Все уже вроде бы сказано, остается только перечитать все рецензии к этому стихотворению и поразиться тому, как ясно все видел и чувствовал Игорь, как он все «угадал».
Заметила еще одну особенность, на все наши не заданные вопросы в рецензиях у Игоря уже есть ответы. Вот и по этому поводу, он отвечает кому-то из своих рецензентов.
Спасибо. Я сомневался, уместно ли помещать здесь эти стихи, но потом решился, ведь согласно древним обычаям, чем больше людей помянут его имя добрым словом, тем лучше. Очень надеюсь, что качество стихов не настолько уж скверное, чтобы помешать этому. А он действительно был славным и светлым человеком.
Игорь Царев 26.11.2002 15:54
Горько то, что примерять все это теперь приходится к самому Игорю, но тут ничего не поделать, тут мы бессильны.
О посмертной судьбе поэта есть упоминание и в нашем с ним разговоре, когда была написана статья памяти Михаила Анищенко «Ушедший в вечность», тогда Игорь написал лично мне, как это должно быть:
Рецензия на «Ушедший в Вечность. Памяти Михаила Анищенко» (Любовь Сушко)
Любовь, спасибо за теплые слова о Михаиле. Это действительно Поэт.
Ему был дан Дар. Дар это нелегкая доля. Он как раскаленный уголь на ладони. Да, гонит прочь тьму, но и обжигает, и приносит нестерпимую иногда боль. И, так печально устроен этот мир, что судьба Поэта, как правило, только и начинается после смерти носителя Дара. И потому именно сейчас так важно каждое слово об Анищенко. Чтобы не дать тьме забвения завалить, затоптать тот свет, который вложил Михаил в свои строки.
И.Ц.
Игорь Царев 09.12.2012 00:28
Никогда бы Игорь не произнес слова о своем даре, а когда говорили другие, он всегда напоминал, что чувствует себя неловко в этом случае, и это так на него похоже, но с момента того ухода не прошло еще и полгода, а мы уже должны говорить о нем то же самое. А главное навсегда запомнить вот эти слова.
И, так печально устроен этот мир, что судьба Поэта, как правило, только и начинается после смерти носителя Дара. И потому именно сейчас так важно каждое слово о Игоре Цареве. Чтобы не дать тьме забвения завалить, затоптать тот свет, который вложил Игорь в свои строки.
Я позволила себе такую вольность и изменила только их имена, все остальное звучит по прежнему и до какой степени актуально. Хорошо, что и это высказывание у нас осталось, мы знаем, что было важно для самого Игоря, и как вести себя дальше та рецензия стала завещанием для всех, кто жив и кто любит его, и будет любить, пока жив.
Вчера на вечере прозвучало и самое мое любимое стихотворение «Апокалипсис», все помнят, насколько оно было актуально в те дни, когда звучало в программе «Вечерних стихов», мы все еще ждали конца света, тогда было не до шуток, а Игорь шутил.
Я лично потом помещала его в каждую вторую статью, как знаковое не только для Игоря, но и для меня тоже, потому что, если после «Тобола» я его просто полюбила всей душой. Ведь он был нашим, родился и вырос в Хабаровске в Восточной Сибири, но все равно ближе к моей Западной, чем весь остальной мир, то после этого стихотворения я поняла, что он первый поэт 21 века самый главный, хотя осознать это пока человек жив, пока еще с ним можно побеседовать- очень трудно. Но теперь уже это становится все очевиднее.
Апокалипсис
На седьмом ли, на пятом небе ли,
Не о стол кулаком, а по столу,
Не жалея казенной мебели,
Что-то Бог объяснял апостолу,
Горячился, теряя выдержку,
Не стесняя себя цензурою,
А апостол стоял навытяжку,
И уныло блестел тонзурою.
Он за нас отдувался, каинов,
Не ища в этом левой выгоды.
А Господь, сняв с него окалину,
На крутые пошел оргвыводы,
И от грешной Тверской до Сокола
Птичий гомон стих в палисадниках,
Над лукавой Москвой зацокало
И явились четыре всадника.
В это время, приняв по разу, мы
Состязались с дружком в иронии,
А пока расслабляли разумы,
Апокалипсис проворонили.
Все понять не могли живые ли?
Даже спорили с кем-то в «Опеле»:
То ли черти нам душу выели,
То ли мы ее просто пропили.
А вокруг, не ползком, так волоком,
Не одна беда, сразу ворохом.
Но язык прикусил Царь-колокол,
И в Царь-пушке ни грамма пороха
Только мне ли бояться адского?
Кочегарил пять лет в Капотне я,
И в общаге жил на Вернадского
Тоже, та еще преисподняя!
Тьма сгущается над подъездами,
Буква нашей судьбы «и-краткая».
Не пугал бы ты, Отче, безднами,
И без этого жизнь не сладкая.
