И так далее. Вопросы тут множатся снежным комом. И настала пора на них ответить. Или, по крайней мере, постараться это сделать
Теперь, благодаря опоре на уже достигнутое нами понимание природы человека, его психики и его поведения, его привязок к Бессознательному (далее БСЗ) и к внешнему миру, мы можем решиться на опыт профессиональной саморефлексии, подвергнуть психоанализу сам психоанализ.
Можем попробовать повторить подвиг барона Мюнхгаузена и вытащить себя за волосы на свет из полумрака корпоративных иллюзий и мифов (да еще и вместе с «конем», т.е. с психоанализом как таковым, процессуально живущим по своей традиционной логике и влекущим нас с вами, его оседлавших, в совершенно непонятном для нас направлении).
Зачем нам с вами это нужно? Тут есть множество целей, которые я собираюсь предъявлять вам по мере продвижения по логике, диктуемой самим материалом. Но по сути цель у нашей с вами сегодняшней встречи одна: постараться прикрыть нашу общую «ахиллесову пяту», нашу главную профессиональную уязвимость.
Такая уж профессия у психоаналитиков, что мы вынуждены постоянно генерировать терапевтически нагруженные мифы, объяснительные фантазии и маскирующие иллюзии. И не просто генерировать, но деятельно их разыгрывать в атмосфере веры, надежды и любви. В атмосфере, которую, кстати говоря, мы сами формируем и сами поддерживаем. Такая вот у нас «невозможная профессия».
И надо обладать буквально сверхчеловеческими качествами, чтобы сохранять в подобного рода «виртуальной реальности» строгую профессиональную ориентацию, чтобы не растворяться в этом мороке иллюзий и фантазий, наполняя его своими компенсаторными проекциями, а спокойно и отстраненно работать, воспринимая происходящее как средство для достижения цели, а не как саму цель. Образно говоря, очень сложно в этом «магическом театре только для сумасшедших», как описал психоанализ Герман Гессе, быть режиссером-постановщиком, не дать психодинамике аналитической ситуации затащить тебя на сцену и вовлечь в игру.
Мы с вами не сверхчеловеки, увы, и для того, чтобы выходить за пределы «человеческой ситуации» нам нужно уметь рассматривать ее не вовлеченно, как бы со стороны. Это мы уже умеем, пройденный непростой и долгий курс по психоаналитической антропологии нам в этом помог. И я надеюсь, что мы с вами «прошли» этот курс так же, как мы «проходим» психоанализ, т.е. совмещая познание самих себя («прочистку дымоходов») с инвентаризацией всех оперативных иллюзий, под прикрытием которых мы «выходим из себя» и вступаем в отношения с другими людьми.
В том числе и в профессиональные отношения.
А теперь нам нужен последний штрих, нужен своего рода «очухан» (спасибо за эту метафору Станиславу Лему и его «Футурологическому конгрессу»), который бы нам позволил оставаться в рамках реальности там, где мы сами напустили тумана, там, где за реальность принимается смесь иллюзорных проекций и компенсаторных фантазий, где общаются не люди, а некие теневые фантомы, виртуальные сгустки архаических влечений и вытесненных желаний.
И таковым «очуханом» для нас может послужить понимание того, что происходит в «аналитической ситуации», если ее саму подвергнуть психоаналитическому истолкованию. И ответить на вопросы: кто такой психоаналитик, зачем ему самому нужна эта странная процедура, в которую он заманивает людей и в которой их удерживает, а также для чего вообще этот психоанализ был придуман его создателем Зигмундом Фрейдом?
Заранее предупреждаю многое из того, что вы сегодня здесь услышите, вам не понравится. Но прошу свои сопротивления прорабатывать в персональном режиме (на то вы и кандидаты в психоаналитики), а не выплескивать их на меня здесь и сейчас.
Помните старую мудрость «пианист играет как умеет» и он (в смысле я) не в ответе за то, какие душевные движения и переживания вызовет у вас исполняемая им музыка.
И попробуйте просто мне довериться, приняв то, что вы тут услышите, как горькое лекарство, постоянное ощущение горечи которого во рту, убережет вас на протяжении всего вашего психоаналитического пути от многих бед и разочарований.
