Авиастроение
Особые надежды руководство СЕПГ связывало с возобновлением производства авиационной техники. Первые соображения на этот счет датируются 1952 г. Причем на начальном этапе мотивы были исключительно военного характера. Однако с идеей организации производства истребителей и бомбардировщиков плановикам под впечатлением июньского кризиса 1953 г. пришлось распрощаться, и предпочтением стала пользоваться идея производства гражданских самолетов по советским лицензиям, как и идея разработки собственных моделей. Важную роль в этих планах сыграл факт возвращения авиационных инженеров и техников из Советского Союза[52], куда они были вывезены на работу в рамках «интеллектуальных репараций» 19451946 гг. Группа специалистов во главе с главным конструктором Брунольфом Бааде, возвратившаяся в 19531954 гг., привезла в ГДР разработанный группой еще в СССР эскизный проект реактивного пассажирского самолета типа «152». Самолет представлял собой модификацию бомбардировщика средней дальности «150», спроектированную конструкторами фирмы «Юнкерс» в Советском Союзе. Иными словами, применительно к первому пассажирскому самолету ГДР речь шла о «побочном продукте» военных разработок.
Экономически проект себя оправдывал, учитывая хорошие перспективы экспорта продукции, прежде всего в Советский Союз и Китай. На создание авиационной промышленности в период с 1955 по 1960 г. было выделено около 1,6 млрд марок, и за какие-нибудь два года возникла полноценная самолетостроительная отрасль с числом занятых 25 000 человек[53].
На пути реализации проекта стояли колоссальные технологические вызовы. Лишь немногие государства в 1950-е годы могли позволить себе реактивное самолетостроение для гражданских нужд и регулярные пассажирские авиаперевозки реактивными самолетами: Великобритания (1952), Советский Союз (1956), США (1958) и Франция (1959). ГДР не желала отставать от них.
Первый немецкий реактивный пассажирский самолет типа «152» взлетел в небо 4 декабря 1958 г. А на чертежных досках уже прорабатывалась его последующая модификация «153 A», должная стать конкурентоспособной на международном рынке. Кардинальной технической проблемой оказались постоянные обращения к концепции бомбардировщика «152» и отсутствие либо запоздалый ввод в эксплуатацию испытательных стендов. Во время второго испытательного полета 4 марта 1959 г. «152» потерпел катастрофу. Однако подлинные причины прекращения работы над проектом в феврале 1961 г. крылись в резко ухудшившихся перспективах сбыта продукции и слишком высоких затратах[54].
Советский Союз в 1959 г. начал реорганизацию своего авиастроения, расширяя производство гражданских самолетов. Без советского же рынка восточногерманский проект был обречен на провал.
В создании и ликвидации самолетостроительной отрасли проявилась двойственная суть ГДР: чувство восхищения техникой и сознание сопричастности давним промышленным традициям побуждали к тому, чтобы помериться силами с ведущими мировыми производителями, в том числе в сфере самых что ни на есть высоких технологий. Инженерно-технические достижения ГДР, тем более при ограниченности ресурсов этой небольшой страны, заслуживают всяческого признания. С другой стороны, сотрясаемая политическим и экономическим кризисом 19601961 гг. ГДР в попытке реализовать проект ракетного самолетостроения просто перенапрягла свои силы.
Программа развития химической промышленности
В ноябре 1958 г. принимается Программа развития химической промышленности («Химия это хлеб, благосостояние, красота»). Цель программы удвоение объемов химического производства до 1965 г. при опережающих темпах роста производства пластмасс и синтетического волокна и переход на нефтехимические технологии. Были определены важнейшие проекты: строительство нефтепровода «Дружба» и нефтеперерабатывающего завода в Шведте-на-Одере, разработка собственной технологии более глубокого крекинга нефти, строительство современного нефтехимического производственного комплекса («Лойна-II»), строительство комбината химического волокна в Губене.
За сообщениями о намеченных темпах роста производства современной, изготавливаемой на основе нефтехимических технологий продукции в общественном восприятии как-то отошла на задний план оборотная сторона Программы. Дело в том, что она одновременно имела своей целью и расширение углехимической отрасли. Эта двунаправленность отражала дилемму промышленной политики ГДР. Из эксплуатации была выведена лишь часть углеобогатительных фабрик. Более или менее значимые поставки сырой нефти стали возможными лишь с середины 1960-х годов после завершения строительства нефтепровода «Дружба». Чрезвычайно дорогостоящие геологоразведочные работы по выявлению собственных нефтяных залежей не увенчались успехом, так же как и усилия ГДР заключить договоры на поставку сырой нефти с арабскими государствами[55]. Единственным крупным поставщиком оставался в конечном итоге Советский Союз. Соответственно именно возможность доступа к нефтегазовым ресурсам устанавливала пределы структурным преобразованиям в химической промышленности ГДР.