Может быть, и не так я верую,
Без креста хожу под одеждою,
Но назвал одну дочку Верою,
А другую зову Надеждою.
Когда кто-то в рецензии спрашивал, почему буква нашей судьбы Й, то Игорь сразу отвечает
Когда кто-то в рецензии спрашивал, почему буква нашей судьбы Й, то Игорь сразу отвечает
Потому что краткая. Короткая то есть
Игорь Царев 06.09.2008 18:32
Там, в рецензиях, многие спорят нужны ли последние две строчки, якобы они все портят, на что Игорь отвечает сам, без всяких наших домыслов:
Вы правильно заметили, что последние строки как маленький мерцающий свет в конце тоннеля. И этот свет я обозначил точно это именно вера и надежда, пусть даже не в сердце, но хотя бы в именах детей.
Игорь Царев 19.09.2008 11:16
Что же еще можно к этому прибавить, но мне с самого начала казалось, что именно в этих строчках и бессмертие, и свет и продолжение жизни тогда, когда нас уже не будет.
И конечно не обошлось без упреков в том, что скажем так «оскорбляются чувства верующих», хотя стихотворение появилось значительно раньше пресловутой статьи, но суть этих критических опусов была примерно о том же, на что Игорь тоже ответил, хотя чаще всего и не отвечал:
:) Да, ортодоксальных верующих тут многое царапает. Но жизнь сама штука острая. И тут речь не о мировом, а скорее о личностном апокалипсисе
Игорь Царев 19.04.2011
Вот именно Апокалипсис был очень личным, только для него, для каждого из нас, но этого не забыть и в той реальности стихотворение оказалось самым необходимым.
Кстати, уже отмечалось в передаче, что в его стихотворениях не было так называемого лирического героя термин появился в эпоху серебряного века, связанного со стихами Александра Блока, где трудно отличить реальность от фантазий, а поэта обвиняли в том, что он придумал то, чего не было в жизни, сотворил миф о себе.
Так вот Игоря Царева в этом обвинить невозможно. Он писал о себе, о том, что видел, переживал, чувствовал. Лирический герой его стихотворений он сам.
Сегодня я все-таки обращаю внимание на те стихотворения, где есть тема ухода, вольно или невольно взор направляется к ним. Вот и это стихотворение о том же:
Медный вальс ноября
Игорь Царев
Памяти верного друга, талантливого музыканта и барда Славы Малиновского
Медный голос дождями надраенных труб,
Медных листьев костер на осеннем ветру.
И в полете над миром почти невесом,
Кружит медленный танец судьбы колесо.
На рулетке судьбы выпадает «зеро»
Открывается дверь в бесконечность миров,
Где усталый оркестр без осенних прикрас
Завершает с листа медный, медленный вальс.
Медный, медленный вальс остывающих дней
Умирающий звук все бедней и бледней,
Тени горьких предчувствий и огненных рун
Пробегают по нервам трепещущих струн.
Между Жизнью и Смертью стремительный торг.
И уже не понять леденящий восторг,
Дрожь сухих и давно не целованных губ,
Предвкушающих вальс на другом берегу.
Смертный вальс вперемешку со снежной крупой
Белый танец судьбы над небесной тропой
На последнем балу не дыша, не любя,
Ты не смог отказать пригласившей тебя.
А в одной из рецензий по поводу этого стихотворения Игорь написал:
Говорят, что ТАМ тем лучше, чем чаще добрым словом вспоминают Здесь. А потому, спасибо Вам.
Игорь Царев 02.11.2005 13:19
Думаю, это тоже всем нам остается помнить всегда, он знал, о чем говорит. А в пронзительном стихотворении «Пес», к моему удивлению, нашла такие строчки:
На душе ненастно, как после собственных
похорон.
Полыхает дымным рекламным заревом
Третий Рим,
А соседа выжигу, как нарочно,
зовут Нерон.
Ты прости нас, Господи, мы не ведаем,
что творим
Согласна с теми, кто говорил в студии о том, что Игорь остается с нами, душа его здесь, и не только до 40-ка дней, как принято считать, а пока мы живы, он остается с нами. Мы задаем вопросы и находим ответы в его стихотворениях и рецензиях, которые тогда писались для определенного человека, но он отвечает всем нам на самые больные вопросы. А пока мы будем вести этот диалог, поэт Игорь Царев останется с нами, мы только начинаем его открывать для себя, и уверяю вас, там столько открытий чудных, о которых и не подозревала даже, но они все впереди.
Появляется столько новых стихотворений, которых не было на страничке. Но они есть в других местах, на других сайтах, и печаль со временем будет светлее, и еще больше наша благодарность ему за то, что он был, и мы оказались как-то причастны к этому явлению Поэта нашему скверному, ужасному, но все же прекрасному миру.