Особых откровений, правда, тоже не ждите. Я не имею права выходить за рамки своего рода «пропедевтики», введения в психоанализ, поскольку аудитория нашего лекционного цикла это не прошедшие огонь, воду и медные трубы психоаналитики, которым и сам черт не страшен, а люди, зашедшие в психоанализ «на огонек» и желающие присмотреться: что тут и как.
И попробуйте просто мне довериться, приняв то, что вы тут услышите, как горькое лекарство, постоянное ощущение горечи которого во рту, убережет вас на протяжении всего вашего психоаналитического пути от многих бед и разочарований.
Особых откровений, правда, тоже не ждите. Я не имею права выходить за рамки своего рода «пропедевтики», введения в психоанализ, поскольку аудитория нашего лекционного цикла это не прошедшие огонь, воду и медные трубы психоаналитики, которым и сам черт не страшен, а люди, зашедшие в психоанализ «на огонек» и желающие присмотреться: что тут и как.
И потому я ограничусь, пожалуй, традиционной формой психоаналитического исследования, и не стану слишком часто выходить за ее пределы. Т.е. встану в обычную позицию аналитика как сновидца, который сохраняет сновидческую активность, основанную на соприкосновении с БСЗ, и в состоянии т.н. «бодрствования». И с этой позиции, как уже неоднократно в ходе данного лекционного курса делал, рассмотрю зону обыденности как странности и проанализирую свои реакции на увиденное. Отличительной чертой нынешней нашей встречи является только то, что посмотрю я при этом на психоанализ как пространство, где живут и работают странные люди, и на себя самого, в этом пространстве странным образом пребывающего.
Ничего особо уникального в таком взгляде нет, просто мы в психоанализе стараемся не делать этого. Не смотреться самим в психоаналитическое Зеркало, которое подсовываем окружающим. Стараемся не делать этого по простой причине увидев себя в этом Зеркале, человек обычно удивляется и ужасается, получая импульс к изменению. А психоанализ, как мы увидим, и есть результат подобного рода изменения, совершенного некогда первым, кто в такое Зеркало заглянул, т. е. Зигмундом Фрейдом. Заглянул, удивился, ужаснулся, изменился и зафиксировал свое изменение в виде сложно организованной и концептуально нагруженной профессиональной деятельности, которую мы сегодня и решили проанализировать.
Но иногда заглядывать в это Зеркало следует и нам с вами. И персонально, тогда это называется нашим собственным анализом. И корпоративно, тогда эта процедура позволяет нам понять живым ли делом мы тут занимаемся, подключены ли мы к его изначальным истокам, не впустую ли воспроизводим некие давно уже мертвые ритуалы в режиме корпоративной навязчивости
И еще одно предварительное замечание: при психоаналитическом разборе самого психоанализа мы не можем применять уже неоднократно использованные в данном лекционном цикле концептуальные подходы и исследовательские шаблоны.
Вспомним, к примеру, нашу прошлую встречу, когда мы подвергли психоанализу деньги и предпринимательство. Как мы это делали? Мы четко и последовательно описали ряд специфических ритуалов, соотнесли их, в соответствии с нашей традиционной процедурой интерпретации, с инфантильным опытом, с его травмами и фиксациями, и показали, как в данной сфере себя органично чувствует человек, имеющий эти фиксации, и как мучаются, разрушая себя и свой бизнес, люди, попавшие в эту область профессиональной деятельности случайно, не по воле БСЗ.
Психоанализ это тоже очень сложная система профессиональной деятельности, где-то, по большому счету, даже и предпринимательства, но с очень интересной, особенно для нас с вами, спецификой. Дело в том, что вся совокупность целей и средств, объяснительных моделей и методических приемов этой деятельности была придумана одним единственным человеком Зигмундом Фрейдом. Человеком, который поначалу, порядка пятнадцати лет, вообще занимался ею, по его словам, «в блаженной изоляции» и потом только заразил ею, как чумой, достаточно большое количество людей. Достаточно большое для чего? спросите вы Отвечу честно, у нас сегодня вообще все будет «по гамбургскому счету»: достаточно большое для того, чтобы выйти из маргинальной зоны персональной психопатологии в социум, для того чтобы трансформировать свой сложный и уникальный симптомокомплекс в профессию.
До конца своей жизни Фрейд воспринимал психоанализ как свое личное достижение, утверждая неоднократно, что только он, его создатель, может и должен указывать что этим психоанализом является, а что нет. И что в психоанализе есть только один критерий истинности его собственное сдержанное расположение к его собственным мыслям.