За сообщениями о намеченных темпах роста производства современной, изготавливаемой на основе нефтехимических технологий продукции в общественном восприятии как-то отошла на задний план оборотная сторона Программы. Дело в том, что она одновременно имела своей целью и расширение углехимической отрасли. Эта двунаправленность отражала дилемму промышленной политики ГДР. Из эксплуатации была выведена лишь часть углеобогатительных фабрик. Более или менее значимые поставки сырой нефти стали возможными лишь с середины 1960-х годов после завершения строительства нефтепровода «Дружба». Чрезвычайно дорогостоящие геологоразведочные работы по выявлению собственных нефтяных залежей не увенчались успехом, так же как и усилия ГДР заключить договоры на поставку сырой нефти с арабскими государствами[55]. Единственным крупным поставщиком оставался в конечном итоге Советский Союз. Соответственно именно возможность доступа к нефтегазовым ресурсам устанавливала пределы структурным преобразованиям в химической промышленности ГДР.
Программа 1958 г. была попыткой восполнить инновационный пробел собственными силами. Требовалось остановить регресс в химической отрасли ГДР. Однако уже в марте 1961 г. отдел тяжелой промышленности ЦК СЕПГ был вынужден констатировать: «Программа развития химической промышленности при нынешнем планировании более не существует. <> По химии мы гарантированно скатимся на уровень второстепенной страны, если продолжим следовать запланированным курсом. <> Даже в случае сохранения темпов, как они первоначально предусматривались Программой развития химической промышленности ГДР, в 1965 г. наше отставание от Западной Германии будет больше, чем к началу реализации Программы»[56].
В начале 1964 г. принимается вторая Программа развития химической промышленности. Ее цель обеспечить продолжение начавшихся структурных преобразований. Однако, несмотря на солидные инвестиции, результаты оставались скромными. Особенно в растущих отраслях в производстве пластмасс, синтетических волокон и в фармакохимии предприятия ГДР в результате запоздалой модернизации оказались на положении отстающих. «Омоложение» химической промышленности не удалось, так как приобретение нового оборудования не сопровождалось соответствующим списанием устаревшего. Вследствие этого выросли затраты по его техническому обслуживанию и ремонту.
В Восточной Европе у химической промышленности ГДР почти не было равноценных партнеров, а на Западе ее возможности по кооперации по политическим причинам носили ограниченный характер. В то же время такая небольшая страна, как ГДР, была не в состоянии самостоятельно разрабатывать все наиболее важные химические технологии.
На сокращение поставок советской нефти в ГДР после второго нефтяного кризиса 19791980 гг. хозяйственная бюрократия ГДР отреагировала принятием программы, предусматривавшей отказ от использования нефти в качестве жидкого топлива и увеличение доли угля в топливном балансе. Вместо давно запланированного сокращения углехимического производства в 1980-е годы его объемы еще больше выросли. Повышение экономической эффективности химической промышленности больше не рассматривалось как самая важная задача, в качестве таковой теперь выступало сокращение импорта нефти[57]. Лозунг «выбор в пользу нефти» эпохи Ульбрихта превратился в лозунг «назад к углю» эпохи Хонеккера. Сохранение углехимии в конечном счете вылилось в фиаско всей энергетической и экологической политики.
Атомные электростанции
От строительства атомных электростанций в 1960-е годы пришлось вынужденно отказаться в пользу традиционных источников получения электроэнергии на базе бурого угля. Причины имели как экономический, так и политический характер. Планы Ульбрихта по созданию атомных электростанций вплоть до независимого топливного цикла важнейшим аргументом в пользу такого выбора являлись крупные инвестиции в развитие добычи урановой руды на комбинате «Висмут» были отвергнуты ответственными товарищами в Советском Союзе: восточные немцы ни в коем случае не должны были получить автономию в области изготовления ядерных установок[58].
Программа создания полупроводниковой промышленности (завод элементной базы для техники связи в Тельтове, производство полупроводников во Франкфурте-на-Одере, центр молекулярных технологий в Дрездене) хотя и не была отменена, однако ее реализация была отложена на неопределенный срок. При этом ГДР, которая довольно рано начала разработки в этой новой области, имела хорошие шансы стать одним из важнейших производителей полупроводниковой продукции, сравнимым, например, с Южной Кореей. Руководство Академии наук и Совета по научным исследованиям не рассматривало, однако, создание полупроводников, а позднее микроэлектронных компонентов в качестве приоритетного направления[59]. Все еще свежи были впечатления от провала программы создания гражданского авиастроения, никто не желал вновь услышать в свой адрес критику по поводу ненадлежащего использования ресурсов.