стыдно, что в тебе любовь к другим». Но в предыдущем сонете указаний на «ложь» со стороны адресата не было, а было только обвинение в «нелюбви к другим».
Ещё один сонет оскорбительный по смыслу для любого адресата, кроме молодого родственника.
Также присутствует намёк на возможный способ передачи сонетов адресату, и он же является указанием на то, что эта череда сонетов 117 не была написана единовременно.
Речь о первой строке «лгать стыдно, что в тебе любовь к другим». Но в предыдущем сонете указаний на «ложь» со стороны адресата не было, а было только обвинение в «нелюбви к другим».
Очевидно, что это обстоятельство «ложь» добавилось уже после сонета 9, в промежутке между сонетами 9 и 10, когда адресат ответил Шекспиру на его обвинения и только тогда «солгал».
А это значит, что сонеты создавались в зависимости и по следам изменившихся обстоятельств. Но каким способом мог ответить молодой родственник?
Этот вопрос требует уже погружения в факты биографии Шекспира, которые будут приведены при анализе сонета 10 на соответствие с фактами биографий во второй части книги.
Сонет 11
Тон поучения остался, но оскорбительных смыслов нет.
Сонет ярко иллюстрирует работу Шекспира со «старыми образами» типа «деталь» при обращении к одному и тому же адресату поэт никогда не повторяется, а всегда находит новый ракурс «старого» образа.
Можно сравнить сонет 11: «И та свежая кровь, которую ты в молодости отдашь, ты сможешь назвать своей, когда молодость пройдёт And that fresh blood which youngly thou bestowst Thou mayst call thine, when thou from youth convertest», и замок сонета 2: «Ты будешь обновлён, когда ты состаришься и увидишь свою кровь тёплой, когда почувствуешь холод This were to be new made when thou art old, And see thy blood warm when thou feelst it соld».
Эта логика отражена в Своде неизменных правил первым пунктом.
Сонет 11. Оригинальный текст
As fast as thou shalt wane, so fast thou growst
In one of thine, from that which thou departest,
And that fresh blood which youngly thou bestowst
Thou mayst call thine, when thou from youth convertest:
Herein lives wisdom, beauty, and increase,
Without this, folly, age, and cold decay:
If all were minded so, the times should cease,
And threescore year would make the world away.
Let those whom Nature hath not made for store,
Harsh, featureless, and rude, barrenly perish:
Look whom she best endowed she gave the more;
Which bounteous gift thou shouldst in bounty cherish:
She carved thee for her seal, and meant thereby,
Thou shouldst print more, not let that copy die.
Сонет 12
Первое упоминание «дней, пропавших в ночах day sunk in hideous night» и «косы времени Times scythe».
Сонет 12. Оригинальный текст
When I do count the clock that tells the time,
And see the brave day sunk in hideous night,
When I behold the violet past prime,
And sable curls all silvered oer with white,
When lofty trees I see barren of leaves,
Which erst from heat did canopy the herd,
And summers green all girded up in sheaves
Borne on the bier with white and bristly beard:
Then of thy beauty do I question make
That thou among the wastes of time must go,
Since sweets and beauties do themselves forsake,
And die as fast as they see others grow,
And nothing gainst Times scythe can make defence
Save breed to brave him when he takes thee hence.
Сонет 13
Шекспир назвал адресата «my love» моя любовь или мой милый. Какой перевод будет верным?
Ответ виден косвенно в замке сонета. Обращение «my love» дано в одной строке с обвинением адресата в расточительстве, мотовстве O, none but unthrifts: dear my love.
Очевиден снисходительный тон такого обращения. Так старшие нередко обращаются к младшим по возрасту, а значит, уместнее перевести «my love» как «мой милый».
Сонет 13. Оригинальный текст
О that you were your self! but, love, you are
No longer yours than you yourself here live;
Against this coming end you should prepare,
And^your sweet semblance to some other give:
So should that beauty which you hold in lease
Find no determination; then you were
Your self again after yourself s decease,
When your sweet issue your sweet form should bear.
Who lets so fair a house fall to decay,
Which husbandry in honour might uphold
Against the stormy gusts of winters day
And barren rage of deaths eternal cold?
O, none but unthrifts: dear my love, you know
You had a father, let your son say so.
Также видим, что об отце адресата сказано в прошедшем времени You had a father.
Значит, Шекспиру известно о смерти отца адресата. Косвенно, в сонете 1, о смерти отца уже было упомянуто. Ещё одно подтверждение очень хорошего родственного знакомства.
А так как намёк на смерть отца даётся уже второй раз, то можно исключить из возможных «претендентов» в адресаты и младшего брата Шекспира Ричарда, и Уильяма Герберта, прототипа Друга в сонетах. Ведь отец и Шекспира (и его брата) Джон Шекспир (15301601), и отец Герберта Генри Герберт (15341601) в предполагаемое время написания сонетов (15951601) были живы. Также можно исключить, что автор сонетов сам является отцом адресата, ведь он жив.
Шекспир сменил форму обращения к адресату. В сонетах 112 он обращался к нему на «ты», но здесь перешёл к обращению на «Вы».